Стивен Браст - Исола

Если бы Лойош сказал, что мне следует вернуться, я бы его послушался, но он сомневался, и я принял свое собственное решение. Я был близок к цели. И меня не оставляла одна мысль: если бы я находился здесь, а Телдра отправилась на поиски, она продолжала бы их до тех пор, пока не осталось бы ни малейшей надежды.

Хорошо. Решение принято – вперед.

Один знаменитый иорич как-то сказал: самое трудное в профессии судьи говорить так, будто ты уверен на все сто процентов, хотя на самом деле уверен лишь на пятьдесят один. Теперь я понимаю, что он имел в виду; я пытался отбросить свои сомнения, чтобы продолжить псионическое, или некромантическое, или мистическое путешествие сквозь Разрушитель Чар. Но это было совсем непросто, поскольку сомнения развеять много труднее, чем иллюзии, а вместе с сомнениями приходят полумеры – всем известно, что ничего достойного не удалось добиться при помощи осторожных полумер.

Меня преследовало острое желание двигаться дальше, боль за Телдру, но это только отвлекало – как и неуверенность в том, кто кого контролирует в поединке с силами, с которыми я затеял игру. И, естественно, я не мог забыть о сражении, кипевшем рядом с Морем Хаоса, пока я скрылся в своем артефакте под названием «Разрушитель Чар». Впрочем, я не мог повлиять на исход битвы. Какая от меня польза? И зачем только они взяли меня с собой? Вот если бы у меня… Если бы у меня…

Ага!

Возможно, вы уже давно все поняли и лишь ждали, когда догадаюсь я – те из вас, кто следует по моей тропе, идет рядом со мной сквозь магию, смерти, боль, предательство и волшебство, недоступное человеческому пониманию. Но уж поверьте мне, много легче понять, когда просто сидишь и наблюдаешь за развитием событий, чем когда твое сознание стремительно мчится по мистическим коридорам, а снаружи разворачивается сражение, в котором сами боги не в силах одержать победу. В любом случае только в этот момент я понял, что делаю, что создаю.

Полузабытые разговоры, отдельные слова, обрывки легенд, годы наблюдения без понимания – сариоли говорили мне чистую правду прямо и без прикрас. Вот почему Богиня вела себя так странно; Искатель Тропы спас Алире жизнь – все встало на свои места во всесокрушающем прозрении. Теперь я не сомневался: я делаю то, что должен.

Да, теперь я понимал.

С пониманием пришла уверенность, а с уверенностью – решение.

Телдра ушла, и все же она еще здесь. Но ее бесполезно искать. Важно собрать серые нити силы. Важно довести трансформацию до конца и спасти как можно больше Телдры.

Теперь все ясно.

Усилием воли я заставил себя остановиться и призвал все серые нити к себе, пока они не оказались у меня в руках – мне представлялось, что прошло лишь мгновение; наверное, так оно и было. Я принялся завязывать их вокруг левого запястья, одну за другой. Мне не следовало торопиться, и я все делал с особой тщательностью; так исола тщательно взвешивает свою учтивость; так тщательно джарег добывает каждый кусочек пищи из трупа.

Я не торопился, чтобы не совершить ошибки: закрепил даже тончайшие из нитей, убедившись в том, что их невозможно будет отделить. Теперь не существовало ни Разрушителя Чар, ни леди Телдры, ни кинжала Морганти, ни даже Влада Талтоша; мы все изменились.

Джареги? Ха. Пусть придут ко мне со своими жалкими клинками Морганти. Пусть придут.

Почти небрежно я устранил легкое повреждение в левой руке, которое со временем прошло бы и само. Я знал и чувствовал, что укладываю звенья вокруг своей души. Мне вспомнился разговор с Телдрой о природе души – легкая ирония; да, Телдра была именно такой. Моя ирония. всегда отличалась жесткостью – может быть, Телдра оказала на меня влияние. Что ж, я не против. Я больше ничего не видел и не слышал, я лишь существовал и делал. А потом пришла пора возвращаться.

Оказавшись в реальном мире, я обнаружил, что все еще стою на одном колене рядом с безжизненным телом Телдры. Она лежала, закинув руку за голову, а ее открытые, остекленевшие глаза уже ничего не видели. Длинные волосы рассыпались по плечам. Рот был слегка приоткрыт, как у слабоумных изгоев, которые собираются возле храма Барлана, рядом с площадью Малека; такой рот не мог принадлежать лицу леди Телдры.

Я отвернулся и посмотрел на предмет, который держал в правой руке – длинный кинжал Морганти с рукояткой, напоминающей тонкую золотую цепочку. Он входил в мою руку, словно еще один палец, словно всегда лежал в моей руке, а я этого просто не замечал. Он? Она.

В конечном счете это была леди Телдра. Я встал и посмотрел на дженойна, который двигался с невероятной быстротой, отражая атаки Сетры, Алиры и Вирры. Алира была залита кровью, она казалась одновременно ошеломленной и полной решимости; Богиня Демонов стала больше, в ее глазах сверкала ненависть. Сетра, как и Некромантка, которая по-прежнему не шевелилась, сохраняла невозмутимое выражение лица, но активно участвовала в схватке, пытаясь найти бреши в обороне дженойна.

Теперь я разглядел, что у него мощная защита: линии силы отходили от его пальцев, формируя в воздухе сверкающие узоры, и ничто не могло их преодолеть, однако ему самому они не мешали наносить удары. Я понимал, что эти линии существовали и раньше, только я их не видел.

Они не позволяли Искателю Тропы, Ледяному Пламени и Вирре, вместе со всем могуществом, которое она собой олицетворяла, прорваться к дженойну, поскольку это привело бы к гибели тех, кто владел Великим Оружием, чего Великое Оружие допустить не могло. Ведь в каждом случае владельца и клинок связывали нерушимые узы любви: Искатель Тропы любил Алиру, Ледяное Пламя – Сетру. Черный Жезл любил Маролана.

А леди Телдра любила меня.

Как я уже говорил, оборона дженойна была труднопреодолимой, но одновременно смехотворной. Конечно, она легко останавливала Ледяное Пламя, Искатель Тропы и Черный Жезл; могучие клинки создавались совсем для другого. Атакуя защитные заклинания дженойна, я ощутил такое же покалывание, которое возникало, когда Разрушитель Чар отражал заклинания, направленные против меня. Я разрезал линии защиты так, словно их сделали из бумаги.

Дженойн почувствовал, что его оборона прорвана, и повернулся. Быстрый, точно атакующая исола, я вонзил леди Телдру под его подбородок и в голову.

Он взревел и содрогнулся, будто все мышцы его тела одновременно сократились, а потом я скорее почувствовал, чем увидел, как Ледяное Пламя и Искатель Тропы присоединились к нашей вечеринке, и ощущение мощи, энергии и здоровья хлынули в меня – теперь я понимал почему.

Дженойн рухнул на землю у моих ног; мне казалось, что я могу прикончить всех дженойнов на свете одной рукой. Я услышал свой смех и повернулся к оставшимся двум дженойнам, но именно в этот момент Некромантка вскрикнула и упала на колени, а дженойны тут же исчезли, оставив в мире лишь половину богов, одного очень большого дракона и наш маленький отряд, рядом с местом, где произошла Катастрофа Адрона, рядом с мертвым Мароланом и леди Телдрой, которая была больше чем мертва.