Профессор Тимирзяев - Гарри Поттер и скрижали Грин-де-Вальда

Первозданная и дикая красота природы, свежий воздух, наполненный запахами леса и близкого моря, чарующая тишина, которую нарушал мягкий стук копыт и звон сбруи, привели Скорпиуса в восторг. Юноше показалось, что он вырвался из затхлого, душного и узкого мирка в новый, широкий, чистый, юный мир. Ему хотелось одновременно смеяться и плакать, и тогда он начал читать свои стихи, сначала тихо и неуверенно, а затем всё громче и громче. Звонкие ритмичные строки оказались удивительно к месту и не нарушали гармонии природы. Окончив одно стихотворение, Скорпиус начинал читать другое. Нудд молча слушал, и когда юноша сделал паузу, придержал коня, поравнялся с ним и попросил:

— Повтори своё имя!

— Меня зовут Скорпиус, — растерялся юноша.

— Скорпиус… Что ж, пусть будет Скорпиус-Рифмач, — непонятно молвил Нудд.

Примерно через час пути они достигли замка. Оказалось, что за это время они проехали через весь остров и оказались на другом его берегу. Этот берег был высоким и скалистым, а между скал стоял замок Нудда. Точнее, развалины замка. Когда-то, вероятно, это было величественное и мощное сооружение, но теперь от замка осталось немного: полы с античными мозаиками, остатки стен с дверными проёмами и колонны, соединенные кое-где каменными перемычками.

Неприметные слуги забрали у Скорпиуса и Эринии лошадей, и они вслед за хозяином вошли в замок. Навстречу им вышли люди — мужчины и женщины, стариков и детей среди них не было. Все они были высокими и красивыми, и чем-то неуловимо напоминали друг друга и самого Нудда.

Когда Нудд вошёл в зал, все низко склонились перед ним. Никто не произнёс ни слова.

— Наши гости сегодня — дева Эриния и Скорпиус Рифмач, — представил их Нудд. — Скорпиус, прошу тебя, почитай те стихи, что я слышал в дороге.

Откуда-то появились музыканты, слуги внесли накрытый стол. Скорпиус кашлянул и вопросительно посмотрел на Эринию.

Эриния угрюмо молчала.

Тогда Скорпиус робко взглянул на Нудда, и, увидев приглашающий кивок, начал читать. Незаметно возникла тихая музыка. Музыканты сначала примеривались к стихам Скорпиуса, а потом, почувствовав их ритм, начали бережно аккомпанировать, и скоро декламация стала похожа на пение, которое длилось и длилось. Наконец Скорпиус замолчал. Раздались аплодисменты и лёгкий гул одобрения. Нудд тоже несколько раз хлопнул в ладоши и сказал:

— Благодарю тебя, Скорпиус сын Драко, сегодня ты доставил нам истинное наслаждение. Выпьем за это! — и поднял кубок. Скорпиус дрожащими руками принял кубок, поднесённый слугой, и осушил его.

— Угощайся, — радушно предложил Нудд, — таких фруктов ты не найдешь больше нигде! Скорпиус взял с хрустального блюда кисть винограда.

— А ты, дева Эриния, — обратился ней Нудд, — почему ты ничего не пьёшь и не ешь?

— Я не могу, о великий, — ответила Эриния, — на мне долг, который я должна исполнить.

— Могу ли я узнать, что это за долг?

— Разумеется, о великий, — поклонилась Эриния, — и я смиренно надеюсь на твою помощь. Я должна добраться до магического артефакта, называемого скрижалями Грин-де-Вальда, и вернуть его в наш мир. Предсказано, что это могут сделать мужчина и женщина, познавшие друг друга, если они в ночь Самайна пройдут через Врата Гвин-ап-Нудда. Скажи, это правда, что с Инис Витрина есть путь к скрижалям?

— С Инис Витрина можно попасть в любую точку Обетованного, достаточно пожелать.

— И я могу?..

— Да, — ответил Нудд, — но при условии, что у тебя достанет магических сил.

— Что для этого нужно сделать?

— Просто пожелай оказаться в нужном месте.

— Благодарю тебя, о великий, — низко поклонилась Эриния. — Скорпиус, нам пора, мы уходим.

— Иди, я остаюсь здесь, — холодно ответил ей юноша.

— Что-о-о?! Почему?

— Мне стал отвратителен ваш мир, мир лжи, чёрной магии, распутства, насилия и убийств. Этот мир нравится мне гораздо больше, он чист и светел, и я остаюсь здесь. Я буду учиться музыке и стихосложению, мне обещано это. Возможно, я и вернусь домой… когда-нибудь.

— Но я же не пробьюсь одна! — злобно воскликнула Эриния, — вы знаете пророчество, вы должны пойти со мной, это приказ вашего отца!

— Мне нет дела до моего отца, мне нет дела до пророчеств. Оставьте меня и уходите! — ровным и чужим голосом ответил Скорпиус.

— Щенок! Я убью тебя! — Эриния схватилась за кинжал, который она взяла в оружейной комнате замка вместо утерянного семейного.

Нудд помрачнел:

— В моём замке никто не рискует обнажать оружие, не делай этого и ты, дева Эриния, прошу тебя. Ты не представляешь себе последствий того, что собираешься сделать. Если здесь прольётся кровь…

— Но я должна выполнить свой долг и отомстить!

— Тогда иди. Ты выполнишь его, если сможешь. И еще одно. Скажи мне, то имя, которое ты назвала мне сегодня, дали тебе родители?

— Нет, мать называла меня иначе, но после её гибели я выбрала себе другое имя, имя мести!

Нудд вздохнул.

— Имена, которые люди выбирают себе сами, опасны. Выбрав себе новое имя, ты изменила линию своей судьбы.

— Я сделала это осознанно!

— Нет, потому что тебе не дано провидеть будущее, но ты скоро поймёшь, в чём была твоя ошибка. Прежде чем ты уйдешь, прими мой прощальный дар и совет. Помни, что если у тебя не хватит сил выполнить задуманное, ты будешь возвращена туда, откуда начала свой путь на Стеклянный остров. Но ничего не проходит бесследно, и время может при возвращении сыграть с тобой злую шутку. И если, вернувшись, ты увидишь, что время обмануло тебя, уйди от него. Надень это кольцо, и если ты захочешь уйти, погладь змейку на нём. А теперь, прощай! Здесь наши пути расходятся навсегда.

Нудд взмахнул рукой, и Эриния почувствовала, что разрушенный замок, море и лес исчезли, она мчится вдоль тоннеля с каменными стенами и неровным полом, а впереди разгорается злая магия скрижалей Грин-де-Вальда.

— Что же нам теперь делать? — горестно спросила Гермиона, — Врата не действуют, время уходит, всё напрасно и всё пропало!

Гарри молча сидел на полу, тупо разглядывая выбоинки на камне. Выбоинки, казалось, складывались в надпись, и эту надпись обязательно нужно было прочитать, но сделать это никак не получалось.

— Гарри, Гарри, что ты молчишь, что делать? Ну, скажи! — тормошила его Гермиона.

— Мы ничего не можем сделать, — тусклым голосом ответил Гарри, — мы сделали всё, что могли, и проиграли. Я больше ничего не могу и больше ничего не хочу. Скоро мы все умрём, нет смысла барахтаться и совершать какие-то жалкие попытки спастись. Для нас всё кончено.

Гермиона и Хагрид с ужасом смотрели на Гарри. Гарри вздохнул, лёг на спину и закрыл глаза.