Александр Мазин - Малышка и Карлссон-2

Ознакомительный фрагмент

– Ну, брат…– растроганно проговорил он, садясь рядом с Карлссоном и обнимая его за плечи.– Ну, брат…

– А у нас, между прочим, тоже подарки для тебя есть,– сообщила Катя.

– Правда, Малышка? – Именинник улыбнулся, надо полагать, дружелюбно. Но из-за шлема улыбка получилась жутко кровожадной.

– Угу. Вот! – Катя достала цепь.– Поздравляю тебя с днем рождения и желаю тебе счастья! Ой! – Она вдруг сообразила, что для Колиной шеи цепь явно коротковата.

Но именинник сам нашел выход: намотал цепь на запястье. Оказалось, что она на удивление хорошо гармонирует с шлемом.

Карлссон тоже заинтересовался. Поглядел на бляшку с молотом и копьем, перевернул, поглядел на руны, хмыкнул одобрительно.

– Сама резала! – похвасталась Катя.

Карлссон посмотрел на Катю, даже жевать перестал… Задумался на мгновение, но ничего не сказал. Только кивнул.

– А что они означают? – спросил хозяин «Шаманамы».

– Вот эта,– Катя указала на ту, которая слегка напоминала латинскую букву «R»,– «райдо» – руна дороги. Я нарочно ее выбрала. Ты ведь в путешествие отправляешься. Эта руна будет тебя охранять. Ну, она вообще полезная. Благоприятная. Чтобы не заблудился, чтобы ничего плохого с тобой не случилось по дороге…

– Откуда ты их выкопала? – скептически спросил Дима.

– Нашла в Интернете.

– А другая?

Коля ткнул пальцем во вторую руну, похожую на зигзаг молнии. Катя смущенно улыбнулась.

– Это «эйвас»,– сказала она,– я и сама не очень понимаю, что она означает. Она тоже как-то связана с дорогой, только смысл другой, более глубокий. Там было написано, что каждая дорога, путь – это переход через какую-то грань. Чего-то там еще было про порог…

– Короче, через границу поедем,– сделал вывод Коля.– Все правильно.

– Я мучилась-мучилась, какую руну выбрать, и решила оставить обе,– извиняющимся тоном добавила Катя.– Тебе нравится?

– Здорово, полезные вещи,– одобрил именинник. И вопросительно поглядел на Диму: чем ты меня порадуешь?

Дима достал фляжку. Он даже слегка покраснел: до того несолидным казался его подарок рядом с остальными.

– Поздравляю…

– Нет,– перебил хозяин «Шаманамы»,– так дело не пойдет. Давай познакомимся сначала. Ты – Дима. Я – Коля.– Он протянул руку, очень, кстати, похожую на лапищу Карлссона.– Коля Голый. Друзья моих друзей – мои друзья. Теперь место знаешь – приходи. И спасибо,– он взял фляжку и сунул в карман.– Нужная вещь. Всегда пригодится.

Он уже собрался встать, когда Катя сказала:

– Николай… А можно спросить?

– Коля. Коля Голый. Можно. Спрашивай.

– Федот… Как его здоровье?

– Федота? Думаю – в норме. А что такое?

– Да нет, ничего. Просто спросила. Сегодня ведь его не будет, да?

– Не будет. Но подарочек мне прислал. Вчера. А тебе привет. Классное, сказал, тачило. Ну, отдыхайте,– хозяин «Шаманамы» поднялся и двинулся к стойке.

– Что за Федот? – спросил Дима.

– Бандит,– сказала Катя.– Который у нас «порше» купил.

Было два часа пополуночи, когда потрепанный джип с черными армейскими номерами свернул с трассы на проселочную дорогу. Еще через полчаса он уткнулся в «кирпич» и остановился.

Из джипа вылезли двое. Третий, водитель, остался в машине.

Вид у пары был специфический. Таких обычные граждане стараются обходить стороной. И правильно делают.

– Не-е, я не понял! И где твой проводник? – спросил один из троицы, тот, что повыше ростом.

– Сейчас будет,– сказал второй.– Всё путем, Федот, не парься. «Коридор» откроют только через полчаса… А… Вот и он!

На проводнике была полевая армейская форма без знаков. Лица не разглядеть: он старался держаться вне освещенной фарами полосы.

– Как дела у Хамида? – спросил он у того, что пониже.

– Крутится. Как у нас, нормально?

– Угу. Деньги при вас?

– Конечно,– тот, что пониже, сунул проводнику свернутые в трубочку купюры.

– Здесь половина,– сказал он.– Вторая – по ту сторону. Как договорились.

– Угу,– проводник сунул купюры в карман.– Навьючились и вперед.

Двое приехавших на джипе надели рюкзаки.

– Попрыгали и побежали,– сказал проводник.– А ты давай отсюда,– велел он шоферу.

– Чё тут прыгать…– недовольно проворчал Федот.– Всё проплачено.

– Проплачено,– согласился проводник.– Но борзеть не надо. И «пушку» брать тоже не надо было.

– Об этом уговора не было! – возразил Федот.

– Дело твое,– пожал плечами проводник.– С чухонскими полицаями сам разбираться будешь.

– Я разберусь.– В негромком голосе чувствовалась угроза.

Проводник хмыкнул, но спорить не стал.

– Значит так,– сказал он.– Идти четко за мной. Не шуметь, не болтать, фонари не включать. По полосе отчуждения идти за мной след в след. Я вывожу вас через кордон к месту, где вас будет ждать машина. Там мы расплачиваемся и забываем друг о друге навсегда. Всё поняли?

– Поняли, не дебилы,– проворчал Федот.– Пошли, Сусанин.

Было три часа двадцать минут, когда проводник остановился.

– Граница,– произнес он негромко.

– Это граница? – удивился тот, что пониже.

Вокруг был тот же лес, те же деревья, что и в километре отсюда.– А где прожекторы, вышки?

– Это граница, а не зона,– насмешливо сказал проводник.– Помните: за мной след в след.

И двинулся дальше.

– Ни хрена себе граница…– бурчал себе под нос тот, что пониже ростом.– За что тут бабки платить. Я бы сам, легко…

– Заткнись,– прошипел Федот, и низенький заткнулся.

Они вышли на вырубку. Стало немного светлее. Земля под ногами была рыхлая и мягкая. Через полсотни шагов наткнулись на преграду: забор из натянутой на столбы колючей проволоки. Поверх проволоки кто-то заботливо набросил брезент.

Трое перебрались на ту сторону и через пять минут снова оказались в лесу.

– Всё,– сказал проводник с заметным облегчением.– Прошли.

– А чухня? – спросил тот, что пониже.

– Финикам без разницы,– сказал проводник.– Они…– и остановился так резко, что шедший за ним высокий толкнул его в спину.

– Ты что?

Проводник не ответил.

Прямо перед ним стоял человек. Крупный, рослый, повыше Федота. Рядом с человеком – силуэт поменьше. Собака.

И пес и человек молчали.

– Я не понял…– очень неприятным голосом процедил Федот.– Что за дела?

Он вытянул из кармана пистолет и засунул под ремень.

– Только без пальбы, ладно? – прошипел проводник.– Я разберусь, ясно?

Он быстро произнес что-то по-фински.

Человек молчал. Просто стоял и все. И пес у его ноги, темное пятно, почти теряющееся на фоне кустарника, тоже не шевелился.

Проводник сказал еще что-то… Никакого ответа.

– Это не погранец,– прошептал он.

Проводник вспотел. Вообще-то у него были крепкие нервы. Но сейчас ему почему-то стало страшно.