Юлия Фирсанова - Час "Д"

— Присмотреть за крысой? — задумался призрак, не обидеться ли ему на такое унизительную просьбу. Немало при жизни Тени короля Ильтирии делали провокационных предложений, но таких сроду не удостаивали. Знатному сеору присмотреть за какой-то крысой!?

— Ну да, — деловито вставила Элька. — Больше Рэнд уже никому не доверяет. На Макса с Мирей оставил, так одна сбежала каких-то драконов лечить, а второй на зверика сходу колу пролил. Еле отстирали! Пожалуйста, последи за Рэтом!

— Хорошо, — согласился сеор Рогиро, как истинный джентльмен, уступая просьбе милой дамы. — Я пригляжу за вашим питомцем некоторое время.

— Спасибо! — от всех души поблагодарил призрака Рэнд.

— Мне жаль прерывать вашу беседу, — вмешался Лукас в подробные наставления по уходу за крысом необыкновенным домашним, — но в Дорим-Авероне светает. Пора отправляться! Скоро смена стражи.

Рэнд, закончив инструктаж, широко ухмыльнулся, вспоминая, в каком состоянии оставили они жрецов Очищающих в тюрьме, но улыбка довольно быстро сползла с лица вора при мысли о предстоящих радостях заключения.

— Пошли, супруга, камеры нас заждались, там, небось, уж и проветриться немного успело, — заявил Рэнд, смиряясь с тем, что, как сказала Элька, искусство требует жертв. — Но не забудьте нас спасти, а то неуязвимости-то всего на пару дней!

— Я запишу в блокнотик, — пообещала Елена.

— Главное, мадемуазель, потом не забудьте в него заглянуть, — улыбнулся Лукас.

Рэнд взял Мирей за руку и нажал на перстень, переносясь в мрачный тюремный коридор третьего подземного этажа к бывшим камерам супругов Верне. Оставленный предусмотрительным мосье магический шарик узнал «своих» и тут же засветился, немного рассеивая неуютную кромешную тьму.

Воспользовавшись отмычкой, извлеченной откуда-то из сапога, где приличные разбойники хранят ножи и заточки, Рэнд быстро открыл дверь в камеру и с придворным поклоном, явно слямзенным из арсенала манер мосье Д» Агара, предложил даме войти. Стараясь не коснуться решетки и не дышать глубоко, Мирей проскользнула внутрь и, собравшись с духом, решительно села на слежавшуюся охапку гнилой соломы, занимая положенное сценарием место. Фин ловко защелкнул на ногах и тонких запястьях эльфийки тяжелые кандалы. Их браслеты оказались настолько велики, что жрице пришлось старательно растопырить пальцы рук, чтобы оковы не пали в тот же момент, нарушая ход действа, предусмотренный сценарием.

— Не скучай, женушка. Скоро на костер поведут, развлечемся! — велел подруге вор и закрыл дверь в ее камеру. Шарик, словно преданный пес, вылетел вслед за Рэндом. Весело насвистывая под нос, Фин отомкнул решетку на своем узилище, и той же отмычкой моментально закрыл замок изнутри. Наплевав на брезгливость, присел на клочья подстилки, коей побрезговали бы и клопы, и занялся кандалами. Застегнув оковы на ногах и браслеты ручных кандалов, мужчина каким-то немыслимым эквилибристическим жестом всунул в них руки и прислонился к стене, сделав вид, что спит. Шарик-светильник, отработав заданную программу, погас.

Команда точно рассчитала время. Едва «заключенные» заняли места в своих «роскошных апартаментах», как с верхних этажей тюрьмы по лестнице вниз наметилось поступательное движение. Грохотали явно сапоги. Сандалии не котировались у братии Очищающих, столкнувшихся с могильной сыростью и грязью подземелья.

Маг прищелкнул пальцами и активизировал заклинание слежения, одно из многих, заблаговременно навешанных им в тюрьме. Зеркало тут же отразило довольно узкую лестницу, уже знакомую компании по блужданиям Лукаса и Рэнда. Теперь по ней, разбившись на пары или поодиночке, привычно стараясь не касаться слизистых стен и не навернуться на крутых ступенях, спускалось пятнадцать жрецов. Все в серых балахонах с белым кантом, вооруженные «острогами» и парой арбалетов, пятеро даже с мечами на поясе, кроме того, пара жрецов несла еще какие-то мешки. Видно парней было настолько хорошо, насколько вообще можно разглядеть людей в качающемся свете тусклых ламп, а вот слышимость, не зависящая от местного освещения, оказалась просто великолепной. Команда разбирала даже шепот.

Первым шел самый высокий из жрецов, откинутый капюшон позволял разглядеть его лицо, на котором, Элька с приятным удивлением обнаружила печать интеллекта. В темных коротко стриженых волосах седины практически не было, а вот небольшая бородка на манер эспаньолки оказалась почти белой. Карие глаза под тонкими бровями спокойно смотрели на мир. Была в этом жреце какая-то властная повадка, сразу дававшая понять, что первым он идет не случайно. Ряса смотрелась на нем, как мантия и военный мундир одновременно.

Следом за ним следовало сразу два собрата: низенький крепыш со шрамом на щеке и брюнет, при виде носа которого сдох бы от зависти и орел. Мужчины тихонько перешептывались.

— И, я слыхал, Жрец-покровитель тюрьмы объявил это благословением Доримана. Ну не чудо ли? За ночь из копий два дерева вымахали, словно уж циклов семьдесят во дворе стояли.

— Знамение, — важно согласился носатик.

— Вот только благое ли? — задался вопросом шрамастый и сам же пояснил. — Копья же — верный символ стражи, что тюрьму охраняет, стали деревьями. Не гибель ли скорую нам сей знак пророчит? Что из земли вышло, то в землю вернется и травой взойдет? Иль другое лихо? Может, гневается великий Дориман?

— Ничего, сегодня День Сошествия, запалят проклятых, да и помягчеет Бровастый, смилуется над нами, многогрешными.

— Опять философствуешь, Жак? — обернулся к сплетникам шедший первым и чуть прищурился.

— Да, брат Реино, мы рассуждали о промысле Доримана, — смиренно ответил шрамастый Жак.

— Истинно так, — покивал, осеняя себя знаком меча, его напарник и перехватил поудобнее мягкий мешок.

— Потом размышлять будете, когда проклятых на площадь Костров для очищения доставим, а пока под ноги лучше смотрите. Если опять с лестницы свалитесь, три смены у меня в подземелье служить будете.

Парочка «философов» только вздохнула и промолчала, принимая заслуженный укор. Следовавшие за сплетниками жрецы, те, кто слышали разговор, заухмылялись.

— Что-то тихо у них сегодня, — нахмурился Реино. — Уснули что ль, лодыри? Надо будет проверки вам ночные устроить.

Сзади скорбно завздыхали. Видно, немало любителей придавить ушко нашлось в рядах Очищающих, не брезговавших таким времяпрепровождением и на дежурстве. Но завздыхали все-таки больше для вида. Похоже, жрецы были почти уверены, что их начальник на такую подлость не способен.

— Может, драконы из клеток выбрались, да и схарчили их всех на ужин, а тех, кто уцелел, на завтрак доели, — схохмил сзади вихрастый молодой жрец со злым ехидным лицом.