Сказъ про царевича Симеона, Бабу Ягу и тайные службы - Kancstc

– А это по моей части, брак освящать, как ты помнишь.

– Вот сволочи! Спелись! И когда успели-то? – процедила Яга. – И что с вами теперь делать?

Семён не растерялся: слегка подтолкнув Славяну локтем, он опустился на колено и, смиренно опустив голову, произнёс:

– Благословите, бабушка!

Славяна сообразила сразу и тоже встала на колени рядом с Семёном, также опустив голову с напускным смирением. Яга смотрела на них, похлопывая своей клюкой по ладони. Иштар тихо ржала в кулачок. Наконец, богиня смерти выдохнула:

– Ладно, но учти! Если она будет из-за тебя страдать...

– Я сам...

Но тут Славяна взяла его за руку и тихо произнесла:

– Не надо... Никто не знает, что случится в будущем и что ты должен будешь делать. Просто пообещай, что не будешь специально причинять мне боль.

– Обещаю...

Яга выдохнула, с тихим порыкиванием, но, похоже, признала таки неизбежное:

– Ладно уж, бездельники... Идите, досыпайте.

Но на это Семён, глянув на часы, сказал:

– Да уж вставать пора.

– Куда это вы спешите? – с подозрением уточнила Яга. И вдруг, встрепенувшись, со словами: "А это что ещё такое?!", ловко зацепила Федю клюкой за шею и выдернула его из-за занавески.

Федя, конечно, начал что-лепетать, заикаясь и запинаясь, но Семён прервал разбирательство, совмещённое с экзекуцией:

– Бабушка, не надо. Федя никому ничего не скажет. Правда, Федя?

Тот судорожно затряс головой и Яга его отпустила. А Семён добавил:

– Если что, Басов знает. Ладно, пора собираться.

– Да куда вы собрались-то? – не выдержала Яга.

– Понимаете, бабушка... – начал было оправдываться Семён, но Ягична его перебила:

– Кощей охоту затеял.

– А! Ну тогда... Федька? И тебя что ль сманили?

– А... ага... – судорожно кивнул лингвист.

– Вот ведь, ироды...

– Вас тут не было, а Кощей настаивал... – снова начал оправдываться Семён, но бабка снова отмахнулась:

– Да не дёргайся ты. Бес твой и без приглашения припрётся со всем кагалом. Он такие шабаши за месяц чует.

Яга критически оглядела парочку и вдруг ехидным таким голосом спросила:

– А, кстати, ты, царевич, в чём на охоту-то поедешь? Кафтанчик приличный у тебя найдётся? Иль всё в тех же драных джинсах?

Семён замялся, а вот Славяна глянула на него со смесью хитрецы и смущения, шепнула что-то тут же возникшему из воздуха Тихону. Через пару секунд на столе стали появляться красная шёлковая рубаха, бархатная стёганая куртка, украшенная кое-где компактной, но очень изысканной вышивкой, такие же стёганые штаны. Рядом легли кольчуга, зерцало[1] с восьмигранными передней и задней пластинами. На полу стояли тёмно-малиновые сапоги из мягкой замши.

– Вау! – только и смог выговорить Семён.

– Вот... знала, что тебе понравится, а тут и повод нашёлся, – сказала розовая от смущения Славя.

Семён, не говоря больше ни слова, взял лежащий тут же на столе меч, вынул из ножен, осмотрел с восхищением.

– Да ты и фехтовать обучен? – с заметным ехидством уточнила Славя.

– Таскался в молодости по всяким эльфятникам... – рассеянно ответил царевич.

– А ну-ка, проверим! – весело воскликнула Ягична и без предупреждения атаковала своего кавалера неожиданно возникшей в руке шпагой. Довольно тяжёлой, надо сказать.

Семён легко отбил этот выпад, отбил второй, позволяя ведьме подойти ближе и провалиться в атаке, после чего весело сгрёб её в охапку и поцеловал. Оба радостно рассмеялись.

– Ладно вам, на людях то миловаться, – проворчала Яга, но видно было, что она уже оттаяла. Или, по крайней мере, смирилась с неизбежным. Впрочем, характер свой она тут снова проявила, зыркнув не добро на Федю, цыкнула: – А ты чего уставился? Иди к себе, облачайся, там Тихон и тебе нарядец подобрал.

Феодор Периклыч почёл за благо покинуть это страшное место.

Прошло где-то четверть часа. Из-за занавески донёсся железный лязг и оттуда вывалился Периклыч. По всему выглядело, что бой с собственным зерцальным доспехом он проиграл. Ягична прикрыла рот ладошкой, давя смех, и отвернулась.

– Федя! Стоять! – тихо посмеиваясь приказал Семён. Грешно, конечно, смеяться над товарищем, но как тут удержишься?

Не спеша он снял с товарища бесформенную груду железа, что-то покрутил, что-то расстегнул и вот у него в руках уже вполне себе нормальное личное зерцало, которое он ловко водрузил на Федю. Ещё раз кое-где подтянул, застегнул ремешки сбоку, на оставшиеся кивнул:

– Дальше сам уже. И подтяни, здесь и здесь, – он коснулся пальцем боковых ремешков, – чтоб не болталось и не душило тебя.

– Где ты этому выучиться успел? – с явной обидой в голосе спросил Федя. Вот сколько он читал про все эти военные премудрости, а на практике в двух ремешках запутался.

– Так я с третьего класса по всяким эльфятникам лазаю, – хмыкнув ответил Семён.

– Так-то, Периклыч! – влезла Яга со своим обычным увещеванием: – Вот сколько раз я тебе говорила, что всю книжную мудрость