Кассандра Клэр - Draco Sinister

Ответы на эти и другие вопросы в 7-ой главе. О, и там ещё будет Снэйп.

— Оживимус, — прошептала Джинни. Веки Гермионы затрепетали и открылись. В ее глазах отражался лунный свет и искорки звезд. Несколько секунд она выглядела изумленной, но затем она резко села и обняла Джинни. Пораженная Джинни чуть не упала, но тоже обняла Гермиону.

— Всё хорошо, с тобой всё хорошо, — сказала она.

Гермиона продолжала сжимать ее руку, и Джинни увидела, что блеск в ее глазах не был отражением ночного неба. Это были слёзы.

— Он ушел? — спросила Гермиона — Да, ушел, — грустно ответила Джинни.

Гермиона отпустила руки Джинни. Множество чувств отражалось на её лице: надежда, печаль, тоска, замешательство, благодарность.

— И я рада, что он ушел, — яростно сказала она.

— Отлично, — ответила Джинни, вставая и протягивая руку, чтобы помочь Гермионе подняться. — Давай же, вставай.

— Хорошо, — сказала Гермиона, порывисто вздохнув. Она протянула руку Джинни, и спросила: — Он сказал что-нибудь? Ты видела его прежде, чем он ушел?

Джинни вздохнула: Он точно не…

— Ладно, забудь, — сказала Гермиона, быстро. — Мне лучше не знать.

Джинни, решила быть порезче с Гермионой, которая снова выглядела так, как будто вот-вот заплачет. Это очень странно, думала она. Гермиона была не только старше, но и сдержанней, чему Джинни всегда немного завидовала. Теперь, когда она, казалось, была слабее чем раньше, Джинни не только не чувствовала зависти, а даже хотела вернуть прежнюю Гермиону. Прежняя Гермиона знала бы, что делать. Эта же только и хотела сидеть и плакать о Драко. Джинни думала, что, если Гермиона скажет ещё одно слово о Драко, она вцепится ей в волосы.

Как только Джинни помогла Гермионе подняться, из-за кустарника появились Гарри и Рон. Оба мальчика запыхались, они были все в листьях и веточках. Рон заговорил первым:

— Гермиона, ты в порядке? Мы слышали, как ты кричала.

— Я в порядке, — ответила она, поворачиваясь так, чтобы не смотреть на них. — Я в порядке.

Джинни видела как выражение паники на лице Гарри, сменилось облегчением, которое в свою очередь сменилось совершенно пустым взглядом. Джинни взглянула на Гермиону, которая не смотрела на Гарри и пропустила смену эмоций на его лице. Тогда Джин снова взглянула на Гарри.

«Почему Драко смотрит на меня так же, как Гарри смотрит на неё?» — подумала она внезапно. «Это несправедливо».

— Где Малфой? — спросил Рон.

— Он ушел, — сказала Гермиона тоненьким голоском. — Он улетел.

Рон чертыхнулся и пнул ствол дерева.

Гарри покачал головой:

— Я не могу поверить, что ты позволила ему уйти, — сказал он, не смотря на Гермиону.

Лицо Гермионы помрачнело:

Я думаю, огромная шишка, быстро образующаяся на моей голове, может засвидетельствовать, — сказала она холодным тоном, — что я не позволяла ему уходить.

— Но он всё же ушел, — сказал Гарри, впиваясь в неё взглядом. — Не так ли?

Гермиона свирепо оглянулась.

Рон посмотрел вначале на Гарри, потом на Гермиону и закатил глаза:

— О, конечно, давайте теперь обвинять друг друга в том, чьей ошибкой было, что Малфой ушел.

Наконец-то мы все перессоримся, чего он собственно и добивался все время! Это будет только ему на руку!

— Подождите, — нетерпеливо воскликнула Джинни, и обратилась к Гермионе. — Кулон! Мы можем использовать его, чтобы найти Драко!

Гермиона покачала головой:

— Он взял его с собой.

— Он забрал его? — недоверчиво повторил Рон. — Почему? Почему он так глупо поступил?

— Я думаю, что это довольно очевидно, — устало сказал Гарри, — он не хотел, чтобы мы нашли его.

Сердце Джинни сжалось:

— Но мы должны найти его, — сказала она дрогнувшим голосом. — Он в опасности.

— Я думаю, ты путаешь опасность с возможностью опасности, — сказал Рон, но уже без злобы.

Гарри выглядел отчаявшимся:

— Лучше бы нам поговорить с Сириусом!

Но когда они пришли в библиотеку, Сириуса и Лупина там уже не было. Нарцисса, сидела за столом и была напряженной и сильно взволнованной, объясняя им, что случилось с Дамблдором и Фаджем на пути к Особняку. В официальном уведомлении, министерство сказало только, что дементоры подозревались в нападении. Фадж мертв; состояние Дамблдора очень тяжелое. В министерстве сказали, что прежде чем Дамблдор потерял сознание, он попросил, чтобы позвали Сириуса.

— Они аппарировали к клинике Святого Мунго, — сказала Нарцисса, пытаясь скрыть своё волнение. Она перевела глаза с Гарри на Гермиону и очень спокойно спросила. — Где Драко?

Гермиона ничего не ответила. Тогда Гарри сказал:

— Он ушел. Мне действительно жаль. Мы старались, — он замолчал и опустил голову, скрывая выражение своего лица, но Джинни чувствовала, насколько он был несчастен. — Мне действительно жаль, — повторил Гарри.

Нарцисса закусила губу и побледнела:

— Я лучше расскажу об этом Сириусу, — сказала она, поднимаясь на ноги и взяв щепотку порошка из кармана. Она бросила его в огонь, который запылал фиолетовым пламенем. Джинни услышала, что Нарцисса сказала, «Больница Святого Мунго, пожалуйста», затем она повернулась к Рону и Гарри. Гарри скрестил руки на груди и выглядел одновременно разъяренным и несчастным.

Рон рассеянно похлопывал его по спине.

— Сириус действительно нарывается на неприятности, — хмуро сказал Гарри.

— Ты думаешь, с Драко будет все в порядке? — спросила Джинни, которая тоже ободряюще похлопывала Гарри по руке. Он посмотрел на неё и попробовал улыбнуться.

— Я надеюсь, Джин, — ответил он, и посмотрел искоса, как будто хотел сказать что-то ещё.

Джинни повернулась и увидела, как Антон, один из призраков семейства Малфоев, излучая небольшое мерцание, вышел из северной стены. Он просочился в комнату, мягко мерцая и становясь более твёрдым и менее прозрачным. Он остановился около Нарциссы:

— Мадам, — сказал он, — внизу гости.

Нарцисса отошла от камина и взглянула на него удивлённо:

— Кто там?

Антон прочистил своё прозрачное горло, и сказал:

— Молли и Артур Висли.

Рон и Джинни посмотрели друг на друга в ужасе:

— Мама и папа? — простонал Рон. — Я забыл, что они вернулись!

Чарли Висли пробудился внезапно от сна с драконами. Он сел в кровати с чувством странной тревоги. Откуда эта смятение, он не мог сказать. Это непонятное чувство, необъяснимо беспокоило его, вылезая из дальнего уголка подсознания, он знал, что не заснет пока не разберется в причине его возникновения.