Эмиль, Гнитецкий - Благими намерениями

В каждом зале, украшенным различными картинами и поучительными надписями, было по большому камину, доходящему до потолка с выступающими балками. Рядом лежали дрова для растопки. Меблировка не сказать, что была скудной, но и не особо роскошной: несколько ларей, сундуков, буфеты и серванты для посуды. В одном зале был складной стол, лавки, несколько сидений со спинками, видимо, для почётных гостей. В другом помещении пространство было поделено свисавшим с потолка гобеленом, деля его на неравные комнаты, примерно один-к-трём. В большой располагалась спальня хозяина дома, стены которой были искусно отделами камнями и мехами. В маленькой, очевидно, был рабочий кабинет. В нём имелся резной стол, стулья, шкаф для фолиантов, куча бумаг и письменных принадлежностей.

Мольх не спеша осмотрел все помещения, прошёл в зал для гостей и сел на стул у окна. Лофар и трое его людей расположились на лавке за сложенным столом.

- Богато живет ваш Пиндар, ничего не скажешь. Видимо добропорядочностю он не отличается.

- Не пойман - не вор, - констатировал один из коллег Лофара.

- Ну да ладно. С чего вы сегодня намерены начать поиски? - спросил сыскарь.

- Мы хотим ещё раз обыскать первый этаж. Кажется, недостаточно хорошо исследовали прихожую.

- В этом нет необходимости, приятель. Письмо находится в этой комнате, - ответил граф, выдержав паузу.

Лица всех четверых застыли в удивлении.

- Где оно, гром и молния?! Панкурт?! Где?! - вскочил и дрожащим голосом произнёс шателен.

Мольх, провожаемый напряжёнными взглядами, подошёл к камину, сбоку которого на разлохмаченной бечевке висела грязная картонная сумочка, предназначенная для кресала и щепок, что шли на растопку камина. Поддел её одним пальцем, сняв с крючка, повертел и вытащил из неё за уголок мятый, небрежно надорванный конверт.

Присутствующие ахнули.

- Вы это искали? - протянул Лофару.

Тот судорожно вцепился в находку, трясущимися руками развернул, прочёл несколько строк, потом, забыв о всякой осторожности, стал бегать из стороны в сторону, крича "Вот оно! Вот оно! Нашлось, нашлось!".

- Видите, всё оказалось просто, - произнёс Мольх.

- Но как?! Как у тебя это получилось?! - воскликнул Лофар.

- Видишь ли, по-своему вы сделали всё правильно. Настойчивости и изобретательности вам не занимать. Хитрость, тщательность, изощрённость - да, это необходимо в таком деле, как сыск. Но у монеты есть две стороны: вы исчерпали все возможности в том направлении, в котором действовали, забыв про другие.

- Поясни, Панкурт. Мы месяц не могли найти то, что ты нашёл за пять минут!

Четыре пары глаз с восхищением глядели на сыскаря.

- Меры, которые вы приняли, перевернув этот дом по камешку, были безупречны, в этом я не сомневаюсь. Если бы письмо находилось в тайнике, вы бы его обнаружили, так или иначе. Но к данному человеку ваш метод оказался неприменимым. Система хитроумных способов обыска вынудила вас идти по неверному пути. И парадокс в том, что поставленная задача была слишком глубоко воспринята, и это толкнуло вас, милсдари, на неверный путь. В другом случае, слишком поверхностный обыск дал бы те же результаты, если действительно существовал тайник. Вы хорошо осматривали библиотеку таможенника?

- Да, мы перевернули каждый листик, Панкурт. Но письмо-то оказалось в другом месте, что ты и показал!

- Я хочу сказать, что на корешки фолиантов вы, конечно, внимания не обратили, так как были всецело поглощены поиском письма. А между тем книги могут сказать о владельце очень многое. Я сам собираю фолианты и имею об этом кое-какие представления. Наш таможенник - большой любитель прозы и поэзии. Профессия таможенника подразумевает интриганство и изощрённость, мне приходилось с ними сталкиваться не раз, когда по просьбе Ровида я расследовал запутанные дела. А таможенник, увлекающийся гуманитарными предметами - это нечто вон из ряда выходящее. Такой человек не может мыслить и действовать линейно и математически, тогда как вы сосредоточили свои поиски строго по законам математики. И проиграли. Скажу даже больше, дорогой Лофар... - Мольх сделал паузу.

- Я внимательно слушаю.

- Такой человек, как ваш таможенный старшина, не может не быть осведомлён о методах обыска, так как сам этим занимается на границе, обыскивая обозы, телеги, людей на предмет контрабанды. Верно? Он прекрасно знает все уловки, ухищрения и тайники, к которым прибегают нечистые на руку торговцы, перевозя товар через кордон. Делают они это по двум причинам: либо провозят что-то запрещённое, либо хотят заплатить пошлину поменьше, но не в этом суть. Как я подумал, такой человек не будет прятать выкраденное письмо даже в самый хитроумный тайник. Также он не мог не знать и о том, что на него однажды нападут. Более того, он был осведомлён об обысках, которые вы проводили в его отсутствие. Его частые ночные отлучки были подстроены специально - он давал вам возможность обыскивать свой дом. И практически натолкнул вас на неверный вывод, что письма в доме нет.

- Невероятно! - воскликнули все четверо, - но как он мог догадаться?

- Во-первых, вы точно уверены, что возвращали все предметы на свои места? Во-вторых, гарь от свечей долго не выветривается. В-третьих, достаточно капельки пролитого воска, чтобы хозяин заподозрил неладное. В-четвёртых, вас могли заметить с улицы и донести Пиндару. Выбирайте, что вам удобнее, милсдари. Наконец, в-пятых, есть превосходный и простой способ узнать, был ли обыск.

- И что за способ? - поинтересовался Лофар.

- Положить на бумаги сверху что-то неприметное. Допустим, крупинку соли, - Мольх продемонстрировал воображаемую процедуру двумя пальцами, - если в них рылись, она обязательно упадёт. Вы ничего и не поймёте.

- Вот это да! А мы и не подумали.

- Я просто изложил вам ход мыслей любого сыщика, который ищет спрятанные предметы. И я уверен, что таможенник пришёл к таким же выводам и пренебрёг обычными тайниками. Оставалось только одно - какая-нибудь простая выдумка. Пока шли по дороге, меня озарило: он вообще не прятал письмо, а положил его на самое видное место. Это даёт ему два преимущества. Первое: у вас и мысли, поскольку вы размышляете математически, не возникло искать не потайные места, а на поверхности. Второе: чтобы воспользоваться письмом, стоит лишь подойти к камину и протянуть руку. Это можно обратить в фокус даже при стечении большого количества людей. Вы, наверное, замечали, что труднее всего найти то, что доступно обозрению? Особенно внимательно я изучил письменный стол хозяина дома. На нём лежат бумаги, письма, несколько книг, перья, чернила и свеча. Но ничего подозрительного я не нашёл. Тогда мой взгляд упал на камин, где висел довольно приметный кармашек для щепок и кресала. Дальнейшее вы видели. Дай мне письмо, Лофар.