Ольга Егер - Любви и магии все существа покорны (СИ)

— А зачем?

Он покосился на мою фривольную позу и легко, не задумываясь, спрыгнул с крыши, мягко приземлившись на ноги. Я вцепилась в него крепко-крепко и старалась не орать. Голова закружилась, тошнота от такого передвижения подкатила к горлу.

— Есть причина! — заявил он, опуская меня на землю. — И…

Он отошел, окинул меня оценивающим взглядом прежде, чем уйти.

— Рад, что ты жива! — ошарашив меня этим высказыванием, вампир развернулся и гордо зашагал прочь, скрывшись в тени арки.

— Жива? — рядом раздался голос Лизы, напугавшей меня до потери пульса. Она еще не вышла из образа охотницы и сверкала в темноте красными глазищами. Я подавила инстинкт перекреститься. Демоны, как выяснилось, не очень любили, когда у них перед носом размахивают религиозными символами. — Я видела, как ты падала.

— А чего ж тогда не спасла? — насупилась я.

Лиза пожала плечами.

— Ты же ведьма! — сказала она и, приплясывая, двинулась вперед. А я стала размышлять, чтобы значило ее высказывание.

Перепуганные, покалеченные, уписавшиеся от страха бандиты сидели рядочком около машины и как на духу рассказывали дяденькам в полицейской форме о своей сложной, но богатой интересными подробностями жизни. Мы следили за этим интервью с соседней лавочки, сплевывая в пакетик лузгу от семечек. Руслан и его команда подозрительно косились на нас (а в особенности на одетую в одно легкое пальто среди лета Римму). В ответ на такие взгляды мы синхронно растягивали на глупеньких минах ухмылки и, как говорят в Одессе, "делали дядям из милиции ручкой".

— Ну что, воробьи? — подошел к нам Руслан.

"Воробьи", особенно двое, расплылись в гаденьких улыбочках, демонстрируя клыки, и сверкнули красными глазами.

— Русланчик, а почему "воробьи"? — спросила я, кокетливо сплевывая лушпайки.

— А потому что, как мы ни приедем, ваша компания сидит на ближайшей лавочке или заборе и семечки клюет! — выдал мент. — Сейчас подойдет мой начальник и будет задавать вопросы. Его смущает ваше постоянное мелькание на фоне.

Тут действительно подошел такой себе боров в погонах, выпятил нижнюю губу, сощурился и грубо поинтересовался:

— Кто такие?

— Прохожие, — хором брякнули мы, продолжая улыбаться.

Руся культурно помалкивал в сторонке, зная, каким будет продолжение (мы его напарников уже всех видели, и все спрашивали одно и тоже, а мы не старались разнообразить наши ответы). Дядька-начальник покосился на голые Риммины коленки. Сашка, с чувством собственника, положил на ноги подруги свои лапищи.

— Видели, что здесь произошло? — сплюнул в сторону он.

— Никак нет! — улыбнулись мы, снова хором продекламировав фразу, как заученную наизусть, будто в армии служили.

— А что вы тогда здесь делаете? — сощурился еще сильнее боров.

— Фонариками любуемся! — заявила Лиза, наивно хлопая ресничками. Дядя растаял.

— Да, нам очень нравятся мигалочки на ваших машинах! — поддержала ее Римма, и когда мы уходили, уволокла одну сигналку, сорвав прямо с крыши "бобика".

— И что ты с ней делать будешь? — спросил Сашка, увидев, что подруга тащит с собой домой.

— Лизе подарю! — сказала оборотниха и всучила демонице ворованную вещь. Та расплылась в глупой ухмылке, обняла сигналку, как родную, и мечтательно закатила глазки.

— Поставлю над кроватью! Вместо ночника! — сморозила Лиза, а Марк скривился, представив, каково ему под этим декораторским излишеством спать придется…

Глава 5. Демоны в кинотеатре

Моя смена выпала как раз после Артемовой, так что увидеться вечером нам не удалось. Зато клуб изгнанников собрался полным составом в развлекательном центре. Сначала мы обманули игровые автоматы, в волю наигрались в баскетбол, шарики и стрелялки. Потом спасали автомат с "Подводной одиссеей" от демонов, вошедших в кураж — Марк и Лиза оккупировали несчастную машину и чуть не оторвали у нее джойстики, когда проиграли миссию. Пока разгоряченные товарищи не устроили погром и не сожгли зал, мы решили вывести их и закрыть в каком-нибудь темном месте… К примеру, в кинотеатре. Однако выбор фильмов был невелик, и мы провели целых сорок минут около афиш с премьерами, играя в "камень, ножницы, бумага", вытягивая длинные и короткие спички, подбрасывая монетки, чтобы определить стоящий нашего внимания фильм. Потом нам это надоело. В спорах мы так и не пришли к единому выводу и опять уставились на список показов.

Марк долго и придирчиво изучал репертуар, выбирая между триллером и ужастиком. Мы топтались в стороне, бурча ему под ухо, что пока он выберет, вообще ни одного билета в кассе не останется.

Не выдержав, Римма вышла вперед, закрыла глаза и, встав перед доской объявлений, ткнула пальцем в первое попавшееся.

— Ужасы! — вздохнула она. — Наша жизнь и так напоминает сплошной ужас!

Но билеты мы купили. Заняли места, взяли попкорн, колу и обратили взоры на огромное белое полотно. Резня на экране веселила демонов, куда больше чем какая-нибудь романтичная комедия. Волей-неволей мы тоже смеялись и даже дико хохотали, когда в фильме появились два рогатых, страшных, клыкастых парнокопытных демона. Лица оригиналов, присутствующих в зале, вытянулись. Мы с Риммой просто сползли под кресла, когда выдуманных жутиков убивали крестами и святой водой, а наши демоны психовали и твердили, что не может такого быть! Сашка посоветовал им пожаловаться сценаристам! В шутку, конечно. Но демоны внезапно испарились из зала. Я взмолилась, чтобы они не пришибли голливудских авторов.

Пока Лиза и Марк разбирались с клеветниками, ужасы закончились и мы купили еще билеты, но теперь на мелодраму. Ее мы тоже испортили своим хохотом. Потому что в середине фильма позади нас образовались демоны, как-то не обратив внимания, что их места уже заняты. Чуть не раздавив зрителей, они выругались и пересели к нам поближе. После чего двадцать минут сидели с каменными лицами, пытаясь понять суть фильма. Когда же до Лизы дошло, что это романтическая история, она ухватила Марка за руку, прижалась к нему и, как полагается, стала пускать слезы, слюни и сопли в особо драматичных моментах. Мои нервы этого не выдержали. Я вышла в кафетерий, рядом с залом, чтобы отдышаться и попить. Заказала себе чай. Парень за стойкой заигрывающе улыбнулся, протянул мне заказ и плитку молочного шоколада.

— Это вам! — широкий жест я не восприняла и только раскрыла рот, чтобы ответить: "Ну не люблю я шоколад", как вместо меня это сделал кто-то другой!

— Она не любит шоколад! — прозвучал мягкий и в тоже время угрожающий голос рядом со мной.