Владимир Корн - Звезда Горна

Ознакомительный фрагмент

Вместо ответа я осторожно опрокинул девушку навзничь и взял ее на этот раз очень, очень нежно….

Мы встречались с Дианой очень часто, чуть ли не каждый день, за исключением тех вечеров, когда она бывала в императорском дворце. Она практически забросила светскую жизнь, нам было очень хорошо вдвоем и никого не хотелось видеть. Мы даже похудели в результате наших постоянных постельных баталий и сами смеялись над этим.

Я приобрел двухколесный экипаж, и мы часто катались в окрестностях столицы. Недалеко от Дрондера имеется живописнейшее озеро, со многими поросшими зеленью островками на нем. Взяв лодку, я катал Диану по озеру, усадив ее на заднюю скамеечку, кормовую банку, если угодно.

Иногда, засмотревшись на нее, чуть не совершал кораблекрушение и тогда она, смеясь, брызгала в меня водой, приводя в чувство.

Мы высаживались на один из островков, я разбивал небольшой шатер, доставал из лодки корзинки с продуктами и вином, словом, получался настоящий пикник. Ей очень понравилось новое слово, пикник, и всякий раз, услышав его, она весело смеялась, уж не знаю почему.

Мы много разговаривали, Диана рассказывала мне о столичной знати, ее обычаях, привычках, традициях, родословных, словом обо всех тех вещах, знания о которых мне необходимы, поскольку я собирался жить в этой среде. Еще я брал с собой гитару и много пел ей, она так трогательно слушала, уперев подбородок в кулачок. Больше всего Диане нравились романсы, а ее любимый мне приходилось исполнять по нескольку раз. Что-то, петь у меня всегда получалось хорошо, и если бы тогда, в моем мире, все случилось удачно, то вполне возможно….. Да что теперь об этом говорить.

Местная музыка вовсе не примитивная, и самое полное представление о ней можно получить, если вспомнить, какой она была лет триста назад. Видимо, человечество везде развивается по одним и тем же законам эволюции, но мне самому судить об этом сложно, не хватает знаний.

Ночами мы продолжали свои баталии, доводя друг друга до полного изнеможения, и тогда просто лежали, крепко обнявшись, и целовались.

Наше безумие продолжалось больше месяца, затем нам пришлось расстаться.

Однажды, на очередном свидании в доме Дианы, я заметил, что она чем-то очень опечалена. Диана, в этот раз сама нежность, рассказала мне причину ее печали.

Ее мама, герцогиня Лилойская, опять собралась умирать. Последние несколько лет она собиралась делать это не реже раза в год, иногда даже чаще. Герцогиня безвылазно жила в одном из своих поместий на морском побережье, и всякий раз, решив, что дни ее сочтены, рассылала письма детям о своей близкой кончине.

— Это уже стало своего рода семейной традицией — рассказывала Диана — Раз в год мы собираемся всей семьей, гостим у нее, и маме сразу становится лучше. Моим братьям легче, оба они на службе и не имеют возможности задерживаться надолго. Мне же приходится отдуваться за всех, иногда я задерживаюсь там надолго, бывает, что и на пару месяцев, представляешь? Мама ни за что не желает переезжать в столицу, климат ей не подходит. —

— Что, у герцогини действительно проблемы со здоровьем? — посочувствовал я.

— Если бы, Артуа, если бы. Здоровье у нее отличное, а вот все остальное…. -

Да, письмом все у нас началось, письмом и заканчивается. Два месяца срок приличный, и многое может произойти.

— Я тоже очень буду очень скучать по тебе — заметила выражение моего лица Диана. — Ты знаешь, Артуа, конечно же, у меня никогда не было столько мужчин, скольких мне приписывают, но из всех тех, которые действительно у меня были — ты лучший, и ни с кем другим мне не было так хорошо. И еще, я ни с кем другим не встречалась так долго. Обычно они надоедали мне после двух, трех свиданий. Я, наверное, мерзкая? -

— Нет, девочка, ты тоже самая лучшая из всех моих женщин, самая сладкая, самая пылкая и самая нежная. Самая, самая — прошептал я Диане на ушко, нисколько не кривя душой, и поцеловал в такие сладкие губы. Она так сладко застонала, что я набросился на нее, словно мы не виделись уже целую неделю.

— Подожди минутку, Артуа — сказала Диана, когда мы немного отдышались после бурных объятий. Легко соскользнув с постели, она подошла к бюро и принялась что-то в нем искать. Света от одинокой свечи хватало, чтобы в полной мере насладиться красотой ее великолепной фигуры, отчетливо видимой на фоне не зашторенного окна.

— Диана, если бы у меня имелся талант живописца, я бы заработал кучу золота, рисую твои портреты в жанре ню. —

Девушка улыбнулась, на миг оторвалась от своих поисков, приняла несколько завлекательных поз и снова углубилась в недра бюро. Я лежал и любовался, моля только о том, чтобы то, что она ищет, оказалось где-нибудь высоко, например, на верхней полке. Очень красивое зрелище, когда женщина тянется ввысь, а если при этом она еще обнажена и имеет потрясающее тело….

Но у бюро нет высоких полок, зато имеется множество отделений, что тоже очень приятно.

Наконец, Диана нашла то, что искала и вернулась ко мне в постель с приличным конвертом в руке.

— Вот, Артуа, я хочу сделать тебе подарок — начала она. Да, конечно, милая и для этого тебе всего лишь нужно улечься поудобней, а все остальное я сделаю сам. После такого зрелища трудно желать чего-нибудь другого….

— Если бы мама не прислала мне письмо, я бы сама вскоре от тебя сбежала — заявила Диана спустя некоторое время — теперь отодвинься от меня подальше и внимательно выслушай. —

Спасибо за комплимент солнышко, но вряд ли такое возможно, скорее уж напротив.

— Артуа, я же просила тебя слушать, а не смотреть —

Ну да, сказать легко, да вот только свеча совсем близко горит, ты же сама ее переставила поближе….

— Я хочу тебе сделать подарок — повторила она.

— Диана…. -

— Да знаю я все, знаю. Ты сам мне говорил и не раз, что там, откуда ты родом, принято задаривать подарками своих женщин, а не наоборот. Здесь же совсем другое дело, ты сначала выслушай. —

Диана немного собралась с мыслями и начала.

— Мой муж был кем угодно, но только не глупым человеком. Так вот, однажды я подслушала очень интересный разговор…. -

Покойный муж Дианы, граф Дютойл был очень деятельным человеком, и сферы его интересов лежали в различных областях. Среди Имперской аристократии считалось совсем не зазорным, не помню, говорил ли я уже об этом, заниматься торговлей, промышленностью, наукой, не говоря уже о политике. Все это графу было интересно, и он оставил своей жене огромное состояние.

Но подслушанный Дианой разговор был совсем о другом. Один из работающих на него людей привез ему сведения о золоте. Не о сокровищах, закопанных под дубом на приметной горе или в тайной пещере, а об одном из урочищ в Энейских горах, где, по словам этого человека, золота было очень много.