Андрей Кощиенко - Студентус вульгарис

Интересно, а принц приедет в гости? Диний… Какое красивое имя. А какие у него глаза! Когда он смотрит на меня, у меня просто внутри что-то проваливается! Боги, как же все здорово!! Нет, не зря я сюда приехала!

— Спишшшшш? — внезапно прошипел у меня в голове голос.

— Ой!

— Это я… твоя совесть…. Я никогда не сплюууууу!

— Эри! Твои шуточки, знаешь, мне, где уже?

— Хе-хе… Королева бала, завтракать пойдешь?

— Пойду, король. Но попозже. Мне нужно сначала привести себя в порядок, что бы уж хоть чуть на королеву походить.

— Та я тоже не сейчас собирался. Мне тоже нужно принять ванну… выпить чашечку кофЭ…

— …? Какой коффай? Зачем ты его сейчас пить будешь? Мы же вместе решили пойти!

— Да это я так, к слову… Не обращай внимания. Корче, я свистну!

— А ты не мог бы не появляться у меня в голове так неожиданно? Хоть как-нибудь предупреждай, пожалуйста!

— Сама-то тоже мне в голову без предупреждения ломишься….

— Ну… я не знаю, как по-другому. Ты же мне не объяснил…

— Нда? Про ментальный щит не слыхала? Ладно… Научу. Короче, свистну.

— Свисти. Но не раньше чем через час-полтора!

— Ого. По-королевски! Ладно…

Наказание не виновных и награждение непричастных

— Альвеар! Ты читал эту гадость? — императрица, возмущенно-вопрошающе смотрела на супруга, брезгливо держа за уголок книгу в зеленом переплете. Из-за того, что ее держали только за угол, книга наклонилась вниз и ее название "С варгой в постели. Записки выжившего." было прекрасно видно.

— М…? А да, дорогая. Пролистал на досуге…

— Пролистал? — императрица, словно не веря ушам своим, наклонила голову к плечу, — пролистал? И это все что ты можешь мне сказать?

Голос её был полон с трудом сдерживаемого возмущения.

— Эээ…. - озадаченно протянул Альвеар, с некой опаской смотря на жену, — а что я должен тебе был сказать?

— Ты читал ее вообще или нет?

— На всю у меня как-то не хватило времени. Я ее выборочно просмотрел. Рисунки… там.

— Рисунки? Я так и думала, что в первую очередь ты обратишь внимание именно на них!

— А в чем собственно дело? — начиная раздражаться, поинтересовался Альвеар, — что ты хотела?

— А тебе не пришло в голову, что у тебя дочь на выданье?

— А причем тут Сюзанна?

— Притом, что сегодня с утра на чаепитии у меня был посол Индостана. И знаешь, что он спросил у меня? Знаешь? "Как вы допускаете, что бы такое небесное создание, как ваша дочь, находилась рядом с такими чудовищами?"

— Чудовищами? — нахмурился император, — какими чудовищами?

— Варгами! Оказывается, во дворце все уже давным-давно всё знают, одна я, как обычно, узнаю все последней! Даже мой муж уже успел все картинки в этой книжонке рассмотреть, а я её получаю в подарок от заморского посла! Который эдак гадливенько ухмыляется при этом! Как это называется? А? Меня и нашу дочь охраняют извращенки, которые живут друг с другом и жрут кошек! Как это называется, я тебя спрашиваю?!

— Кошек? Ну, это же глупость! Они же не первый год вас охраняют. Ты же знаешь что это полная чушь! — несколько неуверенно ответил Альвеар, растерявшись пред вспышкой гнева жены, которые случались у неё весьма редко.

— Чушь?! Это ты так думаешь! Потому что знаешь. И я знаю! Но сколько у нас, тех кто знает? Раз, два, три и обчёлся! А остальные варгу только издали видели! И наши заграничные соседи тоже! Ты знаешь, что все посольства получили по нескольку экземпляров этой книжонки? И что они уже их отослали в свои столицы со срочными курьерами? Со срочными! Это же какая сплетня! Жена Альвеар Хайме имеет охрану из извращенок! А может она ещё и развлекается с ними? А? Ведь скажут же, скажут! Языки-то у всех без костей! А что будут говорить про нашу дочь? Ты об этом подумал? Я тебя спрашиваю?! Или ты когда похабные картинки разглядывал, ты не о чем не думал? Отвечай!

— Ну… — лицо императора выражало полнейшую растерянность. Похоже, развития событий нарисованных супругой, он не то что не ожидал, а вообще и не думал о них с такой точки зрения.

— Это все, что ты можешь сказать мне?! — оскалясь, спросила императрица.

— Но все же нормально. Разве они давали тебе повод подозревать их в чем-либо? Ведь они лучшие воины. Поэтому они тебя с дочерью и охраняют! Что ты безумствовать вдруг начала?

— Безумствовать? Я? Безумствовать? Альвеар Хайме, ты — идиот! К твоей жене и дочери может навсегда приклеиться слава извращенок, якшающихся с нелюдью, а ты никак не можешь этого понять! Нам с Сюзанной теперь всю жизнь придется терпеть переглядывания и перешептывания с ухмылками за своей спиной, в которых виноват ты и только ты! Ты притащил этих варг под двери моей спальни! Ты позволил кому-то писать книги, бросающие тень на твою супругу и дочь! Какой ты после этого император, если допускаешь подобное!

Раскрасневшаяся императрица, не сдерживаясь, словно базарная торговка, кричащая на своего муженька, орала, на красного как помидор императора, стоящего с открытым ртом и выпученными глазами.

— Так вот! Я с дочерью ухожу к себе! И мы не выйдем до тех пор, пока ты не уберешь этих тварей от наших дверей! Они мне никогда не нравились! Всё!! Я ВСЁ СКАЗАЛА!!!

Императрица с размаха швырнула под ноги императора книгу, которой она яростно размахивала до этого перед ним и резко развернувшись, вышла, напоследок, что есть силы, шарахнув дверью.

Альвеар Хайме глубоко и часто дыша, смотрел на захлопнувшуюся дверь, ощущая, как у него быстро-быстро колотится сердце.

— Вот… дура! — наконец вслух сказал он и принялся ходить по кабинету, успокаиваясь. В своей ходьбе он периодически бросал взгляды на валяющуюся на полу книгу. При этом он хмурился и покусывал нижнюю губу. Наконец, кончив ходить, он остановился у стола и протянул руку к маленькому колокольчику, которым вызывал секретаря. Однако взять его он не успел. В дверь кабинета вежливо постучали.

— Да! — громко сказал император, оборачиваясь.

— Прошу прощения, господин император, — в приоткрывшуюся дверь просунулась голова секретаря, — ваш первый советник просит у вас срочной аудиенции!

— Замечательно! Он мне как раз и нужен. Проси!

— Добрый день, ваше императорское величество, — поприветствовал своего господина Робэрт Штольц, стремительно входя в кабинет, — прошу простить за столь внезапное вторжение, но дело не требует отлагательства!