Алла Щедрина - Право вредности

Внимательный взгляд — оценивающий и насмешливый одновременно. Арика вызывающе вздернула подбородок, готовясь к словесной атаке, но насмешка ограничилась взглядом.

Она захлопнула книгу и встала — чтоб не смотреть снизу вверх — выжидательно и настороженно глядя на вошедшего. Впрочем, помогло это мало — девушка едва доставала ему до плеча.

Прочтя заголовок, мужчина поднял брови:

— Любопытный выбор. Вы знакомы с культурой лрчдонов?

— Не лрчдонов, а, — Арика произнесла что-то похожее, но с чередой щелкающих и шипящих звуков. Мужчина повторил.

— Теперь правильно?

— Сносно. Для первого раза.

— Благодарю за консультацию, леди…

— Арика.

— Подошло время обеда. Вы соблаговолите составить мне компанию?

— Как будто вы примете отказ, Жорот.

Мужчина усмехнулся:

— Как пожелаете. Вы интересный собеседник, но не настолько, чтобы я тратил время и силы на установление с вами контакта. К тому же, зачем вы вообще в таком случае пришли?

Глядя на напрягшуюся девушку, Жорот опять усмехнулся.

— Кажется, понял. В любом случае обед не помешает. Если вы даже не отказались еще от вашей затеи, травить я вас не собираюсь, даю слово.

Арика кивнула и, закрыв книгу, последовала за хозяином.

Она растерялась. В дортуарных историях, передаваемых вечерами среди учеников, колдун рисовался монстром. Конечно, Арика учитывала вездесущее цензурно-пропагандистские вранье (как оно бесило в начале пребывания в школе!). Но, в любом случае, ожидала увидеть человека властного и высокомерного — кстати, оправданно — в колдовской силе равных Жороту на этой планете не было.

Его поведение ставило в тупик. Конечно, в тоне колдуна присутствовали и ирония, и равнодушно-пренебрежительные нотки, но все это было в меру. Унижать гостью он не хотел. Даже не упомянул о ее глупой засаде, не поиздевался — что было совсем странно. Не считает важным? Просто не обратил внимания, восприняв как дурацкий, детский поступок? Похоже на то.

Что ж, его ждет неприятный сюрприз. И, — Арика криво усмехнулась — можно спорить на что угодно: надолго вежливости колдуна не хватит. Ровно до момента, пока он сообразит, что к чему.

Ведя девушку по коридору, Жорот поинтересовался:

— Вы знаете язык…?

На этот раз он произнес слово почти правильно.

— Да.

— Откуда? Если не секрет, конечно.

— Отец научил.

— Так вы…

— Наполовину.

— Глядя на вас, этого не скажешь.

— Маму не особенно вдохновляла перспектива лысой и безбровой дочери. А так как она знакома с генетическими играми, то получилось так, как ей хотелось.

— Ваша мать очень необычный человек, если смогла заполучить такого мужа.

Арика молча пожала плечами. Она не считала маму чем-то особенными, но спорить с Жоротом не собиралась.

— Добро пожаловать.

Столовая, как и другие комнаты, была прекрасно обставлена. В центре располагался громадный стол, окруженный дюжиной деревянных стульев с высокими спинками.

Стол стоял уже накрытый, слуг не было. Жорот отодвинул стул Арике и лишь потом сел сам.

— Вы не против самообслуживания? Недолюбливаю, когда стоят за спиной.

— Мне все равно.

— Прекрасно.

Блюда были неплохими, и большая часть обеда прошла в молчании. Лишь когда взялись за сладкое, колдун поинтересовался:

— Так что вас все-таки привело ко мне?

— Вы ведь догадались.

— Об общем направлении — безусловно. Но конкретную цель я угадать не в состоянии. Слишком многие находятся в моей тюрьме. Смелее.

В глазах Жорота читалась насмешка. Арика ответила вполне серьезно:

— При чем тут «смелее»? Просто не понимаю, зачем вам это. Не отпустите же вы этого человека в угоду мне.

Она мельком взглянула на часы и расслабилась.

— Мне любопытно — что заставило человека вашего склада поставить перед собой подобную цель. На дурочку вы не похожи. Следовательно, должны понимать безнадежность подобных предприятий. Возможно, разгадка кроется в личности вашего протеже.

— Почему я должна отвечать на ваши вопросы?

— Причин множество, и вы их сами знаете. Банальное уважение к хозяину опустим. Чувство самосохранения. Возможность диалога. В конце концов, вы можете меня убедить в необходимости освобождения вашего знакомого. Или не верите?

— Мне все равно.

— Нелогично. Зачем тогда было идти сюда? Гораздо легче, например, вскрыть вены дома, не затрачивая лишних усилий для перемещения куда-то с целью самоубийства. Или вам что-то запрещает…

— Да нет, что вы, — Арика улыбнулась. — Видите ли, вскрыв вены дома, я не достигла бы своей цели.

— Вы чего-то достигли?

— Конечно. Дэниел уже дома. Не верите — пошлите слуг. Он сидел у вас в подземелье. В камере слева находится Н'оуока, в камере справа — ваш бывший мажордом. Кстати, ему недолго осталось. — Арика потянулась за очередной конфетой, в то время как Жорот, удивленно подняв брови, стремительно вышел. Вернулся минут через пятнадцать, похоже, совершенно ошарашенный. Он даже не пытался это скрыть.

— Как вам удалось?

Арика грустно улыбнулась:

— Ага, сейчас прямо все и расскажу. (Так и хотелось добавить — из-за уважения к хозяину и т. д., но она сдержалась — Жорот все-таки по-человечески с ней обращался. По крайней мере, пока).

Взглянув на нахмурившегося колдуна, она спокойно спросила:

— И где палач? Или вы предпочитаете пытать сами?

Жорот опустился в кресло.

— Хотел бы пообещать, что ничего подобного не будет, но я вас недооценил. Впрочем, сомневаюсь, что пытка к чему-нибудь приведет, — Колдун стал играть переплетенными пальцами, как бы размышляя вслух: — То есть она, безусловно, привела бы, но у вас наверняка приготовлен сюрприз, и не один. Что же с вами делать?

Арика пожала плечами:

— Мне все равно.

— Да? Что ж, проверим ваши сюрпризы.

Арика пришла в себя от резких голосов.

— Я сказал, она нужна мне живой!

— Господин… Я осторожно… — голос был порядком перепуганный.

— Тогда почему она чуть не умерла?

— Не знаю, господин!

Арика попыталась открыть глаза, но не смогла различить ничего, кроме колеблющихся расплывчатых теней. Смирившись, она опять опустила веки.

Раздраженный голос колдуна отзывался болью в голове:

— Куда запропастился врач?

— Я здесь, господин.

— Что с ней?

Арика ощутила чье-то касание и вновь окунулась в вязкую пустоту боли. Впрочем, голоса она еще слышала.

— Крайняя степень истощения, господин.

— Это твой диагноз?

— Вы не поняли, господин. Я не представляю, как она держалась на ногах. Взгляните сами.