Последняя из рода Дариан. Наказание - Надежда Олешкевич

Шойн учил, что нужно к каждому вопросу подходить ответственно, взвешивая все положительные и отрицательные стороны, учитывая любые последствия. И эмоции - самый плохой во всех смыслах советчик.

В данной ситуации правильно было бы оставить воюна здесь, в роще, но не отказываться от нашей связи. Приберечь его до момента, когда придется покинуть академию и Наарин.

- Ты сможешь постоянно скрываться от чужаков?

- Да.

- А питаться в диком саду на рассвете и на закате, чтобы потом ничего не есть и не ломать вокруг?

- Да, человек. Можно сейчас тоже? Я голодный. Энергии много ушло на твое скрытие.

- Беги, но недолго. Я пока пообщаюсь с рощей.

- Да, - бодро рявкнул он и скрылся в тени деревьев.

Глава 28 (3)

Я села на землю, провела ладонью по лицу. Зачем мне обуза? Воюн совсем маленький, глупый, к нему нужен особый подход, время на воспитание, а я пока не в полной мере управляла своей жизнью. Это ошибка, о которой еще придется пожалеть. Ошибка, на которую я шла осознанно.

Роща отозвалась на мои переживания шуршанием листвы и скрипом ветвей. Я ужаснулась, насколько мрачнее стало это место, и приложила ладонь к стволу. Решила поделиться последними впечатлениями. С головой окунулась в ночное купание с Шаем в бассейне. Закрыла глаза, позволила воспоминаниям поглотить меня. Снова все это переживала.

Была там, с ним...

В какой-то момент рядом послышалось шевеление: воюн вернулся. Потрепанный, с травинками в шерсти, довольный. Я подняла взгляд и удивилась разительным изменениям дикого сада. Ветви уже не казались изогнутыми и сухими. Появились редкими мазками зеленые краски. Звучание листвы на ветру приобрело более мягкие оттенки. Это благодаря мне?

- Она любит свежие эмоции, сильные-сильные, - потоптался рядом воюн. - Говорит, что ей понравилось. Было вкусно.

- Вечером приду еще, - погладила я ствол и поднялась, чтобы отправиться к академии. - Малыш, а у тебя есть имя?

- Я воюн, зачем мне имя?

- Чтобы ты был особенным воюном, а не одним из многих.

- Я и так особенный, потому что твой. Я воюн своего человека. Единственный и неповторимый. Даже сытый. Почти.

- Ты не наелся? - сбилась я с шага. - Мы можем вернуться, чтобы ты еще кого-нибудь словил и до вечера не голодал.

- Я не умею не голодать. Вот поднял лапку, потратил энергию, и уже хочу есть. Таким создала меня Природа. Но я очень не против вернуться, - у него со рта даже упала слюна.

- Нет уж, пошла. У меня еще отработка. У всех выходной день, а мне нужно переписывать архив.

- Звучит вкусно.

- Так, - я остановилась. - Есть ничего нельзя. Если увижу, что ты что-нибудь испортишь или погрызешь, сразу вернешься в рощу и будешь жить там.

- А если не увидишь?

- Воюн!

- Понял.

Ближе к академии зверек побледнел и вовсе исчез. Я подумала позвать его, но об ногу потерлось что-то мягкое, а в голове прозвучало:

«Я скрыл себя, я невидим».

Через статуи основателей, а затем через главный холл и правый ближний коридор мы добрались до архива. Лишь на миг я замедлилась, сбилась с шага, позволив себе мысль, что сейчас увижу Шая. А ведь еще впереди разбирательство с Саминой.

От одной мысли о ней по телу пробежала дрожь, в груди сдавило от беспричинной паники. Казалось, она снова воздействует на меня. Найдет способ, опять станет глумиться, называть зверьком и издеваться наказаниями с хиэрией по любому поводу. А я… буду рада хоть такому ее вниманию.

Горло перетянуло невидимой удавкой. Я обернулась, боясь увидеть аристократку, но обнаружила лишь Оронтона.

Он приближался к архиву своей прыгающей походкой. Бубнил что-то про обнаглевших студентов, которые использовали ученические в своих личных целях, а ведь ему за всем убирать. Мужчина остановил взгляд на мне, неприятно улыбнулся, словно нашел того, кто сделает всю грязную работу, но потом стал хмурым и зашел в помещение. Обвел оставшиеся стопки папок, которые, по его же словам, поскорее нужно переписать. Повернулся ко мне с возмущением:

- Где второй? Скоро начну время прибавлять за опоздание. Никакой собранности. А ведь это сам…

- Чистой силы, уважаемый надзиратель, - раздалось сухое за спиной Оронтона, и я посмотрела на Шая.

Глаза в глаза. Миг на осознание, что между нами недавно произошло. Жар в щеках. Постороннее урчание в мыслях, которое позволило вспомнить о воюне и усмирить путаницу в голове.

- Иэн Гальтон, - поздоровался с принцем надзиратель. - Что-то вы сегодня рано.

- Не спалось ночью, - видимо, было адресовано мне.

Оронтон закивал, пропустил Шая в архив, напомнил, что желательно доделать работу в ближайшие дни, ведь скоро в академию пожалуют гости. О них он тоже сказал много чего не самого лестного, но уже бубня под нос и прикрывая за собою дверь.

Я села. Повернулась к записям. Почувствовала каждой клеточкой тела чужой взгляд. Затаила дыхание, уловив приближение колдуна.

- Пульсары мигают? - внезапно вернулся Оронтон.

Шай сел на свободный стул, раздраженно постучал пальцами по чистому листу бумаги. Я же обмакнула перо в чернило и принялась усердно переписывать списки участников предыдущих походов в Лабиринт. Все числились по двое. Были пометки о их резерве, даре, к каким видам силы имелась предрасположенность.

Надзиратель никак не уходил. Бубнил себе под нос бесконечные возмущения, тушил и снова зажигал пульсары. Недовольно замычал и пошел к выходу.

- Снова менять. Где мне набрать их столько?

- Бродяжка? - позвал Шай, едва мы остались одни.

Я подавила вздох, с немым вопросом на лице подняла голову, всеми силами стараясь делать вид, будто произошедшее для меня не имело особого смысла. Принц всмотрелся мне в глаза, решил накрыть мою ладонь своей, но я одернула руку.

- Ты не дождалась, - поджав губы, пошевелил он пальцами, словно выискивая в них причину моего поведения.

- Решила, что помощи было достаточно.

- Ты боишься?

- Чего мне бояться, принц? Тебя? Последствий? Не беспокойся по этому поводу, и еще, я не стану рассказывать всем о произошедшем. Твоя репутация не пострадает. Так что ты тоже можешь не бояться.

Ему не понравился ответ, однако сглаживать углы и влюбленно хлопать глазками перед наследником я не собиралась. Случилась близость, мы перешли черту. Да, я сама захотела. Но это не меняло факта, что он влил мне в рот стеклянную воду, чтобы его не