Ведовской дар. 1. Ведьма правды - Сьюзан Деннард

Но Йорис лишь разразился хохотом – звук был похож на хруст камней. Его голова задралась вверх.

– Вот принц, которого я знаю. Я просто хотел проверить, не околдовала ли вас номатси. Всего лишь.

Еще один смешок, и егермейстер легко поднялся на ноги.

С шелестом опустились луки и стрелы, а Йорис согнулся в поклоне.

– Позвольте вашему покорному слуге проводить вас в ваш новый дом.

– Новый? – Мерик нахмурился, убирая в ножны меч.

На лице Йориса появилась лукавая ухмылка.

– Ноден улыбнулся нам в этом году, Ваше Высочество, и только глупец пренебрегает его дарами.

Утреннее солнце слепило Мерика, тень принца ложилась на выбеленные временем сосновые пни и пыльную желтоватую землю. Сафи держалась в десяти шагах позади, не отставая от Изольды, а Эврейн пристроилась сзади.

Мерик с облегчением обнаружил, что может спокойно игнорировать донью, пока она оставалась вне пределов слышимости и видимости.

Или пока она не лежала на нем.

Правда, каждые несколько минут он оглядывался, чтобы убедиться, что женщины не отстали. Хотя Изольда ни разу не пожаловалась и не замедлила шаг, она еще не до конца исцелилась. Ведьма нитей хранила невозмутимое выражение лица, но Мерик заметил, как сильно девушка стиснула зубы.

С другой стороны, на «Джане», когда она набросилась на него с теми странными вопросами, ведьма выглядела не менее невозмутимо. Трудно было сказать, что она чувствовала – и чувствовала ли вообще.

К радости Изольды и Эврейн, излишне преданные охранники Йориса исчезли в безмолвном лесу еще на первой миле их похода. К радости Мерика, те же самые охранники сейчас рассыпались по лесу на расстоянии около тысячи акров.

Если Сафи решит сбежать, люди Йориса настигнут ее в считаные минуты.

Однако Мерик не ожидал, что Сафи сбежит. Тем более что Изольда еще не исцелилась.

Группа уходила все дальше, а беззвучный пейзаж вокруг не менялся. Все так же тянулось бесконечное кладбище из сломанных деревьев и выбеленных солнцем стволов, птиц и сухой, как камень, земли. Когда Мерик бывал здесь, он всегда говорил тихо и склонял голову.

А вот Йориса ничего не смущало. Он громко рассказывал Мерику о людях, с которыми тот вырос. Людях, которые когда-то жили и работали в поместье Нихар. Похоже, теперь все перебрались в новый дом вместе с Йорисом и его солдатами.

Несмотря ни на что, Мерик все еще надеялся найти хоть какой-то признак жизни. Кусочек лишайника, клочок мха – он был согласен на что угодно, лишь бы оно было зеленого цвета. Но все оставалось прежним, как он и говорил Каллену: ничего не изменилось. Можно было идти на восток или на запад, ничего не менялось в этом мире смерти и яда.

Когда Йорис добрался до развилки – тропа справа продолжала петлять вдоль Джадансийского моря, а слева сворачивала вглубь страны, – Мерику пришла в голову тревожная мысль.

– Если все ушли из имения, то где мать Каллена? Он хотел навестить ее.

– Карилл осталась в поместье, – сказал Йорис, – так что Каллен найдет ее там же, где оставил. Она была единственной, кто не присоединился к нам. Впрочем, Нубревния никогда не была для нее домом. В душе она все еще аритуанка.

Мужчина отцепил флягу от пояса и, покачивая головой, шагнул влево от развилки.

Мерик последовал за ним, замедлив шаг, чтобы убедиться, что Сафи, Изольда и Эврейн тоже идут следом. Они свернули за мужчинами.

– Воды? – спросил Йорис.

– Пожалуйста.

Губы Мерика были как бумага, а язык едва ворочался. Сухой воздух, казалось, высосал всю жидкость из его тела прямо через поры.

Но парень старался не пить слишком много. Кто знает, сколько у Йориса очищенной воды?

– Это ваше новое место, – начал Мерик, возвращая флягу, – явно неблизко от поместья Нихар. Стоило ли переезжать так далеко?

– Да, – ответил Йорис с хитрой ухмылкой. – Но больше я вам ничего не скажу. Я хочу, чтобы вы сами увидели Дар Нодена. Когда мои старые глаза впервые разглядели это чудо, я плакал, как младенец.

– Плакал? – скептически повторил Мерик. Он не мог представить слезы на лице егермейстера, как не мог представить листья на этих дубах и соснах.

Трехпалая рука Йориса взметнулась вверх.

– Клянусь Коралловым троном Нодена, что я плакал и стенал, принц. Немного терпения, и вы увидите все сами. Интересно, сможете ли вы не разрыдаться. – Улыбка Йориса исчезла так же быстро, как появилась. – Как здоровье короля? До нас редко доходят новости, но несколько недель назад я слышал, что ему становится хуже.

– Все без изменений, – только и сказал Мерик.

Все без изменений, если не считать того, что он не отвечает Гермину и, возможно, уже награждает Вивию за пиратство.

Резким движением Мерик стянул с себя плащ и смахнул пот с глаз. Он кипел. Задыхался. Он пожалел, что не оставил проклятый мундир на «Джане». Какая жестокая шутка. Каждый луч, отразившийся в позолоченных пуговицах – пуговицах, которые он так тщательно чистил и которые обозначали его ранг командующего Королевским флотом, – был похож на вспышку ухмылки Вивии.

Йорис и Мерик свернули с тропинки, и мертвая земля уступила место бесплодному склону. Мышцы Мерика начали пылать уже через десять шагов, а сапоги слишком легко скользили по насыпям. Он остановился на полпути, чтобы вытереть пот и проверить, как там женщины.

Сафи встретила взгляд Мерика. Ее губы шевельнулись, и она помахала рукой.

Мерик притворился, что не видит, и перевел взгляд на Изольду. Челюсти девушки были по-прежнему сжаты, а внимание приковано к земле. По ее лицу струился пот, и в черном платье ведьмы нитей она наверняка страдала от жары.

Наконец внимание Мерика переключилось на Эврейн. Как и парень, она сняла плащ и несла его в одной руке. Принц был уверен, что это противоречит монастырскому уставу, но едва ли мог винить тетю за это.

Как раз в тот момент, когда Мерик открыл рот, чтобы объявить короткую передышку, шаги Эврейн замедлились. Она сказала что-то и указала на восток. Сафи и Изольда тоже остановились, следя за пальцем Эврейн. На их лицах появились улыбки.

Мерик перевел взгляд влево, и его собственные губы тоже растянулись в улыбке. Он был так сосредоточен на движении вперед, что не удосужился взглянуть на восток. Там высился далекий черный пик, выделяющийся на фоне оранжевого предрассветного неба. Из-за двух выступов по бокам он напоминал лисью голову.

Там находился Колодец Воды, Колодец Истока Нубревнии. Много веков назад он был гордостью этого народа, и самые могущественные колдуны воды рождались именно в Нубревнии. Но люди ушли, и Колодец умер. Теперь, если