Райдо Витич - Гарон

— Ничего пахнешш.

— Мерси. Я стараюсь. А вы кошка, да?

— Шшего?! — возмутилась Дзамуранчахтачантра. Крутанулась вокруг собственного хвоста и превратилась в стройную гибкую женщину с кошачьим чертами лица. — Я — женщина в самом расцвете! — заявила надменно, гордо вскинув подбородок. И презрительно передернула плечами. — Это ты кошка, а я — элита!

— А-а, — хохотнула Яна, и посмотрела на Авилорна. — Она кто такая? Хозяйка здешних болот и пиявок?

— Наш проводник.

— Кто-о?!

— Н-дя-у, — заверила женщина.

— А без нее никак?

— Приказ Геустиса.

— Это еще кто? Тигро-существо? Еще один проводник?

— Главный маг и смотритель Гаронии.

— Я счастлива, — уныло протянула Яна.

— Я `рад' не меньше, — заверил ее Авилорн.

— Долго вас ждать? — прошипела женщина, и, вновь, обернувшись пантерой, потрусила вперед. — Делать мне большше нечего, как двух глупцов тащ-шшить через границу!

— И дальше, — напомнил Авилорн.

— Щас-с! — фыркнула она. — Своих дел хватает.

— Похоже, нас ждут — не дождутся. Не нравится мне все это, — прошептала Яна. Авилорн взял ее за руку, успокаивая, и повел за пантерой.

— Хочешь, вернемся?

— Нет. Мне нужно забрать Альбину, возвратиться домой. А тебе получить освобождение от меня. Выбора нет. Идем.

— Выбор всегда есть.

— Ах, как тр-рогательно-у, — мурлыкнула Дзамуранчахтачантра. — Меньше работайте языкоум, больше ногами.

Яна хотела ей ответить, но промолчала, сама не понимая почему. А, вскоре, и не знала, что говорить. Они вышли из леса на открытое пространство, и Яна почувствовала, как затрепыхалось сердце в предчувствие встречи с адом и его производными. Вот он — рукой подать. Девушка дрогнула и поежилась: на всем обозримом просторе не было ни души, ни птички, ни растения. Выгоревшая прерия. Оранжево-красная земля, присыпанная пеплом и разбавленная островками сгоревшей травы и очень, очень далеко, в серо-розоватой дымке виднелся силуэт горы, что скрывала свою верхушку в темных тучах.

— Что это?

— Граница ада, — тихо сказал Авилорн, присел и, взяв горсть красноватой пыли, высыпал в задумчивости обратно. — Еще пару шагов и мы не сможем вернуться. Видишь, черная полоса? Это край, за которым есть лишь один путь — вперед.

— Я думала мы пойдем через врата. Читала где-то, что у ада есть ворота.

— Фыр-р, — поморщилась пантера. — Людиш-шки.

— Эта полоса и есть врата, — молвил эльф. Яна сглотнула образовавшийся от страха ком в горле:

— Негостеприимное место.

Кошка хрипло рассмеялась.

— Понятно, для вас мадам курорт. Кстати, вы не видели там девушку похожую на меня? Ее Аля зовут, глаза голубые, чуть вздернутый носик…

— Вкушшшная?

— Что?

— Ты жесткая и ядовитая, я шшра-узу поняла, а та, какая?

— Она моя сестра! — отрезала девушка, взглядом давая понять, что со спокойной совестью отправит кошку к пращурам — саблезубым тиграм, за один факт покушения на ее родню, в любом проявлении.

— Кхы-кхы-кхы! Как стра-ушшно! — засмеялась Дзамуранчахтачантра.

— Я буду звать тебя Зяма! — разозлилась на нее девушка и пантера зашипела, оскалив зубы.

— Не посмеешшш.

— Легко.

— Закушшшаю! — кинулась на нее. Яна отпрыгнула, а Авилорн просто поймал рукой пантеру за горло и сжал, качнувшись к ее морде:

— Геустис будет недоволен, — сообщил спокойно.

— Отпусти! — зашипела Дзамуранчахтачантра, всеми четырьмя лапами пытаясь отодвинуться от него, освободиться. Парень выпустил кошку, резко разжав пальцы. Та шлепнулась на землю, поднимая пыль, и расчихалась, смешно морщась и мотая мордой.

— Мерзаа…чхи! Вец…чхи! Тля…чхи! Ш-шъем…чхи!

— Разрешите перевести, господин эльф? — с улыбкой качнулась к парню Яна, чрезвычайно довольная тем, что он ее защитил, и воздал надменной злюке по заслугам. — Зяма высказывает недовольство по поводу своих убогих родичей… На этой ноте объявляется перемирие.

— Ш-шмееш-шся?

— Нет.

Кошка презрительно фыркнула, отряхнулась и потрусила по жухлой траве к черной полосе выжженной земли. Авилорн взял девушку за руку и крепко сжал ладонь:

— Вперед?

— Мне страшно, — призналась Яна.

— Мы вместе, значит, сможем и пройдем.

— Да.

— Только помни, там все иллюзия, но назад ни шагу — иначе пропадем.

Яна кивнула и решительно ступила на полоску черной земли, и, словно, попала в другую реальность. Воздух здесь был жарким и густым, земля, как будто, тлела. По ней, поднимая искры, трусцой бежала пантера, прорезая расплавленный воздух своим телом, и было видно, как он колеблется, как волны расходится и вновь успокаивается. Запах стоял удушливый, серный и одновременно ладанный. Каждый шаг оставлял отпечаток, красным, горящим как лава пятном, потом затягивался буро-черным пеплом.

Яна подумала, что они не дойдут — дышать было нечем, а путь лежал не близкий, если судить по маячившему далеко-далеко впереди ориентиру — горе, в расплавленной дымке огненного цвета. `Часов шесть по мартену шагать', - прикинула девушка обреченно, и возмутилась сама себе: не рано ли сдаешься? До Альбины никому, кроме нее, дела нет, пропадет Яна, пропадет и она. Значит, нужно выжить, чтобы выжила сестра. И Яна шла, закрывала нос и рот ладонью, чтоб не отравиться запахом, спасти от жара легкие. Ступала по лаве-земле, стараясь не думать, что сапоги сейчас вспыхнут и ноги загорятся, и вся она сгорит и превратится в пепел, что кружит, как поземка понизу, куда не посмотри. Шаг за шагом, метр за метром — к горе.

Но сколько не шли, казалось, с места не сдвигались, и вязли в душном мареве, как в патоке.

Назад посмотришь — никого и ничего, даже кромки леса покинутого не видать — горизонт, плывущий в мареве расплавленного воздуха, пылающий как костер.

Яна понятия не имела, сколько они идут: пол суток, час, минуту или вовсе — миг. Ей казалось вечность и секунду. От жары слезились газа, болела и кружилась голова, першило в горле. Девушка зажмурилась на секунду, тряхнула волосами, а, открыв глаза, не поняла, куда попала. Ориентир — пантера, сейчас не трусила впереди путников высунув язык, она плясала, весело подпрыгивая, на манер балерины, и кружа не по лаве, а по темному звездному небу, поднимая тучу не огненных искр, а звездной пыли, напевала: ля-ля-ля, ах-ха-а, ля-ля-ля-ля а-а!

Чушь какая-то!

Секунда и все пропало — опять тот же жуткий пейзаж горящей земли под ногами, спертого, тяжелого воздуха, плавящего силуэты и пантера, что движется ленивой рысцой впереди, метрах в десяти, ведя за собой эльфа и человека.

Бред! Галлюцинация? Извилины расплавились?