Владимир Мясоедов - Земли меча и магии. Друид

— Стой, чучундр! — Обладатель двуручника не обманул моих ожиданий и действительно рванул вдогонку за убегающей добычей, цепляясь клинком за все ветки по пути. А вот остальные три разбойника снова взялись за луки…Черт, каменная кожа должна же уже вот — вот сойти! Может, попробовать сымпровизировать?

Вековая ель с ну очень толстым стволом и низко опущенными лапами, почти касающимися поверхности почвы, подвернулась мне как нельзя кстати. Метнуться в сторону, спрятаться за её стволом, присесть и набрать полную горсть земли было секундным делом. Увы, этот маневр не остался разбойником не замеченным. Грабитель с большой дороги подскочил ко мне и попытался размахнуться своим двуручником…Ключевое слово 'попытался'. Не заносить клинок над головой у главаря все же ума хватило. Вот только и широкий боковой замах у него тоже не вышел, поскольку отведенное назад лезвие банально спружинило об ветки. Ну а провести такой сплющенной шпалой колющий выпад, это еще уметь надо. Очень сильно уметь, думаю, не каждый тренированный рыцарь так сможет. Где уж обычному разбойнику, пользующемуся своим оружием словно дубиной.

— Сюрприз! — Обрадовал я его, сначала бросив набранную грязь в глаза, затем вцепившись в держащие массивное оружие руки и под конец со всего размаху ударив его лбом по носу. Одного раза для эффективной дезориентации противника оказалось мало и потому процедуру пришлось дважды повторить. Правда, под конец разбойник сообразил, что надо уклоняться, и мы встретились непосредственно черепушками, но атаману все равно пришлось хуже. Моя кожа все еще была крепка как камень, а он то подобным бонусом не обладал. Застонав, разбойник выпустил уже наконец двуручник, попытавшись сорвать со своего пояса висевший там кинжал, однако данный маневр у него тоже не получился. Я то, несмотря на жесткий клинч, помнил про наличие у нас ног и от всей души пнул ублюдка пониже пояса, выбрасывая за пределы шатра из еловых лап.

— Ууу! — Стонал атаман, укатившийся к ногам своих подчиненных, не решавшихся спустить тетиву. Даже не знаю уж почему, то ли человеколюбие в них взыграло, то ли зрелище меня с двуручным мечом наперевес смутило…Кстати, рукоять клинка как‑то неприятно жгла ладони и навешивала штраф к ловкости аж на восемь пунктов!

— Значит так, господа алкоголики, хулиганы, тунеядцы! — Попытался я прибегнуть к своим дипломатическим навыкам. — Либо вы сейчас бросаете оружие и сдаетесь, либо я начинаю злобствовать! И напоминаю, меч это вам не посох! От ударов клинком вы не останетесь лежать целой и слегка побитой тушкой, а разлетитесь по всему лесу кусками окровавленного мяса!

Две стрелы вонзились мне в глазнице, а одна полетела прямо в раскрытый на выдохе рот. Со вспышкой ужасной боли я обнаружил себя катающимся по траве, но уже где‑то в другом месте. Причем голым, если не считать оставшейся на пальце кольца — печатки. Догадаться, что произошло, было не трудно. Эти работнички ножа и топора меня прибили, благодаря длительной подготовке к выстрелу и выцеливанию уязвимых точек сделав по криту каждый. Мда, над навыками дипломатии определенно надо еще поработать. Потом. Когда я объясню этим дебилам, почему не надо злить бессмертных игроков и просто встреченных в лесу друидов! Благо дорога до места смерти прекрасно отражена на карте, да и невооруженным глазом видна…Шагая куда глаза глядят в порыве гнева, я проламывался через подлесок как лось. Да еще и прикладывался посохом по всем объектам в зоне досягаемости, оставляя после себя ссадины на коре, раздавленные грибы и поломанный кустарник.

Большая ель встретила меня двумя трупами, раздетыми до исподнего. Моим и атамана, которому его же подчиненные пользуясь беспомощностью последнего нарисовали вторую улыбку на горле. Что ж…Осталось семеро. Или трое, если побитые посохом еще в себе не успели прийти. Хорошо хоть искать их долго не придется, драпая с места засады я не успел далеко удалиться, да и сами разбойнички вовсе не собирались соблюдать режим тишины. Более того, они активно скандалили друг с другом, пытаясь выстроить новую иерархическую цепочку. Я не великий мастер умения подкрадываться, но приблизиться к ним удалось без особых проблем. Держащиеся за ржавые ножи работники большой дороги стояли кругом вокруг вороха добычи, завернутого в украшенный птичьими перьями плащ. Остальные им не мешали, поскольку лежали на земле и изредка дергались. Да и то не все. Похоже, посох оказался вовсе не таким гуманным оружием, каким выглядел.

— Теперь я буду главным! — Надрывался один из стоящих на ногах мужчин, выпячивая грудь и стараясь казаться больше. Луки свой он забросил обратно за плечи, впрочем остальные его подельники поступили также. Видимо из чистого прагматизма, ведь стрелковое оружие не очень удобно в собачьей свалке на расстоянии вытянутой руки.

— Ты кусок засохшей коровьей лепешки! — Рычал на него другой, поигрывая двуручником атамана. Вернее, пытаясь поигрывать. Клинок так и норовил вывернуться у того из пальцев и шлепнуть наземь. Похоже, характеристики нового владельца совсем не перекрывали накладываемые им штрафы.

— Сзади! — Отчаянно заорал третий, держащий в каждой руке по ножу, указывая своим подельникам на опасность. Те, впрочем, на такой дешевый трюк не купились и спиной к нему не повернулись. А зря. Голову ближайшего ко мне разбойника, того самого который старательно пыжился, я сзади нежно обхватил и резко вывернул на девяносто градусов влево.

Сила +1.

— Ну что, смертнички, не ждали меня? — Спросил я разбойников, порадовавшись данной за убийство в рукопашной единичке характеристик. А после кинулся на них с тем оружием, которое всегда есть при себе у каждого мужчины. Кулаками. Снимать трофеи с пояса убитого было некуда, а обладатель двуручника больно уж близко стоял, и не следовало давать ему времени для нанесения сокрушительного удара.

Впечатавшись плечом в только начавшего размахиваться бандита, я уронил его навзничь, вновь завладел громадным мечом и скорчился от боли в спине, куда вошли два ножа едва ли не по рукоятки. Жизнь скачком уменьшилась чуть ли не на три четверти. Да ерш твою медь, опять крит! Хорошо все же, что болевые ощущения в играх намного ослаблены по сравнению с реальностью. На оцифрованных подобные установки действуют слабее, но я слишком мало провел времени в виртуале, чтобы считаться полноценной его частью.

— Как же ты меня достал! — В гневе заорал я, разворачиваясь и опуская лезвие прямо на голову атаковавшего меня разбойника. Лезвие прошло через череп, ребра и напрочь застряло у того где‑то в животе. — Ну, кто на новенького, а?