Каверелла - Всегда есть подвох!

Яркая вспышка, тут же ослепила чудовище и Маша, что есть силы, толкнула его снова. Из кольца вырвался небольшой столб энергии, сбивший монстра с ног.

Аштарот соскользнул в пропасть.

Но ловок и силен был многовековой монстр. Он ухватился за ногу очнувшегося Ромула и потащил его за собой.

Кентавр успел задержаться за край расщелины. Но земля рассыпалась под его сильными пальцами, да и ноша была не из легких. Быстро среагировав, Маша бросилась на помощь кентавру, поймав его руку, но под тяжестью сорвавшихся раньше, скатилась наполовину в пропасть. От падения ее уберег фонарщик, успев схватить хранителя за ноги. Воспользовавшись моментом, Аштарот решил вскарабкаться по могучему телу кентавра.

— Я не удержу вас! — прокричал Нэльс, скользя по мятой траве.

— Отпусти! — пригрозил Ромул, пытаясь высвободиться от спасительной хватки красноволосой девушки.

Маша сползала все ниже.

— Неет, — обиженно произнесла девушка.

— Отпусти немедленно! Мы все упадем!

Аштарот попытался схватиться за круп кентавра, дабы подняться выше. Ромул лягнул монстра, тот потерял равновесие, но удержался.

Нэльс подскользил к краю.

— МАААША! — прокричал фонарщик. — Отпускай!

— Я бы отпустил, — равнодушно шепнул Ромул.

Распознав ложь в последних словах кентавра, Маша разжала пальцы.

Монстр упал в темноту бездны, забрав с собой до конца преданного, первому хранителю могучего воина Ромула.

Сумевший подняться Улимор Харвенкус, помог фонарщику вытащить девушку из расщелины. Как только Маша оказалась в безопасности, земля скрыла улыбку, погребя монстра под тяжестью бытия.

Нэльс обнял девушку. — Ты все правильно сделала Маш, — прошептал он.

Маша ничего не ответила.

Глава девятая:

'Вперед-назад'

'Сказания о сотворении мира'. Отрывок из главы 'Сказание о трех властелинах времени'. Автор Хилари Аурантин.

'… И один из них обернулся гордым соколом и полетел вперед, дабы не могло угнаться за ним время и разрушить мир людей. И сказал он:

— Меня не догнать.

Хоть устали могучие крылья, но летит гордый сокол вперед и не оглянется до последнего дня. И прозвали его Крас, что означает Завтра.

И обернулся второй властелин большим сомом и скрылся в морских глубинах, дабы унести с собой всю людскую печаль. Но прежде сказал он:

— Я не вернусь…

Хоть знают люди, где плавает большой сом, но не увидеть его сквозь мутную воду, и не прояснится она до последнего дня. И прозвали его Хестерно, что означает Вчера.

И лишь третий властелин не сбежал от людей. Обернулся он сторожевым псом и лег у порога, дабы охранять этот мир. И сказал он:

— Я остаюсь.

Хоть устал сторожевой пес от равнодушия людского, но служить будет верно, до последнего дня. И звали его Ходи, что означает Сегодня…'

Поздно вечером раздался стук в дверь. Так и не сумевшая заснуть Маша, выбежала из комнаты и без страха отворила засовы. На пороге стоял милый седовласый толстячок с растрепанными волосами и короткими густыми усами. Он был в залатанном сером плаще и пыльной шляпе.

— Правильно сделала, что заперлась, — буркнул тот и прошел в дом.

— Иван Иванович? — удивилась Маша.

— Здравствуй дружочек, — сотрясая несколькими подбородками, поздоровался старичок.

— А вы что здесь делаете?

Иван Иванович подозрительно огляделся.

— Сегодня утром, голубка принесла письмецо от твоего деда. Он рассказал, во что вы вляпались… не подробно в общих чертах. Просил помочь тебе.

Толстячок сдвинул шляпу на затылок, зашарил по карманам.

— Вот, вот, — вытащив смятое письмо, прокряхтел он и надел, висевшие на черном шнурке очки. Забегав глазами по строчкам, спросил:

— Часовщик отдал тебе твои часы?

— Дда, — удивилась Маша. — Иван Иванович, но причем здесь это? Что с дедом? Он не приедет?

Харвенкус и Нэльс вышли на шум.

— Опаньки! — воскликнул Улимор, удивленно покручивая черный ус.

Иван Иванович подозрительно насупился.

— А этот пройдоха, что здесь делает?

— План старейшины Горвина немного не удался, — вступился Нэльс.

Иван Иванович почесал подбородок и, не раздеваясь, прошел в небольшую гостиную.

— Фонарщик, ну-ка поди сюда.

Нэльс поклонившись, последовал за толстяком. Они зашептались.

Красноволосая девушка развела руками.

— Я не поняла, что за секреты?

Улимор Харвенкус подошел к Маше, оперся локтем о стену.

— Это он, мне не доверяет.

— А вы знакомы?

Харвенкус кивнул. — Как-то давно, я украл у него одну вещицу. Но! Мы иногда неплохо дружим против кого-нибудь. Старик Чернобород, совсем не такой кровожадный, как о нем говорят.

— Кто? — удивилась Маша и обратилась к толстячку. — Иван Иваныч, вы Чернобород?

Толстячок обернулся к девушке и зашевелил усами. — Теперь нет. Как видишь, я сбрил бороду.

— Зашибитлз… тогда может, хватит секретов? Нэльс, не хотите посвятить нас в ваши планы?

Фонарщик ответил:

— Что бы все исправить, нужно вернуть время. С того момента, когда все пошло не так, нужно начать сначала.

Старик снял шляпу, аккуратно положив ее на край стола. — Но дружочек, надо поспешить.

— Это дед придумал?

— Да, да, — согласился Иван Иванович. — Только так, можно все исправить.

Несмотря на то, что Маша, до сих пор страшилась ответственности, она очень обрадовалась возможности вернуть все на свои места.

— Это хорошо. А как? От меня что-нибудь нужно?

— Да, нужны часы, которые тебе передал часовщик Вира, — засуетился Иван Иванович. — Надеюсь, ты их не потеряла?

— Да нет же, — усмехнулась Маша и показала руку, на которой блеснули серебряные часики.

— Давай-ка их сюда, — оживился старичок. — Надо торопиться и успеть до двенадцати.

Маша сняла часы, передала их Иван Ивановичу и спросила:

— Хотите сказать, для того, чтобы вернуть время вспять, нужны лишь они?

Иван Иванович осторожно положил часы на стол.

— Не только, дружочек, не только. Но Вира искусный мастер в своем деле. Фонарщик мел подай.

Нэльс отыскал в кармане кусочек белого мела и передал его старику.

Иван Иванович огляделся.

— Так, теперь мне нужно немного времени и чистая стена. Вот эта, подойдет. Все, не мешайте мне.

Толстячок скинул плащ и подошел к стене над камином. Взгромоздившись, на пошатывающий от его веса стул, Иван Иванович принялся вырисовывать полукруг.

— А до какого момента вы собираетесь поворачивать время? — настороженно поинтересовался Улимор Харвенкус.