Ольга Онойко - Далекие твердыни

— Навсегда, — уточнил человек.

Тайс моргнул. Наместник с утра ходил смурной, раздумывая о чем-то; чувства его для Тайса были ясны, но мысли оставались непроглядной бездной. «Что он хочет сказать? — Тайс весь подобрался от внезапной тревоги. — И что хочет услышать?»

— Если ты меня отошлешь, я уже ничего не смогу тебе сказать, — с наигранным легкомыслием ответил демон. — Разве что написать письмо.

— Я не шучу, — печально сказал Хараи и стал набивать трубку. — Я разрешил Аяри уехать. Я отправлю ему вслед письмо с приказом остаться в Золотом городе. Ему там самое место.

«Это хорошая мысль, — подумал Тайс, — но мне очень не нравится тон, которым она высказана. Рэндо, я боюсь».

— Я собираюсь отослать и тебя. Вероятно, лучше будет сделать это на Тиккайнае, — закончил Хараи и поднял взгляд.

Тайс незаметно прикусил губу. Сами собой прыгнули на язык дерзкие слова: что он и не подумает повиноваться, что Харай не сможет от него избавиться, да и туго придется без него Хараю… «Арри-сахарок, ты глуп как пень, но ты прав. Если я просто не подчинюсь, я не сделаю лучше. Знаю я его… заклятия».

— Я сделаю как ты велишь, — сказал Тайс. — Буду служить тебе вдалеке. Найду в этом радость… Рэндо, о чем ты?!

Наместник закурил, помолчал.

— Полковнику Ундори айлльу нужны были затем, чтобы подарить людям их бессмертие, — ровно сказал он. — Я отнял у него возможность это сделать. Ты сказал мне когда-то, что близость айлльу продлевает людям жизнь, и я вижу, что это действительно так. Я не имею на это права. Я люблю тебя, и Аяри успел полюбить. Но жить вам лучше подальше от меня.

Тайс выдохнул, низко опустив голову.

Потом сверкнул глазами из-под упавших на лицо рыжих прядей и зарычал. Рэндо удивленно приподнялся в кресле: он очень давно не видел Тайса таким.

— Что?

— Скажи мне, Рэндо, — выговорил Тайс, пока эхо рыка еще угасало в его горле, — в вашем Кестис Неггеле уже приняли закон о правах айлльу?

— Еще нет, но полагаю, что скоро примут…

— Тогда я в счет будущего закона говорю тебе, что ты болван. Можешь посадить меня на цепь в счет прошлых заслуг. Ты говоришь как Кинай. Но ты не Кинай и у тебя нет фамильных наложниц. Почему бы не дать нам самим решать, кому продлевать жизнь, а кому нет?

Рэндо засмеялся; Тайсу почудилось хорошо скрытое облегчение.

— Прости, — с улыбкой сказал наместник. — Ты частенько пытаешься решать за других. Кажется, я перенял от тебя эту склонность.

День клонился к вечеру; алый свет заливал яблоневые сады Хетендераны, небо обретало прозрачность. С вод Ллаю-Элеке приходила прохлада. Белые стены церкви отбрасывали глубокую тень, и серебряная звезда на высоком шпиле парила в пронзительной ясности. Воздух стал свежим; пыль улеглась. Наместник и Наставляющая Сестра сидели на скамье у церкви, глядя в отуманенный горизонт.

— Ирме, — сказал наместник, — возможно, мое истинное желание слишком явно, но все же — не было бы разумно перенести резиденцию Наставляющей Сестры в столицу восточных провинций?

Ирмерит засмеялась.

— Господин наместник столь глубоко верует, что нуждается в священнице рядом?

Рэндо с улыбкой развел руками, признавая ее правоту.

— Вероятно, так.

Священница опустила веки и склонила голову к плечу.

— В ваших словах больше истины, чем вы сами думаете, Рэндо. Я полагаю, настало время нести веру детям неразумным.

— Это слова Данирут, — заметил Хараи и сам смутился от того, что невольно прихвастнул перед Наставляющей Сестрой знанием Легендариума.

— Да; и я неспроста ее вспомнила. Вы знаете, должно быть, что на Уаррском Севере исповедуют разрешенную ересь.

— Арсет Волчья Матерь, — кивнул наместник.

— До прихода арсеитства северяне поклонялись Великим волкам. Народ этот упрям, и долго не желал принять новую веру. Лишь в одной местности сердца легко обратились к истине. Пытаясь понять, отчего так вышло, Старшая Сестра обнаружила, что ваятель, посланный изготовить статую Арсет для тамошней церкви, изваял рядом с нею пару волков. Северяне верят, что в вечной битве рядом с Арсет сражаются Великие волки. Они приняли истину, которая не приказывала им предать себя и веру своих отцов. Младшая Мать решила дозволить такую ересь.

— Полагаю, это мудрый поступок. Вы хотите создать подобную ересь для островов, Ирме?

— В этом нет надобности, — ответила Ирмерит. — Достаточно только правильно расставить акценты. В кафедральном соборе Рескидды есть мозаика. На ней изображена Ликрит Железноликая в день Подвига. Она стоит на колеснице вместе со своими соратниками.

— Один из них — айлльу.

— Да.

Рэндо улыбнулся.

— В Метеали выстроят прекраснейший на свете собор.

— Вы умеете обещать, Рэндо.

— Вы смеетесь надо мной, Ирме?

— Возможно…

Священница лукаво опустила глаза. Вечерний свет клал на ее лицо нежные тени, золотые волосы, несмотря на возраст, еще не тронула седина, и они словно светились. «Вы подобны Данирут, Ирме, — мысленно сказал Рэндо. — Мудры и отважны, и умеете вкладывать в сердца благородство так, будто оно горело в них от рождения. Вы воистину Наставляющая Сестра. Вы и в Рескидде, Младшей Матерью, были бы на своем месте. Если я скажу это вслух, вы рассердитесь. Это и впрямь прозвучало бы как неумелая лесть. Но что же делать, если вы действительно воин светлого воинства».

— Я еду в Тысячебашенный, Ирме, — помолчав, сказал Рэндо.

— Вас вызвали?

— Да. Вызвала госпожа Моль. Вы не поверите, она наконец-то открыла свое имя.

Ирмерит глянула на него с любопытством.

— Неужели? Невероятно. Кто же она?

Хараи засмеялся.

— Не сказать, чтобы я не подозревал. Но все же увидеть в подписи такое имя…

— Рэндо, вы нарочно дразните меня!

— Возможно, — ехидно сказал наместник.

Последнее письмо госпожи Моли было весьма кратким, но словно исполненным улыбки: строки казались светящимися. Скользя по ним взглядом, Хараи подумал, что госпоже Моли есть еще о чем спросить и рассказать, она просто решила побеседовать, наконец, лицом к лицу.

«Отправьте госпожу Интайль эле Хетендерана ко двору в Кестис Неггел со всеми почестями, которых достойна правительница вассального государства, — писала госпожа Моль. — Я жду ее в гости. И вас тоже жду, господин Хараи. Как наместник, вы должны получить некоторые сведения и указания, а также подписать некоторые документы. До встречи!

Искренне ваша,

Азрийят Данари,

Моль».

— Так я и знал, — сказал Рэндо письму. — Я догадывался, Ваше Императорское Величество.