Багряный песок - Ана Адари

леди Гаррит. И подменила ее той ночью, когда в Игнис нагрянул нынешний регент Калифаса сьор Чанмир. Ну а дальше вы знаете.

- Так ты даже не сирра получается, - ухмыльнулся Алвар Гор.

- Боюсь, что нет. Хотя мой отец был сиром.

- Ты его нашла?

- Его как выяснилось, убили. И, увы, он уже не сможет подтвердить мое почти что благородное происхождение.

- И ты сумела стать доверенным лицом императора! Его тенью. Да тебе любая леди позавидует, твоему положению. Но сдается мне, что тебе этого мало. Чего ты хочешь, сирра Келия Умбра за свой гм-м-м… подвиг. А если тебе удастся разделаться с родовым проклятьем Тадрартов, то это определенно будет подвиг, и ты можешь потребовать любую награду.

- Есть у меня одно желание, - скромно сказала Келия.

У этого желания были прекрасные синие глаза. И грезили о нем все незамужние дамы империи. Да и замужние тоже грезили. И у этого желания отцом был король. Родовое проклятье императора в обмен на лучшего в мире мужчину – неплохая сделка. Если Келии удастся это проклятие снять. Сирра Умбра готова была рискнуть.

- Ты даже не понимаешь, куда лезешь, - пристально посмотрел на нее наместник. – Такая умная женщина хочет сделать такую дремучую глупость. Неужто сердечная рана? Вот они, женщины! Готовы ради мужчины броситься хоть в адово пламя! Да не стоим мы того, поверь. - А вас никогда не заставляли делать глупости женщины, наместник?

- Было такое. Но я знал, на что иду и всегда рассчитывал ставку. Что на кону с моей стороны, и чем мне может угрожать противник.

- И что же вы в таком случае ставили? – с интересом спросила Келия.

- Жизнь. Я ведь, как и ты, безродный оборванец. И когда я влюбился в принцессу Нису, другой ставки у меня не было.

- Вот вы и ответили на мой вопрос, - улыбнулась Келия.

Она рассказала все честно, умолчала только об одном. О том, что родилась в Чихуанском борделе. Это уж точно лишнее.

… Приземлились на рассвете. Восходящее солнце едва окрасило снежные шапки на горных вершинах багрянцем. Келия надеялась, что полет остался незамеченным во Фригаме. И Готвиры не пошлют сюда своих солдат.

Они собрались у гондолы на совет. Необходимо было осмотреться.

- Десять человек остаются тут. Прячут воздушное судно в густых кустах, хорошенько маскируют и разбивают рядом лагерь. Если через … - Келия прикинула, - тридцать лун я не вернусь, возвращайтесь в Игнис, - довела сирра Умбра до сведения наемников их с наместником Гором план. – Другие десять человек поднимаются со мной в горы. И буду ждать меня где-нибудь вблизи Храма. Место мы выберем, когда совершим подъем. Я здесь никогда не была, вы тоже. Решим все на месте. Вы, сиры, тоже будете меня ждать до определенного времени. А потом уходите. Потому что дольше ждать не имеет смысла. Значит, меня разоблачили, и… - она слегка запнулась, - я покинула этот мир. Надеюсь, всем вам обещана щедрая награда.

- Более чем, - переглянулись наемники.

Ну и баба! Отчаянная. И сразу видно: тертая. Огни и воды прошла. И смерти не боится! Так спокойно об этом говорит! А ведь все зависит от нее. Мужчинам остется только ждать.

В горах Келия еще не была, но надеялась, что справится. Она вошла в ворота Храма измученная, нисколько не притворяясь. И сразу встала на колени. Камень мостовой был холодный, двор похож на глубокий колодец, стылый, стены сочились влагой, но Келия ничего не чувствовала. Ее бросало в жар: поверят или нет?

- Сестра? – обратилась к ней одна из послушниц. – Тебя прислали с каким-то поручением?

Келия мотнула головой. И хрипло попросила:

- Пить…

Кровь горцев в сирре Умбре определенно имелась, хотя глаза у нее были не такие яркие, а кожа не такая белая. Волосы и вовсе темно-русые, а не рыжие. Но Келия знала, как надо складывать пальцы во время молитвы. И прочие обычаи сестер-адепток. Которые мигом признали Келию своей. Напоили и отвели ее к матери Весте.

Настоятельница Храма сидела в грубом деревянном кресле на возвышении, прикрыв глаза. И Келия невольно заробела. Казалось, ее внимательно разглядывают, только зрение здесь не причем.

- Кто ты? – спросила, наконец, мать Веста. И открыла глаза.

Келию будто молнией ударило. Глаза у старухи были такие яркие, что их синь слепила. И сирра Умбра вдруг почувствовала страх. Казалось, что ее видят насквозь.

- Келия Умбра, - еле слышно сказала она.

- И что привело тебя сюда?

- Вы меня, конечно, не помните, ведь я была еще крохой. Но может быть, помните мою мать.

- Твою мать?

- Простите, что напоминаю вам о Чихуане, - Келия опустила глаза.

Мать Веста нахмурилась.

- Как ее звали твою мать?

- Сестра Марица.

- Марица?! – настоятельница взволновано встала. – Да уж, те дни я желала бы забыть больше всего на свете! Но как ты узнала, что я здесь? Да, мы с Марицей были подругами. Вместе пили горькую чашу.

- Слухами горы полнятся, сестра. И не только они. Меня выгнал хозяин, и идти мне некуда. К тому же я теперь до смерти ненавижу сьоров. И хочу им отомстить. Вот