Линн Абби - Мироходец

«Младший брат», естественно, и не думал двигаться и места.

– Ксанча здесь ни при чем. И не делай вид, что можешь игнорировать меня… снова. Это я решил отправиться на Койлос.

Девушке показалось, что голос Ратипа несколько изменился. Поборов страх, она взглянула в глаза Мироходца, надеясь определить, не Камень ли слабости диктует слова юноше. В обеих глазницах Урзы мерцала бездонная чернота, такая же, какую она видела лишь однажды, после бегства из Фирексии.

Но Урза тут же отвернулся от нее.

– Койлос мертв. Там ничего не осталось.

Ксанча могла только гадать, бывал ли Урза в пещере после возвращения в Доминарию или нет.

– Мне нужно было убедиться в этом лично, – ответил Ратип. – Ты сказал уйти ненадолго, вот мы и ушли.

– Не думал, что вы отправитесь именно туда. Если бы я знал, то пошел бы с вами.

– Это была не самая удачная мысль. – Рат вышел, хлопнув дверью так, что на полках зазвенели склянки.

– Ты должна была остановить моего брата, – в ярости прошипел Урза. – Койлос мог уничтожить его.

– Это всего лишь место, Урза.

– «Всего лишь место», – передразнил ее Мироходец. – Для таких, как ты, может быть. Что ты там увидела? Пещеру, руины? А мой брат, что он видел? Видишь, что с ним происходит! Ничего, следующий будет сильнее. И может быть, следующего я сам отведу в Койлос.

– Ты что, не понимаешь?! Другого Мишры не будет!

Урза отвернулся. Сев за стол, он смахнул какие-то детали в корзину. Видимо, кристалл зазвенел в самый разгар работы. Злость Ксанчи рождалась быстро, но так же быстро и проходила.

– Спасибо, что пришел к нам на помощь.

Урза отмахнулся.

– Я даже не сразу вспомнил, что это за звук. Это было так давно… Тогда я еще надеялся разрушить Фирексию. Сейчас мои амбиции уже не столь велики. После Эквилора я мечтаю только о том, чтобы защитить от врагов Доминарию. – Мироходец вздохнул и посмотрел на девушку почти ласково. – Надо будет сделать тебе еще один кристалл. Полезная все-таки вещь…

– Только такой, чтобы его можно было легко сломать. С этим я лишилась зуба. И Ратипу тоже сделай.

– Ему? – удивился Урза. – Мы поговорим об этом после осуществления нашего плана. Я размышлял о будущем, пока вас не было. Этот дом слишком мал. Я начал проектировать систему обороны для всей Доминарии. Мои изобретения нужно будет строить в разных частях Терисиара и окрестных островов. Мне придется много ездить, и, конечно, потребуются помощники…

– Но не я и не… – Ксанча не решилась закончить.

– Мой план рассчитан на многие и многие годы. Потребуется не одно поколение людей, чтобы довести все задуманное до конца. Помощники, о которых я говорю, станут хранителями знания и будут передавать его из поколения в поколение, образовав тем самым целые династии защитников Доминарии. Теперь ты понимаешь, что не подходишь на эту роль? Что до него, он смертен… Рано или поздно он состарится и умрет. Я не смогу изменить ни тебя, ни его, даже если захочу. Я не фирексиец. Надеюсь, за эти дни ты решила остаться с ним?

– Не здесь?

– Да. Так будет лучше. Для меня и моего дела.

Ксанча внимательно разглядывала лицо Мироходца. Безумие, заставлявшее искать правду в прошлом, похоже, оставило его. Теперь он стал таким, каким помнила его Кайла бин-Кроог, – целеустремленным, эгоистичным, уверенным в том, что он сможет изменить мир на благо всех его жителей, не задумываясь, хотят ли они этого на самом деле. Но у девушки уже не было сил сердиться.

– Поговорим об этом позже, – устало согласилась Ксанча. Возможно, когда-нибудь она расскажет, что нашла в Койлосе. А может быть, и не станет. Урза почти невосприимчив к правде.

– У меня есть для тебя работа, Ксанча. – Он указал на стену, заставленную корзинами. – Этих пауков я собрал, пока вас не было. Теперь их нужно разнести по Терисиару. У тебя это здорово получается. Знаешь, очень хорошо, что ты напомнила мне о кристалле. Теперь мы не будем терять время даром. Ты сможешь позвать меня, как только закончишь в одном месте, и я перенесу тебя в следующее…

– Завтра, – сказала Ксанча, направившись к двери. – Сегодня мне нужно отдохнуть.

Ратип ждал ее в соседней комнате.

– Ну, ты рассказала ему о Койлосе?

Тяжело опустившись на табурет, Ксанча посмотрела на сундук с книгами. Интересно, что сказала бы Кайла? Урза никогда не изменится. И со своими друзьями он всегда поступает одинаково.

– Бессмысленно. У него свои планы на будущее, и мои слова все равно ничего не изменят. Нам многое нужно успеть до полнолуния…

Встав за спиной девушки, Ратип начал разминать ей шею и плечи. Как сильно она привыкла к прикосновениям его пальцев!

– Мне нужно было остаться? – спросил он. – Мишру он простил бы быстрее. Я прав?

– Отчасти. – Ксанча освободилась из его объятий и встала. – Он говорил тебе когда-нибудь, что считает тебя первым из многих Мишр, которые собираются вернуться в его жизнь?

– Именно так – никогда. Но порой я замечаю, что Урза недоволен мной. Если он решит, что больше не нуждается во мне, я ничего не смогу изменить. Хотя это ощущение мне очень хорошо знакомо. Я все еще раб и не могу распоряжаться своей жизнью, в которой даже не вижу смысла. И только ты…

Ксанча опустила глаза.

– Ты свободен.

– Настало время нового Мишры? – с вызовом произнес Рат.

– Нет, я не буду искать другого. Да и здесь не останусь, если таковой появится.

– Он выставляет нас обоих, потому что мы побывали на Койлосе? – Ратип даже присвистнул.

– Потому что мой план сработал. Урза больше не думает о прошлом, а мы с тобой – часть его прошлого.

– Мы вместе вернемся в Пинкар, – сказал Рат. – Если Табарн не попал под влияние демона, ему потребуются надежные люди…

Но Ксанча будто не слышала его.

– Я часть прошлого, – горько повторила она, – и я очень устала. Даже не думала, что могу так устать.

– Просто у нас был слишком тяжелый день.

Он снова нежно обнял ее и повел к кровати. Вряд ли сон или страсть Ратипа излечили бы ее усталость, но говорить ничего не хотелось.

На рассвете следующего дня Урза перенес Ксанчу в Морверн, где оставил с двумя мешками новых, усовершенствованных пауков, определив место встречи и повесив ей на шею новый кристалл. Уже через четыре дня девушка закончила работу, вызвала Мироходца, и он переправил ее в Базерат, а затем в другие города на южном и восточном побережьях Гульмани. До полнолуния оставалось всего восемнадцать дней, возвращаться домой просто не было времени.

– Как дела в Эфуан Пинкаре? – спросила Ксанча однажды, стоя на холме перед очередным прибрежным городком. – У нас останется время, чтобы доставить туда твоих новых пауков?