Сергей Сергеев - Адепт и гадалка

— Мы повторяемся. Развиваем цивилизацию, которая, развившись, погубит себя, как Лемурия и Атлантида. Технический прогресс достигнет больших высот, появится соблазн, перед которым люди не устоят, и оборвётся связь с Вселенной через наш внутренний мир, — усаживаясь за стол, он успокаивался и говорил уже с прохладцей не столь конкретно и убедительно.

— Это просто мифы, не более, — мягко поправила она его.

— Но мифы созданы как предостережения кому-то, а эти кому-то — мы, — Хрусталёв привлёк лёгкую иронию с надеждой на примирение.

— Пусть так, но что такое внутреннее развитие? Как внешнее влияет на внутреннее? Как строить жизнь человеку, чтобы развиваться в гармонии? — Мария снова ставила сложные задачи перед Андреем.

— Самое простое — соблюдать заповеди. Не национализировать мораль и не ревизовать нравственность. Всё это делать внутри себя и для себя, и не из-за боязни или страха, — он говорил и сам начинал верить, что так должно быть и так оно и есть, — наше тело не зря наделено органами чувств, посредством которых происходит восприятие внешнего мира, а оно уже воспитывает внутренний. Пользуясь органами чувств, мы тренируем подсознание на умение различать объекты восприятия по иным признакам: излучаемой энергии и тонким вибрациям. В таком случае мы можем воспитать в своём подсознании за пройденную жизнь чувствительность к светлой энергии и к высоким вибрациям, т. е. ко всему прекрасному и изящному, к красоте, любви, но и наоборот, грубому и извращённому, ненависти, злу. Зло — это тёмная активная энергия. Человек, как и звёзды, помимо светлой энергии, излучает и нейтральную тёмную, нельзя допустить, чтобы была потеряна нейтральность. Активность, как магнит, притянет чужую, себе подобную, сгустки чёрной энергии уплотнятся, и тогда свету не пробиться через черноту. "Чёрная душа" — чёрное покрывало окутало душу и не даёт ей возможности пробиться к свету. "Сгорит в огне и очистится", но уже не здесь, не на Земле.

— Как же тогда защищаться от зла? Толстовство? Лев Николаевич снова прав?! — Мария сама удивилась своему выводу.

— Скорей всего так, если нет ещё сил держать щит обороны, заметьте не отвечать ударом на удар, а щит самообороны, то ждите, когда силы врага иссякнут, и не усиливайте их сами, не подпитывайте своей тёмной энергией. Лучи светлой энергии рассеивают тёмную, не дают ей концентрироваться и уплотняться, а ты сам не вырабатываешь чёрное излучение и не усиливаешь зло. Это сложно понять, и дано не всем, т. е. не так, не все ещё готовы воспринять такое, потому им остаётся верить и молиться, чтобы спастись.

— Клуб избранных, — сформулировала гадалка новое понятие не без иронии.

— Нет. Круг подготовленных к восприятию. Они не должны считать себя избранными, гениями или любимчиками, они должны побороть и это. Как в себе воспитать такие качества? — Хрусталёв сделал паузу, словно задумался, и продолжил, — это вопрос вопросов. Мир меняется очень быстро и по разным направлениям, нужно слушать себя и сравнивать со стандартом, с заповедями.

— Значит, движение технического прогресса должно быть направленно не на удовлетворение потребностей тела, а души? — подвела итог Мария под дискуссией о развитии.

— Нет, это снова перекос, всё должно в гармонии, — возразил Андрей её выводу.

— Так как добиться гармонии? — противилась она, — это же замкнутый круг.

— Я не знаю, буду искать. А для начала нужно побороть двойной стандарт в себе, — уходил он от дальнейшего спора.

— Понятно, значит всё останется как прежде, поиск продолжится, — произнеся это, она поднялась из-за стола, давая понять, что тоже готова закончить полемику.

— Получается, что так, — согласился с ней Хрусталёв и переключился на другую тему, — а у тебя? Ты достигла своей цели?

— Не знаю, я теперь сомневаюсь ещё больше, когда уже точно не на что надеться, — теперь Маша выражалась загадочно и непонятно.

— Как это? А браслет? — удивился Хрусталёв.

— Да я не о том. Любят сердцем, а не памятью, — с горечью в голосе пояснила она.

— Тебе придётся начать всё заново, так это здорово — есть новая жизненная цель, — воодушевлённо ободрил гадалку Андрей.

— Ладно, хватит об этом, поживём — увидим, что там получится. Вы кофе не хотите? — предложила она Хрусталёву.

— Не откажусь, — ответил он.

— Идёмте тогда на кухню, — позвала она и двинулась к выходу из комнаты.

Он поднялся и последовал за ней. На кухне сел на своё привычное место спиной к двери. Мария наполнила электрический чайник и включила его. Две чашки с сахаром и растворимым кофе стояли и дожидались кипятку.

— Я надеюсь, наше сотрудничество продолжится, пока меня не будет, пусть Инна возьмёт мои функции, ведь, как я понимаю, ты не хочешь администрировать, — в ожидании, когда закипит чайник, она присела напротив и как бы, между прочим, спросила Андрея.

— Пусть будет Инна, — согласился Хрусталёв.

— Одно мне не ясно, почему они выбрали нас, — говорила она, уже разливая кипяток по чашкам.

— У нас есть какой-то стержень, который им позволяет классифицировать нас как благонадёжных, которые не готовят гадостей внутри себя, не притягивают чёрную энергию. И если испускают её, то только в пределах допустимого. У вашего Виктора с этим было не всё в порядке, отсюда и результат, — произнося, он помешивал в чашке кофе, — стержень или ядро, которое не позволяет формироваться тёмным беспросветным сгусткам и опасным мыслям, при выходе несущим вред не только окружающим, но и их авторам.

— Вы из ученика превратились в учителя, — без иронии и без зависти позавидовала она.

— Зря вы так. Если бы у вас был учитель и браслет, то я уверен, вы достигли бы более значимых высот, — искренне произнёс он, а затем посетовал на самого себя, — я, например, до сих пор не понимаю и не умею пользоваться информационным полем.

— Спасибо за комплимент, я польщена, — поблагодарила Мария и добавила, — а что касается информационного поля — научитесь, время поможет.

Дальше они пили кофе и молчали, каждый думал о своём, не вторгаясь друг другу в процесс мышления и не подглядывая за ним. Зачем подгружать своё сознание другими проблемами, если свои новые отнимают слишком много энергии.

Глава 20

Хрусталёв в конце мая простудился и заболел. Сильнейший насморк мучил его целых два дня. Он взял больничный и не вышел на работу. Больничный лист, в прямом смысле данного понятия, не оформлял, к врачу не обращался, просто позвонил Инне и сказал, что подлечится. От насморка избавился на третий день, но налетела хандра, и он продолжал валяться дома на диване, симулируя болезнь по инерции. Инна, оставленная администрировать Марьей Анатольевной, не торопила его и с делами справлялась сама.