Обычный дом - Андрей Бузлаев

интересом до всех и каждого) при этом усердно делают вид, что они — не склочные мегеры, а оплот культуры и быта дома! При том перемывают кости всему дому до зеркального блеска уже к обеду, а потом десантируются на лавки у подъездов и жадно клацают жвалами в ожидании свежей порции слухов, появляющейся под конец рабочего дня, вместе с возвращающимися жильцами. Идиллия, етить!

Впрочем, я тоже нашёл тут себе пару ребят, «друзей по интересам». Правда жена (с подачи бабушек, наверняка) ласково величает их «собутыльники», и никак иначе. Хотя технически — я с ними не пил.

Андрюха, например, вообще не пьёт — какой из него собутыльник? Он на антидепресантах, как это сейчас модно. Да и работа у него столь же модная, с компьютерами связанная. И другим жильцам он запретил рассказывать об этом даже под страхом смерти, доверив знание только мне, и ещё парочке ребят. «Запытают, – говорит, – своими чайниками да микроволновками — почини да почини. Я могу, но нафига мне лишняя морока?».

– А если и впрямь помощь нужна?

Круглолицый, чуть полноватый парень с короткой щетиной на лице, вальяжно откинулся на скамейке в парке, на которой мы расположились и, почесав живот через тёмную футболку, лениво отозвался:

– Не, Борь, если по делу и по моей стезе — так я сам помощь предложу. Но это всегда «вот есть у меня один знакомый, он в этом хорошо разбирается». Чаще всего знакомого зовут Юрич.

– А почему именно Юрич? – я не смог сдержать усмешки, порядком удивившись выбору.

– Не знаю. Для солидности, что ли. Понимаешь, тут контингент такой. Но есть и внутренние нюансы.

– Это какие, позволь полюбопытствовать?

– Ну смотри: Михалыч или Иваныч — слишком просто. Более того, запоминается легко. Саныч запомнится ещё легче — Сан Саныча с его «восьмёркой» весь двор знает, как он под ней загорает. Сразу на ассоциациях запомнят, как я назвал. Другой раз уже с сомнением. А кто похитрее, тот и догадаться может! А вот Юрич… хотя надо бы разнообразить, пожалуй. В другой раз будет Борисыч.

– В честь меня, что ли? – тут уж я просто захохотал, не сдерживаясь.

– Тихо! – наигранно замахнулся на меня Андрюха. – Не пали контору! Надеюсь, кроме тебя никто не догадается, а ты давай это, молчком.

– Как скажешь, Андрюх. А чего ж ты со мной заговорил тогда, да открылся так смело?

– Ты это… – он заговорчески приблизился ко мне. –«Обжимку» в лифте не свети и «ходики» от «жескача» с рюкзака сними, так себе брелока. Глядишь, без них тебя админы и перестанут за своего принимать, да.

Я покосился на рюкзак, стоявший у моих ног и болтавшуюся на молнии одного из внешних отделений многоуровневую ось с магнитными головками, болтавшуюся на небольшой цепочке. Друг-админ презентовал, раскурочив ненужный жёсткий диск. «Коромысло пишущих магнитных головок» — так он его обозвал. Ну да, признак верный, что я если не из этой, то из смежной области.

Ну а уж Андрюха меня и с остальными местными мужиками познакомил: и с Сан Санычем тем самым — мировой дядька оказался, который вечно возится со своими жигулями, пытаясь сделать этого монстра ещё лучше; и с Лёхой с третьего, мастер по мобильникам и стиралка как раз; и с Максом-поваром, толстяком из первого подъезда. После знакомства я стал частенько пересекаться с ними по вечерам, общаться. Хорошие, вроде, ребята, да и с ними хоть есть о чём поговорить помимо работы.

Про свой новый район от них узнал много полезного, например. Куда сходить, где что лучше купить, кто гараж «под хохлому» поможет оформить, а кто бумаги на него, где слесарь ЖЭК-овский пьёт и как его, заразу, заставить в выходной день (который у него едва не каждый) текущую трубу починить.

Ещё про дом наш порассказали всякого.

Ну так, на дурачка подловить пытаются, шутейки всякие с серьёзным видом втирая. Обыкновенные страшилки, «городские легенды» под локальным соусом и с местным колоритом, по системе «ребята с нашего двора». Они ведь страшнее звучат, если в них кого-то местного вплести, кого на улице встретить можно, или о местах знакомых. Мы в детстве таким тоже баловались, а эти чудики, видать, так до конца и не повзрослели.

То про строителей дома мне рассказали, что, дескать, шесть человек на стройке погибло — кто в шахту лифта ухнулся, кого-то там у них при прокладке высоковольтного кабеля током убило, кто ещё что, а один — даже живьём сгорел!

Другой раз про бабку-затворницу сумасшедшую с третьего рассказывали, которая сперва духов тех строителей видела, а потом и вовсе из ума выжила. Заперлась в квартире, носу не кажет, мусором заростает. Мебелью там у себя швыряется, с ножом за людьми бегает, обивку дверей от скуки режет и гадости на стенах пишет. Вот только я подловил ребят сходу: как же она обивку режет, если она отшельница и из квартиры не выползает? И это по их же словам! Не сошлось.

Но ребята не унялись, только замешкались чуть, а после про алкаша с «белочкой» из тридцать второй квартиры рассказали, который стабильно раз в месяц начинает кошек по квартире гонять и на луну выть. Ночку-другую погоняет, потом его поотпустит, ещё на месяц тишины.

Ну, всё это про дом — это они брешут, конечно. Да наверняка, чего уж! Обычные байки, каких в каждом подъезде любого дома предостаточно. Надеюсь, что брешут, во всяком случае.

Впрочем ладно, в последнее — вполне верю.

Возможно даже, что я этого алкаша уже слышал. Может, это его буйства Кире спать мешали, когда мы только въехали? Очень возможно. А может просто с непривычки, от нового места. В последнее-то время всё хорошо, все спят отлично и никаких проблем. Привыкла, видать.

Глава 7 - Уснуть и видеть сны

Вот я это сглазил, или как это понять?

Я вроде не суеверный, но иных объяснений у меня как-то и нет: едва я порадовался, что у Киры всё наладилось со сном, едва только подумал, как нате вам опять! Снова вскакивает каждый час, снова бледная вся… и меня будит каждый раз. И взгляд ещё постоянно такой... брр, ужас. Озирается, словно ищет кого у кровати. И у меня такое чувство, что скоро найдёт. Более того: могу найти и я, а я не хочу!

Нет, я-то парень русский, я ничего не боюсь!… но