Николай Ярославцев - Вождь из сумерек-2.

Ознакомительный фрагмент

-Так почему стоим?

Как в такой тесноте мечом размахнуться?

В руках у Веселина два ножа. С не постижимой быстротой сверкают клинки…

Где тот застенчивый краснощекий парень, которому Леха совершенно необдуманно инкриминировал нездоровую страсть к лютикам-цветочкам?

Давно уж увалень совсем не призывного возраста превратился в расчетливого грозного бойца. В его недремного стража. Немного найдется смельчаков, способных выстоять против его мечей. Но по прежнему застенчив по девичьи. И все так же краснеет.

Слова ему ни к чему. Слова Веселину только мешают.

Подгреб конязя левой рукой к себе и прет, успевая при этом наносить своим ножом молниеносные змеиные удары.

-Веселин, черт не мытый! – Яростно отбивается от него Зорень.

-Это командир. – Оправдывается парень. – А меня, как бы, вовсе нет.

Ай-ай-ай! – Встретил его насмешливой улыбкой Стас. – И не стыдно, конязь? Главный воевода меж деревьев с мечами бегает. И конязь Зорень за ним увязался, вместо того, чтобы на белом коне да с высокого холма огненным взглядом следить за кровопролитным сражением. Так чего доброго и мне захочется. Круши мечом всех, кто под руку подвернется и никаких забот. Не царское это дело. Я уж говорил тебе. А не приведи Великий бог, саданет кто мечом под ребро? Или по светлой головушке?  Кто дело вершить будет?

Говорил по-дружески мягко, чтобы не обидеть, но Зорень покраснел, как юнец. Но отвечать не стал. Что не говори, а прав во всем побратим.

Совет помог. Смяли, сломали сопротивление. Сбили уцелевших в кучу.

-Груздень, не увлекайся. Языка мне…

 Воевода услышал. Опомнился. Припомнил, что давно уже не простой вой. Повернулся к Войтику…

-Ну, то-то же! А то развлечение себе устроил.

Появились арканы, взлетели в воздух. И вот уже тащат за лошадью, грохочущую лязгающую громадину. Затем еще одну. Хруст не утерпел, раскрутил над головой волосяную петлю.…Выдрал прямо из середины рычащего в ярости воина, послал коня прыжком вперед. И вот уже барахтается, силясь подняться, оглушенный панцирник перед Стасом в груде железа. Завозился, несколько раз дернулся, пытаясь выпутаться из волосяной петли и замер, очевидно, поняв всю бесполезность попыток.

Стас повернулся туда, где над неподвижным телом Толяна все еще колдовали эльфы. Подошел Леха. Присел над пленником и осторожно расстегнул подбородочный ремень, чтобы скинуть с головы  шлем, украшенный длинными турьими рогами.

-Не трудись Леша. Он мертв. Мертв, как и тот. – Кивнул головой в сторону привязанного к дереву стрелка. – И все остальные.

-Тебе почем знать… - Огрызнулся Леха.

Со стуком на землю из шлема вывалилась голова. Пустые, широко раскрытые глаза, уставились в небо.

Округу огласил душераздирающий волчий вой. В лагерь возвращалась стая. Прямо через головы стоящих тесным кругом с окровавленными мечами воинов мелькнуло растянутое в полете серое тело и широколобый волк встал рядом со Стасом.

-Все хорошо Старый. – Успокоил он вожака, потрепав по мощной шее. – Или, наоборот, все плохо. Я еще и сам не знаю.

И зашагал к принцу.

-Стас, на нем нет не единой царапины. – Догнал его Леха. – И на остальных, тех, которых сбили арканами ребята Хруста, тоже… Я проверил. И все, на одно лицо.

-А чему ты удивляешься? – Неохотно отозвался Стас. – Сам мог бы догадаться, что хозяин подчищает хвосты. Я же не зря тебя просил пощупать того, первого. Тело не могло остыть так основательно за несколько минут. Он шел и стрелял мертвым. Кто-то ловко воспользовался его телом. Влез в него, как в скафандр….

Остановился за спиной у принца. Опустил на его плечо свою руку. И Леха с удивлением увидел, как могучий эльф ткнулся лицом вперед так, словно на его плечи свалилась скала.

        -Я не могу, Слав. – Виновато вздохнул принц и отвел глаза в сторону. – Стрела наговоренная. И заклятие может снять только, тот, заклял ее.

-Бодрен, ради всего святого… - Едва слышно, выговорил Стас, с трудом шевеля враз пересохшими губами. – Я не могу потерять его. Леха да он, вот и все что связывает меня с моим миром. Ты же должен понимать…

Леха смотрел на эльфа дикими глазами.

-Не верю! – С ненавистью крикнул он прямо в лицо эльфа. – Не верю во всю эту вашу лобуду. Не верю!

Рухнул на колени и сгреб Толяна за отвороты волчовки.

-Толян! Братуха! Разводишь нас? Кончай придуривать.

Гладко выбритая голова парня моталась из стороны в сторону.

-Леха, прекрати истерику…

-Толян, Стас ждать не будет. Без тебя уйдет. Копытами звенит. -  Глаза у Лехи дурные, влажные.

-Прекрати!

Отодвинул упирающегося друга рукой и присел рядом. Отвернул волчовку и накрыл рану на просторной груди рукой.

«Хорошо, что не срезень, а бронебойная… - Подумал он. – Ранка, как от «Макарова». Иначе располосовало бы на половину груди».

Прошла минута, другая… Мозг работал, как метроном, отсчитывая секунды. Ощутил в ладони покалывание.

Счастлив Леха. Может позволить себе все, что угодно. Даже закатить истерику. Сорваться до эмоций, до слез. Кричать и задыхаться от ярости и бессилия.

Привязался к простодушному братку с, по-детски, наивными глазами, под волчовкой которого таилось, несмотря на все его глуповатое естество, отзывчивое и доверчивое сердце. Верное и преданное.

И что тут можно сделать?

Ладонь огнем горит. Уже не иголками, клинками рвет в куски.

Удивительно, как крепко сидит жизнь в этом сердце. Стрела прошла впритирку с ним, а оно, это самое бестолковое Толяново сердце, трепещется под ладонью. Крепок парень! А чем поможешь? Еле заметно вздрагивает обнаженная грудь.

Леха, сдерживая дыхание, скрипит зубами над его ухом.

-Толян…

И, словно услышав, Лехин шепот открыл глаза. Поморщился болезненно, чихнул…

-Леха, братуха… - Шевельнулись синюшные губы. – Колбасит меня, командир. Холодно. Такая непруха!

Купава всхлипнула, зашмыгала носом. Но зареветь, завыть по бабьи, не решилась. Прижала туго сжатые кулачки к лицу и раскачивается из стороны в сторону.

Стаса и самого бросило в дрожь. На лице холодный пот. Течет со лба, забирается под повязку. Липкий, соленый. И едкий, как кислота. Разьедает невидящие глаза.

Отвалился в сторону и уронил голову на колени.

А Леха мнет, охаживает Толяна своими лапами по спине.

-Развел, развел нас…. Страху нагнал, а сам только отдохнуть прилег. Толян, братишка!

Щурит Толян, не привыкший к нежностям, глаза. Мямлит, что-то нескладное и невразумительное в ответ.

Раскидывая, глазеющих на это чудо воев, к Толяну лезут Груздень с Войтиком. Хитрый Хруст затаился за их спинами и, улучшив удобный момент, скользнул между ними к Толяну.