Лоис Буджолд - Проклятие Шалиона

«Но ведь и мне никто ничего не говорил. Разве я благодарен им за это?»

И когда же в таком случае защитники Тейдеса и Исель думают сообщить им правду об окружающем их зле? Орико собирается сделать это на смертном одре, как его отец, рей Иас?

Есть ли у Кэсерила право рассказать обо всём Исель, когда её родные решили молчать?

Готов ли он поведать, каким путём он сам узнал об этом?

Кэсерил взглянул на леди Бетрис, усевшуюся в другое кресло и с беспокойством взиравшую на свою встревоженную госпожу. Даже Бетрис, которая была уверена в том, что он сделал попытку применить смертельную магию, не знала, что это ему удалось.

— Я не знаю, что мне делать, — простонала Исель, — Орико бесполезен.

Есть ли у Исель шанс спастись от проклятия, даже не подозревая о нём? Он набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы предложить нечто не совсем обычное.

— Вы могли бы самостоятельно предпринять шаги для устройства вашего брака.

Бетрис вздрогнула и выпрямилась, уставившись на Кэсерила расширившимися глазами.

— Что, тайно? — спросила Исель. — В тайне от рея?

— На самом деле, в тайне от его канцлера.

— А это законно?

Кэсерил вздохнул.

— Брак, заключённый по всем правилам, не может быть расторгнут даже реем. И если подавляющее большинство шалионцев решат оказать вам поддержку — а у ди Джиронала существует довольно многочисленная оппозиция, — то даже попытка расторжения брака станет довольно проблематичной.

А если Исель покинет Шалион и окажется под защитой такого… э-э… практичного свёкра, как Лис Ибры, то позади останутся и проклятие, и интриги. Дело, однако, надо повернуть так, чтобы не сменить роль безвластной заложницы одного двора на аналогичную роль при другом дворе.

«Но зато не при проклятом дворе, не так ли?»

— О, — глаза принцессы зажглись надеждой, — Кэсерил, а это можно устроить?

— Есть трудности практического порядка, — отметил он, — но все они имеют практическое решение. Самое сложное — найти надёжного человека, чтобы он стал вашим посланником. Он должен иметь голову на плечах, чтобы держать в переговорах с Иброй по возможности наиболее жёсткую позицию, иметь гибкость, чтобы не обидеть Шалион, выдержку и смекалку, чтобы тайно пересечь неспокойные границы, и отвагу, чтобы всё это выдержать и добиться успеха. Ошибка в выборе может быть фатальной.

И вряд ли в фигуральном смысле слова.

Исель сжала руки и нахмурилась.

— Вы можете найти мне такого человека?

— Я обдумаю все варианты.

— Сделайте это, лорд Кэсерил, — выдохнула она, — сделайте.

Леди Бетрис проговорила странно севшим голосом:

— Вам не нужно далеко ходить.

— Я не гожусь на эту роль. — Он сглотнул комок в горле и, вместо того чтобы сказать: «Я могу в любой момент пасть трупом к вашим ногам», объяснил: — Я не могу оставить вас здесь без защиты.

— Мы все подумаем над этим, — твёрдо заключила Исель.

Празднование Дня Отца прошло спокойно. Ледяной дождь поливал Кардегосс и удержал многих обитателей Зангра от участия в городском шествии. Но Орико, подчиняясь своим обязанностям рея, присутствовал на нём и в итоге простудился. Он воспользовался этим, чтобы улечься в постель и никого не принимать. В Зангре всё ещё носили траурные лавандово-чёрные цвета, и праздничный ужин сопровождался духовной музыкой, а не танцами.

Дождь лил не переставая целую неделю. Очередным дождливым днём Кэсерил совмещал работу с учебным процессом, показывая Бетрис и Исель, как следует заполнять и обрабатывать бухгалтерские документы, когда дверь со скрипом распахнулась и робкий голос пажа возвестил:

— Марч ди Паллиар просит разрешения увидеть милорда ди Кэсерила!

— Палли! — Кэсерил повернулся в кресле и вскочил на ноги. Лица обеих его учениц зарумянились от радости. — Я не ждал тебя в Кардегоссе так скоро!

— Я сам этого не ждал, — Палли поклонился девушкам и подмигнул Кэсерилу. Затем уронил монету в ладонь пажа и кивнул; мальчик низко поклонился, благодаря за щедрые чаевые, и удалился.

Палли продолжил:

— Я взял с собой только двух офицеров и скакал очень быстро; мой отряд из Паллиара следует за нами без спешки, чтобы поберечь лошадей.

Он огляделся по сторонам и пожал широкими плечами.

— Богиня свидетельница! Я и не думал, что пророчествую, когда был здесь последний раз. Это вгоняет меня в дрожь больше, чем проклятый холодный дождь. — Он снял промокший насквозь шерстяной плащ, обнажив бело-голубые цвета Дочери на форменном камзоле, и провёл рукой по блестевшим от дождя черным волосам. Пожав Кэсерилу руку, он добавил: — Демоны Бастарда, Кэс, ты выглядишь ужасно!

Кэсерил, увы, не мог ответить на это: «Да, с одним из этих демонов внутри». Вместо этого он пробормотал:

— Да… думаю, это из-за погоды. Всякий станет вялым и скучным…

Палли отступил на шаг назад и окинул друга взглядом с головы до ног.

— Погода? Когда я видел тебя в последний раз, лицо у тебя не было серым, как скисшее тесто, и чёрных кругов под глазами не наблюдалось, и… и… ты был в отличной форме, а не бледным, всклокоченным и с распухшим животом. — Кэсерил вздрогнул, непроизвольно прикрыв живот, когда Палли ткнул в него пальцем. — Принцесса, вам следует незамедлительно показать своего секретаря хорошему врачу.

Исель вдруг с удивлением уставилась на Кэсерила и поднесла руку к губам, словно только что разглядела его наконец за последние недели. Примерно так оно и было — её внимание было полностью поглощено случившимися за это время происшествиями. Бетрис, переводя взгляд с одного на другого, закусила губу.

— Мне не нужен врач, — твёрдо и быстро сказал Кэсерил.

«Или ещё какой любитель повыспрашивать. О боги, нет!»

— Так говорят все мужчины, страшась ланцета и клизмы. — Палли легко отмёл его протест. — Одного моего сержанта, у которого назрел нарыв от седла, я отвёл к врачу, подгоняя остриём меча. Не слушайте его, принцесса. Кэсерил. — Его лицо посерьёзнело, и он, прося прощения, отвесил Исель полупоклон. — Можно мне переговорить с тобой с глазу на глаз? Обещаю не задерживать его надолго, принцесса. Дело неотложное.

Исель неохотно даровала своё царственное позволение. Кэсерил, быстро сообразив, в чём дело, повёл друга вниз, в свою комнату. К счастью, коридор был пуст. Войдя к себе, Кэсерил тщательно прикрыл тяжёлую дверь, чтобы избежать неожиданного вторжения людей. Призраки же поведать об услышанном никому не могли.

Он уселся в кресло, пытаясь скрыть скованность в движениях. Палли расположился на краю кровати, свесив руки между коленями. Плащ он бросил рядом.