Софья Ролдугина - Тонкий мир

— Он всегда так делает, — вздохнула Лиссэ. — Леарги любит свою дочь, несмотря ни на что, и желает ей счастья.

— Меренэ говорила, что уже нашла свою судьбу, — невпопад заметила я.

— Да, такие слухи давно ходят, — эльфийка только покачала головой. — И, говорят, кто-то даже застал ее вместе с избранником… Но что-то его не видно здесь, среди гостей.

— Может, хочет сохранить инкогнито? — предположила я, опуская глаза. Накатила страшная усталость. Эльфы опять пялились на нас исподтишка — или у меня паранойя. — Лиссэ, давайте присядем? Что-то нехорошо себя чувствую…

— А хочу фруктов, — неожиданно поддержала меня Ани. — Пойдем на женскую половину, ладно?

Лиссэ оглядела зал… и кивнула.

— Да, пожалуй… Заодно попробую вино, которое выбрала в этом году наследница.

На диване стало полегче. Во-первых, незаметно от Лиссэ я ослабила шнуровку корсета. Ну и пусть талия будет не осиная, зато хоть не грохнусь в обморок. То-то Найнэ порадовалась бы.

Во-вторых, здесь, в уединенном пространстве зоны отдыха совершенно не ощущалось присутствие в зале нескольких тысяч человек… то есть эльфов. Где-то на заднем плане играла музыка, танцевали пары… Но отвернешься, станешь смотреть только Лиссэ с Ани — и можно представить, что вокруг никого нет.

Ну и замечательно. А то еще немного — и от мельтешения цветов меня бы затошнило.

Мы с Ани набросились на вишню — она была чудесная, крупная, свежая — это посреди зимы! — да еще без косточек. Последнее почему-то особенно умиляло. Вообще-то косточки элементарно удаляются магией, но дома обычно ленишься колдовать. А здесь я в полной мере сумела оценить пользу бытовых заклинаний. Кисло-сладкий знакомый вкус заглушил жажду и приподнял настроение после выходки Найнэ. Мне все еще было немного не по себе, оттого что к Дариэлю точно так же может подойти сестренка… в этот раз отец не будет вмешиваться в свару. Но пока я отгоняла от себя мысли о грустном. Ксиль разберется, если что.

Трижды на наши диванчики присаживались незнакомые эльфы и просили у Лиссэ разрешения на беседу со мной. Тетушка на это только вздыхала и отвечала кавалерам, что мой «опекун», как несовершеннолетней, еще не прибыл, а без него она решать не может. Двое этим удовлетворились и, посылая откровенно любопытные взгляды, неторопливо ушли. Третий поклонник оказался особенно настойчивым и попытался узнать имя опекуна… И в этот момент сверкнула вспышка на телепортационной площадке, и голос объявил:

— Князь Максимилиан из Северного клана и Дариэль эм-Ллиамат.

— А вот и он, — ухмыльнулась Лиссэ. Серебристый эльф застыл, очень по-человечески раскрыв рот. А спустя мгновение расовую принадлежность нового гостя осознали и остальные.

Вот тут-то я и поняла, что значит действительно гробовая тишина. И настоящий шок.

Зал сначала окаменел — а потом загудел, как улей. Но глубокий, мурлыкающий голос Максимилиана все равно проник в каждый уголок:

— Я вижу, вы мне рады… Взаимно!

Издалека было не разглядеть ни лица, ни одежды. Я только поняла, что Ксиль в черном, а Дэйр — нет, но потом они сошли с помоста и затерялись в зале.

Впрочем, «затерялись» — немного не то слово. Максимилиан шел, вспарывая разноцветную толпу, как острый нож — натянутый шелк. Этот разрез не затягивался, словно эльфы боялись наступить на следы шакаи-ар. Вот тебе и «мирное время», вот тебе и «цивилизованные отношения»… Дерево с лентами князь проигнорировал, но безошибочно определил место, где находились мы. Он приближался стремительно, но я, не выдержав, вскочила с дивана и, задев ошарашенного поклонника, побежала навстречу.

Князь вынырнул из-за яркого мельтешения платьев внезапно. И рядом с ним, облаченным в темный костюм, все блекло — словно Максимилиан был единственным цветным пятном на черно-белой фотографии.

— Ждала меня, малыш? — улыбнулся он, щуря глаза. И закружил, обняв, словно в старых фильмах. А потом окинул взглядом море взволнованно-застывших лиц — и поцеловал.

Честное слово, думала, у меня подкосятся ноги. Обошлось. Но корсет опять показался затянутым слишком сильно.

— Вишня, — будоражащим голосом произнес он, отстранившись, и медленно облизнулся. — Ты где-то ела вишню. А мне можно?

— Уже напробовался, — хмыкнул Дариэль и я поспешно выпуталась из Ксилевых объятий.

— Завидуешь? — сверкнул клыками князь. — Угощаю! Я сегодня добрый, — и подтолкнул меня к целителю. Я готова была обнять и его — столько во мне было счастья, но наконец-то пригляделась к их нарядам… и затормозила, распираемая смехом.

Они оба выглядели… неприлично. Но каждый по-своему.

Максимилиан не стал мелочиться и собрал на себя все стереотипы, какие ходят о вампирах, кроме, разве что, плаща на алой подкладке. Брюки были из плотной жесткой ткани, вроде джинсы, но такие узкие, что я диву давалась, как он в них может ходить. Рубашка — черная, матовая, с задранным воротом и расстегнутая до середины груди. Ботинки — в стиле «мечта подростка», на толстой подошве, грубые, почти военные. И, разумеется, кожаный ремень с черненой пряжкой. И длиннющие когти — пять сантиметров, не меньше, и как можно в руки что-то брать? Губы — бледные, бескровные, кожа — снежно мерцающая и даже на вид шелковая, глаза — вечерней синевы, волосы встрепанные, как от ветра… И в завершение — маленькая маскарадная маска на серебряной цепочке. У меня сердце защемило, когда я увидела ее, такую знакомую. Пять лет назад мы с Элен ездила в Город-на-Воде и привезла оттуда этот кулон, а я передарила его на радостях Дэйру. Неужели целитель отдал его сам? Похоже, что так.

Но если Максимилиан еще с горем пополам вписывался в дресс-код праздничного бала… «Или хотя бы ночи после праздничного бала», — уточнила я, заметив неприкрыто жадные взгляды некоторых эльфиек… то Дариэлю на все коды и шаблоны было плевать.

Он оделся просто: тертые синие джинсы, уютный домашний свитер блекло-голубого цвета и белые кроссовки. Коса была разлохмачена, словно кто-то тискал ее часа два кряду, а челка то и дело падала на глаза, скрывая насмешливый блеск.

По контрасту с Максимилианом это было… это было…

— Отпад, — выдала я словечко из лексикона Феникс. Нормальной речью мои впечатления все никак не выражались.

— Нам сделали комплимент, — уведомил Дэйра Ксиль. Целитель только фыркнул.

— Лично я в комплиментах не нуждаюсь, ибо и так неотразим, — совершенно серьезно произнес он, но губы так и норовили изогнуться в улыбке.

Я тряхнула головой, чувствуя странную легкость, и обняла Дэйра.

— Никто и не спорит, — отстранилась я и заглянула в его глаза. И подумала, что бал может быть совсем неплохой затеей, если подойти к нему творчески.