Поцелуй со вкусом крови - Юлия Зимина

не наигранно, но почему я не верю ему? Может, причина его состояния заключается в чем-то другом?»

— Сразу хочу сказать, да ты и сам это понимаешь, — темный с синими прядями в волосах опасно сверкнул взглядом, — они не отступят.

— Знаю, — равнодушно ответил родитель.

Его слова вызвали у меня приступ паники, который удалось побороть, но это не осталось незамеченным мужчинами.

«Знает, что что-то случится и так спокойно себя ведет? А если… Если совет уже готовит что-то? Если… попытается нас разлучить?..»

Было страшно. Не за себя, нет. Я знала, что физически мне ничего не сделают. Сильно переживала за тех, кто дорог моему сердцу. За тех, кто по мнению совета, мешал добраться до меня.

— Николь важна для всего темного народа, — качнул головой Димиан, до побелевших костяшек пальцев сжимая набалдашник трости, — и ни в коем случае нельзя допустить, чтобы ей что-то угрожало!

— Я смогу защитить свою семью, не волнуйся, — отец указал рукой на кресло, тем самым предлагая темному присесть.

— Благодарю, — кивнул Димиан. — Для меня непривычно такое говорить тебе, — мужчина прочистил горло, — но я готов оказать помощь. В моей семье поселилось счастье. На сыновей смотреть приятно. Никогда такими их не видел, — усмехнулся темный. — А Эмбер… — с его стороны послышался вздох. — Эта девушка стала самым дорогим сокровищем нашего клана и все благодаря твоей дочери. Мы перед вами в долгу! А я, как тебе известно, не люблю быть должным. Поэтому позволь встать на твою сторону и вместе пройти через все трудности. Тарон и Миан согласны со мной. Я с ними уже все обсудил. Сейчас они спят после академии. Сказали, что к обеду приедут к вам. Эмбер хотела там что-то насчет свадьбы с Николь обговорить. Кто бы мог подумать, — губы Димиана тронула легкая улыбка.

— Я благодарен за помощь, — отец сидел напротив него. Сосредоточенный, с непроницаемым выражением лица, словно затаившийся хищник, готовящийся к нападению. — Уверен…

Мне хорошо было видно из гостиной, как входные двери от удара распахнулись, с характерным стуком ударяясь о стену, и в них ураганом влетели несколько силуэтов.

— Что… — вскочила я, вставая рядом с поднявшимся с дивана отцом.

— Пожаловали! — рыкнул Димиан, за секунду оказываясь возле нас.

— Доброе утро! — в дверном проеме гостиной показался тот самый скрипучий глава, ядовито улыбаясь. — Ты смотри и Димиан здесь! Забавно!

— Ронэнс, — папа словно ждал его появления, не выказывая ни капли удивления. — Входи, не стесняйся, — кинул он ему издевку. — Каким судьбами?

«Как же велика его сила духа, раз он так спокойно смотрит врагам в глаза».

— Мы тут поговорить пришли, — усмехнулся мерзкий старикашка, за спинами которого стояли остальные четверо.

«С такими физиономиями приходят не поговорить!» — хотелось выплюнуть в его холеную рожу, но я помалкивала.

Наверху спали Кристиан и Мариус, и я боялась, что кто-то из совета осмелится воспользоваться ситуацией и причинит им вред. А уж про Амели с Кесией и говорить ничего не стоило.

Разрывалась, не зная, что делать. Я не могла оставить отца вместе с этими шакалами, но и остальные находились без защиты.

— Я все сказал в прошлый раз…

Голос папы действовал на меня успокаивающе.

— … и ничего нового вы не услышите.

— Понятно, — скривился Шэрд Ронэнс, мерзкий старик, челюсть которого просилась на свободу. — Значит, разговор не имеет никакого смысла, — всего секунда и… — Схватите девчонку!

Из-за спины главы выскочили двое тех, кто уговаривал меня обратить вампирес для корма и секса, словно стрелы устремляясь в мою сторону, но отец и Димиан мгновенно закрыли собой, отшвыривая глав обратно.

Их тела встретились со стеной, но шакалы быстро смогли прийти в себя, вскакивая на ноги.

— Не думал я, — гневно заскрипел зубами Ронэнс, оставаясь в стороне и руководя остальными главами, — что ты, Димиан, встанешь рядом с ним!

— А ты не думай, — довольно оскалился Дэйнаш, откидывая свою трость в сторону, — тебе вредно. Мозги и так уже превратились в труху.

— Вот же гаденыш! — рявкнул старик. — Живо! Достаньте мне девчонку!

Двое нападающих вновь кинулись на нас, а за ними и остальные.

Не сразу заметила, но у них откуда-то появились колья и, увидев их, я растерялась, словно в кошмарном сне наблюдая, как отец раскидывает совет, но главы вновь поднимались и бросались в его сторону, как и на Дэйнаша.

— Ах ты, вошь! — рыкнул Димиан.

С шипением вырвав попавший в его бедро кол, он схватил за глотку нанесшего удар темного, с маниакальной улыбкой на лице переломив ему руку. Конечность вампира неестественно выгнулась, и он жутко завыл, прижимая ее к себе.

Трое вампиров накинулись на отца, и один из них уже замахнулся колом, как Дэйнаш за мгновение оказался рядом, перехватывая заостренное древко и, словно нож в масло, вгоняя его в живот главы совета.

— Убей! — зашипел скрипучий Ронэнс.

— Да заткнись ты уже! — с рычанием произнес Димиан.

От царящего хаоса, стонов боли двух вампиров и луж крови на полу, от угрожающих оскалов трех других глав совета, которые будто были уверены в победе, я впала в оцепенение, слишком поздно замечая самое страшное.

Тот, кто только что защищал отца, в мгновение ока что-то вонзил ему в шею, отчего с губ Эриона Лэбрена слетел хрип и его повело в сторону.

Все случилось настолько быстро, что я даже моргнуть не успела.

Димиан, из рукава которого появился кол, рванул к папе, нависая над ним и почти полностью вгоняя древко ему в грудь.

— Не-е-е-ет! — закричала я, не раздумывая бросаясь вперед, сходя с ума от ужаса. — Отец!

— Ну привет, монада! — довольно оскалился Дэйнаш, перехватывая меня на лету и вжимая в свое тело. — Как видишь главный защитник больше не сможет тебя защищать! Жалость-то какая!

65. Стой, где стоишь!

Николь

— Ублюдок! — взревела я, пытаясь вырваться.

— Какая грозная, — захохотал Дэйнаш, грубо хватая меня за плечи и резко разворачивая лицом к отцу.

Он лежал на полу с повернутой головой и приоткрытым ртом, из уголка губ которого текла алая струйка крови.

Охваченная ужасом, смотрела на его не до конца закрытые глаза, отмечая, что на коже выступила черная сеть капилляров.

«Не дышит… — из горла вырвались рыдания, когда взгляд дошел до груди, из которой торчало едва приметное древко. — Он не дышит!»

Не могла отвести глаз, как и не верила, что Эриона Лэбрена больше не будет с нами.

— Папа… — мое сердце обливалось кровавыми слезами. — Папа! — громкий крик прокатился по поместью. Не могла успокоиться. Звала его снова и снова, понимая, что это бесполезно. — Ты обещал защищать меня! — рыдала я, не оставляя попыток вырваться. — Обещал, что никто не покинет нашу семью раньше положенного времени!

Чувствовала, как душа мечется в агонии, как выворачивается наизнанку, разрываясь на части и от этого было еще больнее,