Пирс Энтони - Начинающий адепт

— Ты путешествуешь среди миров? Настоящий человек? — испуганно спросила она.

— Это так. Хотя ты приняла меня за оборотня.

— Я не имею дел с людьми, — нервно произнесла она. — Это ведет к беде!

— Я пришел лишь для того, чтобы установить твою личность. Теперь хочу я только пленников освободить и с друзьями покинуть владения твои. С тобой я не желаю ссоры, но если жизни станешь угрожать моей или моих друзей…

Она повернула к нему свое прекрасное лицо.

— Ничто тебе не угрожает, мой забияка-коротышка. В утехах проведи со мной немного времени, затем с друзьями можешь уходить.

Стайл задумался.

— Я не могу исполнить твою прихоть, — наконец сказал он.

Она нахмурилась.

— Красавчик, выбор твой довольно ограничен.

— Возможно. Мой друг советовал убить тебя внезапно, но и ему ответил я отказом.

— Ах вот как? Проверить надобно правдивость твоих слов. — Она провела его в главную комнату замка. Вдоль стен тянулись полки, на которых рядами стояли запыленные склянки с жидкостью. В центре комнаты находился котел, в котором булькало какое-то варево. Поднимающийся пар выходил наружу через разбитое окно. Вот источник приворотного запаха — постоянно кипящая колдовская смесь.

— Во всех этих склянках содержатся зелья для различных заклинаний? — поразился Стайл.

— Во всех. Каждое зелье варится отдельно, и пользоваться им можно только раз. Поэтому я бережно храню их. Адептом быть не так уж легко, иметь необходимо воображение и прилежание. Я должна придумывать новую формулу для каждого эликсира невидимости и омолаживающего напитка.

Стайл скользнул глазами по ее фигуре. Неплохо подействовал на нее омолаживающий напиток!

— Ты действительно выглядела так в дни твоей юности?

— Действительно, мой сладкий. Правда, все зависит от зелья, иногда цвет кожи или волос немного меняется, бывает, напиток получается столь крепким, что превращаюсь я в ребенка. Но моя юность была так давно, мой ненаглядный, что даже самое лучшее зелье ее мне возвращает лишь на час.

Смотри, осталось три бутылки лишь с напитком. — Жестом она указала на полупустую полку, где стояли три склянки с омолаживающим напитком. — Чтоб пообщаться час с тобой, потратила я четверть всех запасов. Прими это в порядке комплимента.

— Польщен я, — ответил Стайл. — Тебя я видел в образе естественном, но не это причина отказа. Я связан обещаниями. — Ему пришла в голову одна мысль. — Меня вначале ты оборотнем посчитала. Возможно, настоящий оборотень не откажется провести с тобой остаток часа, если ты освободишь его.

Желтушка сняла с полки одну из склянок.

— Уж слишком гладко ты глаголешь, мой любимый. Поверить трудно мне в такие речи. И коль лгуном окажешься на деле, придется туго и тебе, и всем твоим друзьям. — Она вытащила из бутылки пробку. Испугавшись, Стайл сделал шаг назад, но она брызнула жидкость на статуэтку, а не на него.

На глазах у ошеломленного Стайла статуэтка превратилась в демона.

— Ты вызвала меня, старуха? — проревел он, вращая маленькими красными глазами. Затем он одобрительно причмокнул. — Тебя не видел я шесть сотен лет! Но стоило ли прихорашиваться так передо мною, ведьма?

— Не для твоих глаз красота, — огрызнулась колдунья. — Скажи мне правду, Зебуб. Зачем здесь этот человек, и кто он есть?

Демон посмотрел на Стайла.

— На сей раз, старуха, ты стала жертвой своей же паранойи. Он не опасен для тебя ничем. Чего не скажешь про других. — Он улыбнулся своим тайным мыслям.

— Действительно он не желает моей смерти?

— Это правда. Всего лишь жаждет он найти себя, поэтому с оборотнем и единорогом пришел он убедиться, что не является тобой.

Колдунья расхохоталась.

— Мной? Какой же он дурак!

— Он вовсе не дурак. Он просто про Адептов не знает ничего. Оракул дал ему совет познать себя, вот он и ищет, кем из вас является он в этом мире. Адепт Черный пытался заточить его в темнице, но он бежал оттуда, Занавес пройдя. Он из другого мира родом.

Стайл похолодел от страха. Демону было все известно!

— С чего Адептом считать себя он вздумал? — требовательно спросила колдунья.

— Адепт он на самом деле!

Желтая Колдунья попятилась к стене, чуть не сбив стоящие на полках бутылки.

— Человек, и Адепт в придачу! Вот вырыла себе я яму! Кто он?

— Стайл, раб с Протона, другого мира, способный проходить сквозь Занавес в связи со смертью двойника на Фазе.

— Идиот! Я хочу знать, какой именно он Адепт?

Демон нахмурил брови.

— Уж слишком многое ты хочешь знать.

— Не увиливай, адское созданием — завизжала колдунья. — А то дам зелье, мучительную причиняющее боль.

Демон побледнел.

— Голубой, — пробормотал он.

У колдуньи глаза вылезли на лоб.

— Этот коротышка — Голубой Адепт?

— Да, его вторая половина.

— Я не могу позволить себе ссору с другим Адептом, — воскликнула колдунья, дергая себя за волосы. — Особенно с таким могущественным, как Голубой! Если я отпущу его, не будет ли он мстить мне? И почему не прибегает к колдовству сейчас?

— Это уж сам пускай он скажет, — самодовольно улыбнулся демон.

Колдунья шагнула к полке со склянками.

— Спроси его, — быстро сказал демон. — Я подтвердить готов его слова.

— Стайл, известный также как Голубой Адепт! — закричала она, закатив глаза, но не потеряв при этом своей красоты. — Дай мне ответ в присутствии Зебуба.

— Если отпустишь ты меня, я лишь освобожу друзей своих и всех существ, тобой плененных, — сказал Стайл. — Я убивать тебя не стану беспричинно.

— Он говорит правду, — сказал Зебуб. — Что касается его колдовства, то он дал клятву единорогу, что не станет прибегать к нему без ее на то разрешения.

— Значит, лишь благодаря этой клятве он в моей власти? — спросила колдунья.

— Это так, — согласился Зебуб. — Считай себя счастливой, старая карга.

Колдунья нахмурила свой прелестный лобик.

— Если я отпущу кобылу, она может освободить Голубого Адепта от данной им клятвы, и между Адептами вспыхнет война. Не смею я пойти на этот риск.

— Не смеешь ты тронуть и единорога, пустоголовая, — злорадно произнес Зебуб. — Уж если гнев его заставит отступить от клятвы…

— Знаю! Знаю! — визгливо закричала колдунья. — А если я убью его, другой Адепт может убить меня за то, что я нарушила наш договор. А если отпущу его, он может жизнь мою забрать за то, что я держала его в клетке.

А если я оставлю его у себя…

— Мое время истекло, — сказал Зебуб. — Плесни еще немного зелья, сварливая старуха!