В интересах государства. Возвышение (СИ) - Хай Алекс

Коридор наполнился грохотом обломков, облаками белой пыли. Снизу тянуло гарью и уже доносились взволнованные крики.

Началось.

Теперь вопрос — сколько продлится?

Я торопливо возвел второй барьер и принялся его укреплять, пока Денисов, применяя стихийные заклинания, превращал обломки в баррикаду. Изнутри попытались открыть дверь, но та уперлась в наш завал. Я увидел бледное лицо немолодой женщины — она была без маски. И узнал ее.

Екатерина Петровна Меншикова, мать погибшего княжича.

Что ж, это многое объясняло. К необходимости убрать меня потому, что я был опасен, примешалась и личная месть.

— Больше! — Взревел я, когда заблокированные аспидовцы попытались силой выбить дверь. Та разлетелась в щепки, и дерево застряло в похожей на желе субстанции барьера. — Больше!

Отойдя на пару шагов вбок, я принялся вязать еще один барьер. Аспидовцы прицельно били заклинаниями по баррикаде, заставляя обломки разрушать “Покровы”, что я возводил. Почти все мои силы уходили лишь на то, чтобы их задержать. Ни о какой атаке уже не было и речи. Только попытка не дать им уйти.

Я сорвал мешавшую обзору маску — в конспирации больше не был смысла. Они знали, кто пришел за ними, да и мы догадывались. Я увидел отца моего покойного однокурника Забелло в костюме бога Гефеста — он мастерски метал “Косы”, вспарывая барьеры. Творила безумства со стихийными заклинаниями графиня Строганова, а из-за ее спины человек в маске Ареса пытался разметать “Лихом” завал.

Их было лишь двое — тех, кто так и не сняли маски. Арес и Зевс.

Не знаю, сколько времени прошло. Казалось, целая вечность, но на деле не больше нескольких минут. Пот тек с меня рекой, Денисов — тоже сорвавший маску — швырялся камнями и осколками мрамора в аспидовцев.

А затем в один момент все словно замерло.

На долю секунды, показавшейся мне вечностью, все изменилось.

— Миш, осторожно! — успел выкрикнуть Денисов и шарахнулся в сторону.

Я не успел.

Куча обломков взметнулась к потолку и, поднявшись над моими барьерами, просто взорвалась, окатив весь коридор дождем из острых камней. Вылетели стекла в высоких окнах, взметнулись тяжелые бархатные шторы. Я инстинктивно пригнулся, чувствуя, как с каждым ударом таяли мои щиты.

А затем они ударили снова.

Меня отбросило в стену, и я едва успел зацепиться за подоконник, чтобы не вылететь в окно. “Лихо” ударило с такой мощью, что у меня волосы встали дыбом. Денисова отшвырнуло высоко в стену, и он шлепнулся на пол, словно тряпичная кукла.

Я поднялся, стараясь игнорировать не вовремя открывшуюся рану от проклятого клинка. Только не сейчас. Не надо. Пожалуйста. Мне нужны силы.

Последние ошметки моих барьеров окончательно пали, и аспидовцы вышли, хрустя дорогой обувью по каменной крошке. Я снова натянул на себя “Берегиню” застыл перед шестеркой врагов.

— Разумеется, никто другой не решился бы на подобное вопиющее безумство, — сказала Меншикова. Я увидел три лика богини Гекаты в ее прическе. Геката, значит… Что ж, и к ней женщины обращались за местью. — Михаил Николаевич Соколов собственной персоной. Помните ли вы, господа, более назойливую персону?

— Эта персона только что устроила ущерб на многие тысячи, — отозвался Зевс.

— Ничего, мы возместим.

“Колобки” висели над моими руками. Нет, господа. Живым я сдаваться не собирался. И Денисова в их лапы не отдам.

Зевс тем временем подошел к Денисову и перевернул его лицом к потолку носком сапожка.

— Досадно, — проговорил он. — Юноша имел шансы, но присоединился к врагу. Впрочем, о нем можно уже не беспокоиться.

Я вскинул подбородок.

— Тронешь его — расщеплю на атомы!

Зевс усмехнулся и снял маску.

Юсупов. Сам, мать его, князь Юсупов. Да уж, это дерьмо и правда проникло слишком глубоко.

— Уверены, что получится, ваше сиятельство? — спросил владелец дворца.

— Это вы еще первый этаж не видели, — оскалился я. — Боюсь, восстанавливать здесь скоро будет нечего.

Аспидовцы переглянулись.

— Что ж, если такова цена… — последний в маске, Арес приблизился ко мне, и я вскинул руку. Голос тоже показался мне знакомым. Очень знакомым. Но сейчас от волнения я не мог вспомнить имя его обладателя. Но точно кто-то… Кто-то, кого я знал.

— Не подходите, — предупредил я, зажигая “Колобок” ярче.

— Боюсь, это вам уже не поможет, — сказал Арес. Я почувствовал, как что-то полоснуло меня по ногам и, не удержав равновесия, бухнулся на колени.

Сволочи. Дешевый пафосный трюк.

— Впрочем, вы сослужили хорошую службу моей семье, — продолжил Арес. — Вы научите моего мальчика переживать смерть друзей.

Арес снял маску, и картинка окончательно сложилась.

Передо мной стоял князь Андрей Семенович Воронцов.

Глава 36

Я замер с раскрытым ртом. Вот уж кого точно не ожидал увидеть среди аспидовцев, так это отца Сереги!

Твою мать. Что делать? Что, черт возьми, делать?

— Удивили вы меня, Андрей Семенович, — мрачно сказал я. — Вот уж действительно удивили.

А ведь казался порядочным и здравомыслящим человеком. Впрочем, теперь я нашел объяснение и тому, что князь потворствовал общению своего сына со мной. Мы с Ольгой, мягко говоря, не чета княжескому наследнику, тем более из рода Воронцовых. Мне-то казалось, что Серегин батя просто был человеком прогрессивных взглядов, а он наверняка просто пытался подобраться ко мне поближе.

Следовало признать, Аспида окружила меня со всех сторон. Шувалов, Воронцов, Перовская — пусть и действовавшая не по своей воле. Они подобрались слишком близко — и сейчас собирались наконец-то меня уничтожить.

— Господа, пора заканчивать, — вмешалась Меншикова. — Мы раскрыты. Нужно уходить.

Я судорожно пытался связаться с Корфом или Аней или с Бестужевым. Да хоть с кем-нибудь. Но не получалось. Даже не потому, что не хватало силы — сейчас, когда Источник отвалил достаточно, я мог бы установить хороший канал. Нет, теперь уже мешало что-то внешнее.

Сволочи установили купол. Высококлассная невидимая работа: пока не станешь биться башкой, не почувствуешь. Твари. У меня не получалось его пробить. Чтобы вышло, следовало отвлечься и сосредоточиться только на блоке — а это означало подставиться под удар и умереть мгновенно.

Значит, я не смогу никого предупредить. И Денисова тоже вряд ли приведу в чувство — мне отсюда было до него не добраться. Всего несколько метров, но я был на прицеле у шестерых опытных колдунов.

Что ж, тогда бой. Почему-то в голове заиграл марш “Прощание Славянки”, и с каждой секундой мне становилось… спокойнее. Я знал, что никакого родового источника не хватит, чтобы перебить их всех.

Но я должен был попытаться.

— Вспоили вы нас и вскормили, Отчизны родные поля, — запел я, закрывая глаза и окунаясь в Источник. — И мы беззаветно любили тебя, Святой Руси земля…

Почему-то вспомнилось, как в школе на фестивале исторической песни мы, третьеклашки, разучивали самый первый текст, сложенный на этот марш. Нас нарядили в подобие военной формы, и пацанята, маршировавшие по сцене, тянули эти слова…

Перед глазами возник уже знакомый молочно-белый свет. Пронизывающе-холодный, одновременно чуждый и родной. Я нырнул в колодец, соединился с силой, которую веками копили предки, и мысленно попрощался с духами.

Простите. Так нужно. Ради тех, кто останется.

Духи не ответили. Лишь Источник запульсировал, забился вокруг меня, выталкивая на поверхность не только меня самого, но и огромный потенциал силы.

— Что он…

— Уходим! — рявкнул Юсупов, почуяв неладное. — Он готовится к удару.

— Но грозный час борьбы настал, — ревел я. — Коварный враг на нас напал…

Я перестал чувствовать свое тело — каждая клеточка взрывалась от перенасыщения энергией. Я засветился так ярко, что и сам ослеп. Лишь увидел, как метнулась в сторону ткань балахона Юсупова. Он потянул за собой… кажется, Воронцова. Остальные вскинули руки — кто-то ставил “Покров”, иные начали бить по мне боевыми заклинаниями.