Агент высшей сущности. Том 2 (СИ) - Алекс Холоран

Почесав репу, я спросил:

— Освобожу этот? — указал я на рядом стоящий стул, на котором лежали по меньшей мере два десятка книг.

— Конечно. Извини за беспорядок. Отчётный период, да и турнир старших школ на подходе. Надо разобраться со всеми бумажками.

— Понимаю, — кивнул я, наконец-то сумев занять место напротив директора. — Без бюрократии в нашей жизни тоже нельзя.

Он поднял на меня взгляд и улыбнулся:

— Всю свою историю люди только и делают, что всё усложняют. Но да, ты прав, без бумажек мы букашки. Итак! — Дементьев отложил документы и сложил руки на столе. — Ты же понимаешь, зачем я тебя сюда вызвал?

— Да, — кивнул я, ожидая, что он скажет, но из-за долгого молчания директора всё-таки пришлось закончить фразу. — Я часто пропускаю занятия в школе.

— И?

— Не забавы ради, товарищ директор, — сказал я, не имея никакого желания придумывать сказки для этого весьма проницательного человека. — Пропускаю только менее приоритетные уроки, и то временно, так как возникла срочная производственная необходимость.

— Как интересно ты разговариваешь, — усмехнулся он. — Возникла срочная производственная необходимость, значит? Я ни в коем случае не против того, чтобы наши ученики преуспевали за стенами школы. Даже наоборот, всеми руками за. Но есть одно «но». Вы поступили сюда, чтобы учиться, — вдруг перешёл он на официальное общение. — Вы заплатили баснословные деньги для этого. И вы должны их отрабатывать в стенах школы, и впитывать то, чему здесь учат.

— Согласен. Но как-то заработать на учёбу в следующем году я тоже должен.

— Несомненно. Но не в урон той же самой учёбе.

Спорить нет никакого смысла — он прав. Лучше со всем согласиться и убраться восвояси.

— Я с вами полностью согласен. Больше такого не повторится.

— Очень на это надеюсь, — сказал Клим Станиславович, поднявшись со своего места, и протянул мне руку. — Каждый ученик важен для школы. И каждое отчисление — словно серпом по яйцам. Надеюсь, Михаил, мы друг друга поняли.

Мы вместе засмеялись и пожали друг другу руки. Хорошо, что все проблемы, связанные с железом, мы с парнями уже оперативно решили, и я мог наконец выйти из аврального режима работы и заняться учёбой. Так что, своё обещание я сдержу.

— Кстати, я уже зарегистрировался на вашем сайте и нашёл там пару знакомых коллег из Москвы.

— Ого! Вот это новость! И как вам?

— Удобно, — подмигнул он. — Но можно кое-что подправить. Я уже скинул свои предложения в техподдержку.

— Обязательно посмотрим и примем к сведению!

— Не сомневаюсь, — кивнул он. — Пожелаю вам удачи. И не подведите, Юсупов. Школа тоже в вас нуждается.

— Как и я в ней. До свидания!

Вот так забавно прошла моя первая «порка» у начальства школы. Надеюсь, на вторую не нарвусь. Разрешив проблемы с сайтом, я снова вернулся к прежней жизни, не считая утраты связи со своей девушкой. В какой-то момент я решил приехать к ней на очную ставку и наконец закрыть вопрос тупой ревности. Не люблю оставлять взрывоопасные висяки за своей спиной. Хотя вру — я так и не решил вопрос с Самойловой, а она всё ждала меня в гости и продолжала названивать.

Я даже не думал, что найдётся такое имение, которое превзойдёт по роскоши дом Ксении Самойловой. Именно таким был шикарный особняк семьи Вознесенских: помпезная пятиэтажная вилла с колоннами в стиле барокко и огромная придомовая территория, размером с целый парк, ухоженная и красивая даже в сезон дождливой и грязной питерской весны. Высокий забор из калёного железа, ворота и охрана. Я не стал тревожить Белова, и прехал решать вопросы личной жизни на такси. Центр города, небольшие пробки, и вот я уже здесь.

Как ни странно, после недолгого выяснения моей личности охрана всё-таки впустила меня на территорию. Видимо, Мария уже давно на всякий случай дала им мои данные. Меня проводили к крыльцу, где я встретился с высоким крепким мужчиной в костюме дворецкого.

— Добрый день, господин Юсупов.

— Здравствуйте. Я бы хотел увидеть Марию Вознесенскую.

— К сожалению, это невозможно. Госпожа распорядилась о том, чтобы вы её не беспокоили.

Ага. Меня так легко впустили, из-за чего я расслабился и начал наивно полагать, что смогу пробиться к Маше без её на то одобрения.

— Так почему меня пустили на территорию? — задал я резонный вопрос.

— Всё потому, что в отличии от госпожи Вознесенской с вами очень хочет поговорить Юрий Викторович Вознесенский, её отец.

О да! Похоже, пора уже познакомиться с её папой-селекционером силавиров.

— Тогда ведите к нему.

— Давайте сперва войдём в дом, — предложил дворецкий, и мы вместе прошли через высокие резные двери.

Я остался раздеваться в парадной, пока слуга отправился выяснять, сможет ли в данный момент отец Маши меня принять или нет. Пока его не было, я позволил себе пройтись по залу с широкой лестницей посередине. Блестящий мрамор, позолоченные элементы декора, картины и огромная люстра — ничего такого необычного, что я бы не увидел в других подобных местах. Я встал у зеркала, на всякий случай осмотрев себя с ног до головы: от того изнеженного хорошей жизнью мальчика не осталось и следа. Чёрный хорошо подогнанный костюм очерчивал статную фигуру, выточенную в изнурительных тренировках с Беловым, а потом и Власовым. Лишь зарождающиеся мешки под глазами говорили о том, что последние месяцы работы с сайтом меня немного потрепали, да и шрам на переносице, который я оставил себе в память о своих ошибках.

Наконец, дворецкий спустился ко мне и повёл наверх к своему господину. Мы поднялись на четвёртый этаж и прошли коридорами с красивыми красными коврами, расстеленными на паркете. Впереди меня ждала закрытая дверь кабинета отца Маши.

— Юрий Викторович просил передать вам, — вдруг шёпотом произнёс дворецкий, когда мы остановились возле двери, — что он сможет дать вам на беседу не больше пятнадцати минут.

— Большего и не потребуется, — кивнул я, не совсем понимая, о чём буду с ним разговаривать.

Слуга открыл дверь и пригласил меня войти. Как только я оказался за порогом кабинета, дверь закрылась, и я ощутил дежавю. Снова