Пирс Энтони - Суд над Роксаной

Главной ее заботой было своевременное прибытие всех участников процесса в Безымянный замок, и она, чтобы исключить опоздания, постаралась убедить каждого получившего повестку отправиться туда заранее. К счастью, Безымянный замок мог вместить гораздо больше народу, чем требовалось. Оттуда открывался прекрасный вид, и участники со зрителями имели возможность до открытия заседания неплохо провести время, тем более что магия замка обеспечивала всем неприкосновенность, и такие нежные создания, как Дженни или Мела, могли не опасаться ни прожорливого паровика Стэнли, ни меняющего реальность Конпутера. Все чувствовали себя как дома; например, Рапунцель и Панихида научились у Кима с Дагом игре в обыкновенские карты, называвшиеся так, видимо, потому, что на нормальные, ксанфографические карты они не походили решительно ничем. Теперь они увлеченно резались в них с утра до ночи, а отсутствие при этом даже намеков на порезы только лишний раз подтверждало распространенное мнение о странностях и своеобразии обыкновенной терминологии.

Отпрыски Косто и Скелли дулись (вот еще один нелепый обыкновенский термин, ну как, скажите на милость, может надуться скелет?) в игральные кости с огрицей Окрой и паровиком Стэнли. Выигрывали по большей части детишки, а проигравшие, огрица и дракон, катали их на своих спинах. Принцесса Яне вела с Конпутером глубокомысленную беседу о том, насколько реально магическое изменение реальности, собака Греза, кот Сэмми и паровичок Стивен играли в пятнашки, горгулий с горгульей обеспечивали всех чистой водой, наполняя две имевшиеся в поверхности облака впадины: в одной из них плескалась Нада, а в другой, где воду подсолили, морская русалка Мела. Всякий раз когда эти особы купались, большая часть участников процесса мужского пола по какому-то странному совпадению собиралась возле бассейнов. Имел ли к этому отношение тот факт, что обе красотки предпочитали плавать не в змеином и рыбьем, а в женском обличье и, разумеется, обнаженными, установить не удалось. Короче говоря, все развлекались как могли.

Но это продолжалось недолго.

Пришло время начинать процесс. Участники собрались в одном из главных залов замка, не соединявшимся с тем, где пребывала Роксана, ибо ей по указанию Симург надлежало оставаться одной.

— Прошу всех встать! — провозгласил волшебник Трент.

Присутствующие поднялись на ноги, а кое-кто из крылатых, прежде чем успели понять, что это уже перебор, даже и в воздух. Дракон задрал голову, и лишь один ребенок никак не отреагировал на распоряжение. Молча подойдя к провинившемуся, Трент превратил его в жеребенка, потом в лжеребенка и лишь потом вернул ему прежний облик, наглядно показав, что в зале заседаний распоряжения судебного пристава надлежит исполнять неукоснительно.

Затем вспыхнуло пламя, запахло серой, и из дымного облака возник профессор Балломут. Заняв судейское место, он обратился к участникам процесса с речью, причем говорил с ними куда более вежливо, чем со своими студентами. Учтивость его простиралась до того, что он даже допустил гипотетическую возможность наличия в головах некоторых из присутствующих не только трухи, но и мозгов, и призвал обладателей таковых использовать уникальный шанс и воспользоваться оными по прямому назначению хотя бы раз в жизни. Правда, судя по скептической физиономии, демон не слишком надеялся на действенность своего призыва.

— Итак, — завершил он свою речь, — присутствуют ли здесь представители защиты и обвинения?

Волшебник Мэрфи и принцесса Яне выступили вперед.

— Да, Ваша Честь, — произнесли они в один голос. Профессор нахмурился.

— Что это у тебя, принцесса Яне? Вроде как светлячок вокруг головы кружится.

— Нет, это всего лишь маленькая луна. — Она наклонила голову, так что луну смогли рассмотреть все в зале. На многих это произвело самое благоприятное впечатление. Только судья поморщился.

— Защита готова к процессу?

— Да, Ваша Честь.

— Можете сесть. Присутствует ли судебный пристав?

— Да, Ваша Честь, — произнес волшебник Трент, выступая вперед.

— А эксперт по спецэффектам?

— Да, Ваша Честь, — ответила омоложенная, что ей очень шло, волшебница Иллюзий Ирис.

— Здесь ли переводчик?

— Здесь, Ваша Честь, — откликнулся Гранди.

— А восемнадцать предполагаемых присяжных?

— Здесь, Ваша Честь, — хором ответили они. Судья устрашающе нахмурил брови.

— Я слышал только семнадцать голосов!

Половинка души Метрии едва не вывалилась из тела. Одного не хватало, а она-то думала, что доставила всех!

— Назовитесь каждый в отдельности, — распорядился Трент. — Гранди, посчитай всех по повесткам.

Присяжные по одному стали поднимать диски и называть имена, а Метрия тем временем произвела подсчет в уме. Она вручила повестки семерым привлеченным процессуальным лицам, семнадцати присяжным и пятерым свидетелям, двадцать девять повесток из тридцати.

Одновременно закончил считать и Гранди: присяжных действительно оказалось семнадцать.

— Кажется, я понимаю, — начала было Метрия, но под суровым взглядом Балломута осеклась и сникла.

— Я хочу сказать, если Высокий Суд позволит…

— Говори, демонесса, — снисходительно промолвил судья.

— Я вручила присяжным ровно семнадцать повесток, поскольку именно такое количество именных дисков у меня было. На восемнадцатом не было обозначено никакого имени.

Приблизившись, она подала Балломуту пустой диск. Судья внимательно осмотрел его, нахмурился и вопросил:

— Присутствует ли здесь Симург?

— ПРИСУТСТВУЕТ, ВАША ЧЕСТЬ, — прозвучал в голове каждого голос, мощь которого несколько обескуражила даже Балломута. — НАХОДИТСЯ В ОТДЕЛЬНОМ ПОМЕЩЕНИИ.

— Свидетель Симург, почему на данном диске отсутствуют какие-либо надписи?

— ОН ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ. ЕГО ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ ЗАДЕЙСТВОВАТЬ ПОЗДНЕЕ.

Голова судьи задымилась, а глаза заискрились. Наверное, если бы этот ответ исходил от менее важной особы, реакция была бы более пылкой, но в данном случае он ограничился тем, что вернул диск Метрии и сказал:

— Суд признает наличие семнадцати предполагаемых присяжных достаточным для начала заседания. Прибыли ли пять вызванных свидетелей?

— Да, Ваша Честь.

Судья кивнул.

— Итак, именем Ксанфа я открываю процесс по обвинению Роксаны, птицы рок, в нарушении Заговора Взрослых.

По залу прокатился изумленный гомон. Некоторых поразила серьезность обвинений, другие не могли взять в толк, каким образом птица, шесть столетий не видевшая никаких детей, могла совершить подобное преступление.

— Пристав, защита, обвинение, можете приступать к опросу предполагаемых присяжных и формированию окончательного состава жюри, — проворчал Балломут и закрыл глаза, словно вознамерившись заснуть.