Ольга Пашнина - Повелители слёз

   - Я понимаю, за что она могла обидеться на меня, - сказал Гуннульв. - Но я ее очень люблю и хочу хотя бы попробовать объясниться. А она сбежала! Утром прямо взяла и смылась, ничего не сказав!

   - И что? Я теперь ее ловить должен? - хмыкнул Риорский. - Знаешь, она такая странная...уже одно то, что она тебя оживила, об этом говорит. В любом случае, она вернется к началу нового семестра. Я поговорю с Вестой, устроим тебе вступительные экзамены и пойдешь учиться. Ты точно справишься?

   - Думаю, да, - кивнул Гуннульв. - Мне неплохо дается магия.

   - Тогда жди учебы, больше ничего не могу посоветовать. Конечно, можно найти ее и заставить приехать, но даю дельный совет: не надо. Успокоится, остынет, ощущений новых получит и вернется. Как она умудрилась тебя оживить...у меня в голове не укладывается. Ну и дети... Надо сказать Весте, что Эль вся в мать. Такая же безголовая.

   - Она хорошая, просто еще не подросла, - вздохнул Гуннульв.

   - Ты ее любишь-то давно?

   - Давно, лет с пятнадцати. В смысле, с ее пятнадцати. Правда, я не знал, что это такая любовь, я думал, это дружба у нас. А как стал человеком...они и меня тогда напоили. Короче, на утро я врубился, что попал по-крупному. Я же обо всех ее парнях знаю, обо всех влюбленностях, обо всех секретах. Сложная ситуация, мы вроде как знакомы, а вроде и нет. Вот Эль и сбежала, наверное, запуталась.

   - Да, - задумчиво протянул Михаил, - вот уж не думал, что буду ТАК знакомиться с парнем своей дочери. Интересные вы мне задачки подкидываете. Тебе сколько лет?

   - В смысле, мне сколько лет как душе или сколько лет телу? Умер я в двадцать, значит, и сейчас мне двадцать. А сколько лет душе...да кто ж ее знает?

   - И то верно, - Риорский усмехнулся. - Тебя проклял-то кто?

   - Не помню, - отрицательно покачал головой Гуннульв. - Я почти ничего не помню из той жизни, давно это было. Что-то стоящее запоминания со мной стало происходить только когда я с Аней встретился, а потом и Ксю с Эль подоспели.

   Михаил устало потер глаза.

   - Ты хороший...парень, Гуннульв, и вроде бы не посторонний. Я люблю свою дочь, но она должна решать сама, быть с тобой, или нет. Попробую относиться к ней не как к ребенку, рано или поздно она перестанет дурачиться. Ситуация действительно сложная, и я не знаю, как тебя представить остальным.

   Этого Гуннульв ожидал, когда собирался к Риорскому.

   - Потому я к вам и обратился. Вам поверят, вас послушают. А мне правда хочется учиться, мне дали второй шанс. Он привлекателен не только Элианой, но и возможностью сделать то, о чем мечтал.

   - Раз так, не вижу причин тебе отказывать. Подтвердишь уровень владения магией, зачислим на второй курс. Только не ставь личные отношения выше учебы. Ну и день сегодня, скажу я тебе...Это ж надо - превратить монстра в человека...выпорю, точно выпорю! Я так понимаю, заклинания она не помнит, раз по пьяни наколдовала?

   Гуннульв тяжело вздохнул и отрицательно помотал головой.

   - Я особенно не расстраиваюсь. Человеком все же лучше быть, а теперь у меня есть шанс еще и семью создать... Это на самом деле здорово.

   Михаил чуть улыбнулся.

   - К чести Эль, стоит заметить, что чаще всего ее авантюры проходят вполне мирно и с минимальными потерями. Что-то мне даже страшно вас благословлять, особенно если вспомнить, как вы честной компанией замок громили.

   - Мы больше не будем, - как-то неуверенно пробормотал Гуннульв.

   - Не будут они...Тебе есть, где жить?

   - Нет.

   - Понятно...что ж, поселим тебя в общежитии на первое время, а потом, как решите с Эль. В последний раз спрашиваю: ты точно уверен, что она тебя любит?

   Гуннульв уверенно взглянул в глаза Риорскому.

   - Точно уверен.

   - Тогда ступай, - сказал мужчина. - Найдешь Весту, скажешь, что я велел тебя поселить. Она дальше разберется, только не говори, кто ты такой, я сам скажу, а то мало ли...

   - Хорошо. Спасибо, господин Риорский.

   Михаил хмыкнул, возвращаясь к бумагам.

   - Если так и дальше пойдет, ты будешь называть меня папой...

***

   Первый день нового семестра выдался морозным, но солнечным и безветренным. Студенты, вернувшиеся с каникул, медленно брели к учебным корпусам. Кто-то еще только просыпался, подгоняемый воплями сирены, кто-то уже давно был готов постигать науку и магию, кто-то на занятия идти и вовсе не собирался, но с такими Риорский разбирался достаточно быстро.

   Группа ОМ-2, что расшифровывалось как "Общая магия, 2 курс" ждала занятия как раз Михаила Риорского, который слегка запаздывал: первый день всегда напряженный, взбудораженные встречей студенты нет-нет, да и учудят чего-нибудь. А ректор - расхлебывай...

   Гуннульв сидел на первой парте и ждал, когда же придет Эль. Она так и не появилась в общежитии, но Ксюша обмолвилась, что подруга вроде бы писала и учебу бросать не собиралась. Она нередко возвращалась из путешествий к самому началу занятий, а то и опаздывала на пару-другую, так что никто особенно не волновался. Гуннульв, к своему удивлению, тоже не слишком переживал. Он почувствовал бы, если б с любимой что-то случилось, а капризы Эль его не волновали. Он знал, что она ему принадлежит и уже никуда не уйдет. Слишком многое их связывало, слишком явно выдала она себя той ночью. Он предвкушал, как они помирятся, съедутся (об этом он уже неофициально договорился с комендантом), будут вместе учиться, жить, развлекаться, поедут на практику. Может, он даже позволит Элиане включить его в свою научную работу в качестве наглядного пособия. В общем, у них будет все, чего хочется, уж об этом Гуннульв позаботится. В кармане лежала, придавая уверенности, небольшая коробочка с кольцом, сделанным специально на заказ. Деньги на это кольцо он заработал сам, помогая с открытием зимней ярмарки на площади.

   Вокруг болтали студенты, то и дело раздавались взрывы хохота.

   - Ну-ну, успокоились, - Риорский, едва войдя в кабинет, призвал всех к порядку. - Потом поговорите, давайте, начнем занятия. Итак, для начала обсудим некоторые организационные вопросы...

   Дверь распахнулась. Невысокая кудрявая девочка робко вошла и тихо-тихо, так что даже первым рядам ничего не было слышно, поздоровалась.

   - Извините, господин Риорский, вам велели передать.

   С этими словами она протянула Михаилу свиток. Гуннульв узнал печать Рандвалфа и насторожился.

   Риорский поблагодарил девочку, и та с явным облегчением покинула аудиторию. А сам мужчина быстро развернул письмо и начал читать. По мере чтения лицо его приобретало все более и более странное выражение. Что-то, похожее на смесь удивления и раздражения.