Занимательная некромантия. Сердце демона - Марина Николаевна Александрова

Я ошарашено смотрела ему вслед и впервые чувствовала себя так, словно я глупая собачонка, которая что-то там тявкнула, на что даже не стоит обращать внимание. Казалось в этот момент, сердце словно укололи острым шипом. Дышать стало больно. И, такого чувства обиды, горечи и разочарования я не испытывала ни разу в жизни, как мне кажется.

— Он мне не нравится, — голос Джесси раздался со спины и застал меня врасплох, только сейчас заставив осознать, что у меня глаза на мокром месте.

Я часто-часто заморгала, не спеша поворачиваться к нему, но всё же нашла в себе силы ответить:

— Не спеши с выводами, должно быть, ему тоже непросто в новом доме. Он потерял отца как-никак. Наверное, это непросто…

Сказала и только потом поняла, что защищаю его. Это было ужасно нелогично и неправильно, я понимала! Джесси мой брат, а этот парень никто! Я знаю его всего с полчаса, а уже оправдываю. Это было так неловко и смущающе, что я запнулась на середине фразы.

— Это ты не спеши, — бросил он, беря мой портфель и направляясь в сторону лестницы.

Джесси не разбирался в том, как строить отношения с окружающим миром. Но он всегда знал обо мне больше, чем я сама.

— О чем ты?

Поспешила я нагнать его, тогда как брат ничего не ответил, а лишь скривил губы в ухмылке, и это странным образом разозлило меня. Я сама не понимаю, что со мной происходит⁈ Подумаешь, сказала это глупое «привет» и что теперь? Это что-то должно значить⁈

— Твои эмоции — это единственная вещь в этом мире, которую я понимаю, — тихо прошептал он.

С этим было бесполезно спорить. Внешне мы были похожи как две капли воды. Светлые, чуть кудрявые волосы, голубые глаза, немного пухлые губы и бледная кожа. С возрастом сходство, конечно, стало не таким явным. Джесси всё же имел более мужественные черты лица. А, вот, что касалось характеров, то это было удивительнее всего. Нам нравились одни и те же вещи, наши интересы были схожи и в то же самое время, иногда мне казалось, что мы с разных планет. Как говорил Джесси, он был рождён на луне, а я на солнце. В общем-то, такое определение характеризовало нас точнее всего. И всё же, никто так тонко не чувствовал меня, как он.

Стоило нам спуститься на первый этаж, чтобы понять, что Кристиан всё же не ушёл без нас. Он стоял в гостиной, смотря на огромные напольные часы, словно это было чем-то действительно интересным.

— Пойдём, — вновь пролепетала я, но на этот раз, воздержавшись от неуместных улыбок.

Он лишь коротко кивнул, повернулся к нам с Джесси спиной и направился к выходу из дома.

Я шла и смотрела на его широкую спину, думая о том, что со мной произошло? Я не такой человек, который так запросто впускает в свою жизнь незнакомцев. Я жила в мире, где не верили в чувства и знала, как сложится моя жизнь, казалось, до тех самых пор, когда мои виски украсит седина, а мысли потеряют ясность. Там не было ничего сложного. Я понимала, что семья не даст мне стать просто Элизабет Ро, следователем по телу, предназначением которой станет помогать простым людям в поисках правды. Это было утопичной мечтой, на которую мне могли дать максимум лет семь. Но я собиралась урвать их во что бы то ни стало! У меня не было особого магического дара, а стало быть, единственной ценностью во мне была способность воспроизводить детей и, возможно, передать дар своим детям. Когда-то отец именно так выбрал для себя сперва мать Алана, которая умерла при родах, а впоследствии женился на моей. Такое же будущее ждало меня: договорной брак. Это было нормально. Нас так воспитывали, что весь мир это переплетение выгодных сделок, союзов и взаимоотношений, строящихся на расчетах. Я пыталась видеть что-то настоящее, теплое, душевное в своей семье. Но, скажем прямо, ни моя мать, ни тем более отец не желали такой связи с нами. Алан был слишком взрослым и у него уже были свои интересы. Единственным родным человеком для меня был Джесс.

Но, что же случилось в это странное утро, что мне больно дышать от одного взгляда на спину едва знакомого парня⁈

— Ты прожжешь в нём дыру, — тихонько хмыкнул Джесси, когда до школы нам оставалось несколько десятков метров.

— Очень даже может быть, — задумчиво пробормотала я.

Джесси лишь покачал головой, но комментировать моё поведение не стал. Я была признательна ему за это. Мне хватало того вихря, что кружил у меня внутри, переворачивая все устоявшиеся представления о мире вокруг. Слушать то, что и так было столь же очевидным, сколь и шокирующим, я была не готова.

Глава 3

Другим болезненным открытием в этот день стало то, что наш нежданный сосед вовсе уж не был таким необщительным и отчуждённым. Он прекрасно находил общий язык со всеми одноклассниками и одноклассницами, мило улыбался им, отвечал на вопросы и вполне себе забавно шутил. Мы с Джесси, точно совершенно непрошибаемая парочка, сидели на последней парте с одинаковыми каменными лицами, наблюдая за тем, как Кристиан словно волшебник из сказки, очаровывает толпу самых вредоносных существ школьного мира — учеников выпускного класса.

— Кто здесь больше ненормальные: мы или они? — пробормотала я, наблюдая за тем как рыжий Брайан чуть ли не поскуливая от счастья, с восхищением взирает на Кристиана, слушая как он довольно односложно рассказывает о своём вынужденном переезде.

— Я всегда был ненормальным, — пожал плечами брат. — Но, если посмотреть на тебя в свете нашей семьи, то ты ещё более ненормальная, так что…

— Это был риторический вопрос, Джесс, — ощетинилась я, повернувшись всем корпусом к брату. — Только посмотри на него⁈ Значит, нам и «привет» сказать сложно, а с этими болтает, точно они его лучшие друзья⁈

— Мне всё равно, — пожал он плечами. — Даже, если бы он и поздоровался со мной, я бы не стал с ним общаться, так что…

Тяжело вздохнув, я вытянула вперёд руку и практически легла на парту, уставившись в окно, рядом с которым сидел Джесси.

— А мне вот почему-то нет…

Пробормотала я, смотря на то, как играет ветер за окном с кронами вековых клёнов, заставляя листочки перешёптываться друг с другом. Похоже, вечером будет дождь. Небо затягивало серым покрывалом рваных туч и солнцу едва удавалось пробиваться сквозь них, отдавая скупое весеннее тепло едва очнувшейся от зимы земле.

— Мне кажется,