Андрей Звонков - Дорога на Регалат

— Я и так скашу, — глаза Рэнда вдруг радостно заблестели. — Он ф храме ф лесу. Котоф к шертфоприношению. Но ефо еще мошно спасти, пока тень не саконщился. Только фрят ли фам это утастся. Тиришапль утренний тафно тю-тю, а фещерним лететь — пессмыссленно. Мошете проститься с ним уше сейщас. Но фот она мошет… — Рэнд показал на Атреллу.

— Что я могу?

— Опменять сепя на Оринкаста.

Индрэ крикнул:

— Заходите! — и в кабинет ввалились шесть вооруженных стражников, державших в руках стальную сеть. — Атрелла, убери своих огненных слуг.

Атрелла только хотела сказать, что не умеет ими управлять, как элементали рассыпались искорками по полу. Стражники спеленали Рэнда и понесли к выходу. Советник повернулся к Химу:

— Полковник, вам придется перебросить меня к храму.

— Дядя Индрэ, а я?! — вскрикнула Атрелла. Советник удивленно уставился на нее, а Хим уже начал движения руками, и рядом с ним образовался туманный круг.

— Папа Интрэ! — крикнул Рэнд. — Папа!! А о матери тепе расскашет Нэре, только от нее уснаешь прафту!

Советник остолбенел, а Атрелла с воплем: "Всюду ложь!" — кинулась в мерцающий круг и исчезла. Хим схлопнул кольцо портала. И устало вытер пот:

— Вот безумная девчонка!

— Что это было? — спросил изумленный советник.

— Любовь у них с Орингастом! — ответил полковник Хим Зориан.

— Да при чем тут любовь?! Полковник! Куда вы открыли канал?

— В деревню.

— Слава Литу! Я должен идти за ней!

— Простите, советник, но на открытие канала я использую свои силы, и мне нужно отдохнуть.

— Сколько? — нетерпеливо осведомился советник.

— Часа три поспать, а перед этим поесть.

— Завтрак сейчас принесут, моя спальня и душ в вашем распоряжении, — епископ достал из шкафа облачение и принялся одеваться: — Я на службу. Вернусь через три часа. Надеюсь, Атрелла не бросится, не осмотрясь, в храм Безутешной… Я буду молиться, да и Варра с Нэйлом там… — Он улыбнулся: — Рэнду сюрприз, полковник. Без вас его ход с Орингастом нанес бы нам непоправимую потерю. Как жаль, что вы единственны в своем роде — обладаете уникальной способностью.

Вошел Вагид и поставил на стол советника блюдо с завтраком. Епископ показал на Хима:

— Кормите его! — и вышел из кабинета.

— Доброе утро, уважаемый! — поприветствовал Хима заместитель Нэйла. — Э, дарагой, ты за отца Индрэ кушить будишь?

— Так точно, — ответил полковник, немедленно приступая к трапезе, — я и спать за него буду. Благодарю, уважаемый, можете идти, посуду я оставлю на столе.

— А! Э! — только и нашел что ответить Вагид, и в состоянии крайнего изумления вышел следом за епископом.

Отец Индрэ пришел в храм, когда служба уже началась. Он сделал знак не прерываться, обогнул хор и зашел за алтарь, где прочитал молитву о спасении девицы Атреллы и участии Варры в этом деле. Он очень переживал. Боль душевная пересилила радость от поимки опаснейшего преступника — ория Маркава Рэнда. Комбинация с дневниками была придумана им. Когда Рэм Тофал, заключенный-авантюрист и ходок в запретную зону Харанда, сообщил, что из последнего путешествия вынес какие-то тетради, советник меньше всего ожидал, что это окажутся самые разыскиваемые документы.

Вот тогда-то и родилась идея — выловить Рэнда, используя дневники как наживку. Сперва доверенный человек советника тайно перевез дневники в Тарборн и оформил в архивы. Дневники достались архивариусу не случайно. Ирваниэль этого не знал, но был наслышан, что их ищут, и, как только тетради попали в его длинные пальцы, отписал в столицу о находке. Затем советник ответил, что неплохо было бы перевести их на рипенский диалект, чем гендер Валехо и занимался последние месяцы. И наконец, когда работа подошла к концу, гендеру доставили от советника записку, что тот хотел бы получить реликвию. Одновременно в газетах появилось сообщение о сокращении срока заключения Тофалу за сдачу особо важных документов — "Дневников Хольста". Это известие не могло не достичь Рэнда.

Меньше всего советник ожидал, что окончательным курьером окажется Атрелла, и тем более — что слежка Рэнда приведет гендера к самоубийству. Все это огорчало его чрезвычайно. Но больше всего расстроило епископа, что Рэнд выдал его тайну — он "папа Индрэ". Грехи молодости!.. Как их объяснить? Как оправдаться? Откуда Рэнду все это стало известно — тайна, в которую были посвящены только трое: Витунг, Релина и он, Индрэ?! Отчего Релина предала веру Лита? Почему после родов собралась и исчезла? Это до сих пор трудно понять. Мимолетное сообщение… Мимолетные мысли… Всё, что рождается в любви, — не грех!

А далеко ли от любви до ненависти?

Как оказалось, очень близко. Невыносимо близко. Невыносимо знать, что тебя семнадцать лет ненавидят. Мечтают отомстить за предательство. Ненавидят столь сильно, что эта страсть заменила и застила чувство материнства. Как объяснить это дочери? Как удержать ее от порыва? Как спасти от неминуемой беды? Что замыслил коварный Рэнд? Заманить в ловушку… это ясно. Но Атреллу ли? Он ее еще неделю назад не знал. А может быть, игра идет не между двумя — есть еще игроки, о которых епископ не подозревает?

Хим переправил Атреллу в деревню, значит, до храма она без помощи не доберется. А помощи там хоть отбавляй — отряд кавалеристов, Варра с Нэйлом. А через три часа и сам епископ пожалует. Двух жрецов Лита высшей иерархии должно хватить, чтобы снова упрятать эту черную мерзость под землю. Однако третий был бы не лишним. Да и Орингаста нужно спасти. "Господи! Дай знак: он еще жив?!". Епископ ждал знамения, и хор ответил молитвой:

— И как сам живым являешься нам, во свете небесном…

Отец Индре улыбнулся:

— Вот и слава Богу. Только бы он продержался еще несколько часов… — епископ не заметил, что начал разговор с Литом.

— И во время оно силы были немалые, а поныне уже иссякли… — пропел хор.

— Мы постараемся успеть, — сказал епископ, — любовь земная даст силы в спасении.

— Лит — любовь и жизнь, как на небе, так и на земле, и не отвергнет взора своего от всякой твари, какая живет в мире и славит Создателя… — пел хор, — но время земного бытия имеет пределы…

— Господи, — молил епископ, — укрепи силы духовные и телесные, не дай свершиться злодеянию, глупой мести обиженной женщины, не допусти, чтоб чадо наше стало жертвой из-за грехов моих!

Время службы пронеслось. Отец Индрэ, машинально благословляя всех подходящих, закончил первую часть службы. Обратившись к клирику младшего сана, он сказал:

— Проведите исповедь сами. Я должен немедленно покинуть обитель.