Валерий Афанасьев - Маг цвета радуги

- Нет, конечно, - возмутился я.

- А поможешь ли воришке, что просит поднести мешок с овощами из чужого огорода?

- Еще чего не хватало.

- Вот то-то. Доброта и справедливость совсем не всегда одно и то же. У тебя же с этим все в порядке. Ты будешь добрым с добрым и справедливым со злым.

Я засмущался: "Слишком я у Вас, тетушка, положительным получаюсь".

- Так я кому попало помогать не возьмусь. Да и Айла не глазами тебя рассмотрела. Не печалься слишком, не так ты положителен, как тебе показалось.

Литса улыбнулась.

- А что случилось с Лодиусом? Почему он ушел от людей?

Литса посмотрела пристально, с сомнением, как бы взвешивая, рассказать, или все же не стоит.

- Ладно, слушай. Молод ты еще, может, эта история тебя чему-то научит.

Я не стал спорить, рассказывая о том, что историй повидал всяких. Во-первых, что бы ты ни повидал, всегда остается что-то неведомое. Знают все лишь только очень самоуверенные люди, точнее, считают, что знают. А историю Лодиуса я мог так и не услышать, а она интересовала меня чрезвычайно. Очень уж любопытно, что заставляет такого добряка, если верить словам ведуньи (а не верить и у меня не было никаких оснований), держаться подальше от людей?

- Было это лет десять тому. Лодиус только вошел в силу, ему едва миновало семь десятков лет.

Семьдесят лет? Плюс десять лет, тех, которые с той поры минули? Это что же получается, Лодиусу никак не менее восьмидесяти? Для своего возраста он выглядит просто замечательно, я ни за что не дал бы ему более пятидесяти.

- Чему ты удивляешься? Вот думаешь, мне сколько? - Литса рассмеялась, увидев сложную гамму чуств, отразившуюся на моем лице, - Ой, насмешил. Айле столько, на сколько она выглядит, можешь не сомневаться.

Я, действительно, подумал об Айле. Кто этих ведуний знает? Если Литса выглядит моложе своего возраста....

- Да и не так я стара, не пугайся. Ста лет еще не миновало. Мы с Лодиусом почти ровесники, - добавила ведунья.

Непросты ведуньи, ох непросты. Вот женюсь я на Айле.... Женюсь? О чем это я? Почему эта мысль так часто заглядывает последнее время? Хотя девушки достойнее, найти просто невозможно. И еще она такая, такая, ну, вы меня понимаете. Вот опять сбился с мысли. Лет через пятьдесят Айла будет выглядеть так же, как и ее тетушка сейчас. А я? Буду уже глубоким стариком. Ужас.

- Ой, насмешил, белый, ой насмешил, - Литса заливисто хохотала. Неужели все мои мысли так видны? - Далеко загадываешь. Айлу, похоже, такая перспектива не пугает. Узор суженого на куртке ведунья далеко не каждого вышивает.

Вот оно что? Колечко мое оказалось очень даже к месту. То-то я удивился, что Диму она подарила оберег, а мне плюс к тому украсила куртку изящным плетением.

- Ты про Лодиуса-то будешь слушать? - спросила Литса отсмеявшись.

- Буду, буду, - поспешил заверить я.

Дим сидел в углу, внимательно прислушиваясь к нашему разговору. Был он сыт и доволен. Понимая, что о нем разговор зайдет не сразу, он не вмешивался. К тому же, он тоже весьма любопытен и узнать что-то новое никогда не откажется. Ученый.

- Так вот. На чем я остановилась? Ах, да, проживал он тогда рядом с небольшим городком под названием Грапин. Ты, наверное, знаешь, что в селениях маги устраиваться не любят - города прерогатива Магистров?

Я кивнул. Дим рассказывал мне об этом - о Магистрах и магах. О том, что первые селятся в городах, другие же предпочитают некоторое уединение. Связано это, судя по всему, не с их предпочтениями, а с природой используемых ими сил. Маги в городах не селятся. Разве что бывают ненадолго проездом, предпочитая держаться поближе к природе.

- Городок был невелик, постоянного Магистра в нем не было и потому со всеми проблемами, которые не разрешаются простыми людскими средствами, люди шли к магу, - продолжала рассказ Литса, - так бывает и тогда, когда Магистр в городе есть. Не слишком Магистры любят выполнять людские просьбы, но, все же нет-нет да снизойдут, или местный управитель настоит. Здесь же за неимением Магистра со всеми проблемами люди обращались к Лодиусу. Тот был рад. Ты, наверное, заметил, сколь много зеленого в его ауре, это и есть отражение его характера - добрый он. В помощи он не отказывал никому. Брал за нее лишь то, что предлагали, никогда не пытаясь получить более. Что порой добавляло ему репутацию чудака. Бескорыстие, увы, далеко не всегда понятно людям. И если у одних оно вызывает признательность и благодарность, то другие часто воспринимают его как слабость.

Не могу не согласиться, это мне было хорошо знакомо. Есть такие люди, которых выручишь, и они тебе благодарны. Другие же, если их не пошлешь сразу, разумеется, вежливо, но решительно, будут конючить и докучать своими просьбами постоянно. Как Витек из соседнего подъезда. Где он этот подъезд? Остался далеко, как и весь мир, которому я имел возможность принадлежать не так давно. Витек, впрочем, подозреваю, никуда не делся и все так же конючит деньги у тех, кто не смог отказать ему сразу и решительно, разумеется, и не думая их затем возвращать. Никак не получается всех причесать одной гребенкой. Что в общении с одним благо, для другого лишь напрасная трата времени.

- В основном же люди относились к нему по-доброму, - продолжала Литса, - все так и шло своим чередом, пока не завелся в окрестностях Грапина душегуб. Стали люди пропадать, потом их находили мертвыми и ограбленными. И не только одиночные путники рисковали не доехать до места, но и небольшие караваны. Лес прочесывали, нанимали егерей и следопытов, но те никого так и не нашли. Тогда жители собрали делегацию и обратились за помощью к Лодиусу. Тот не смог отказать. Не его это дело, да только других магов поблизости не было. Пусть в бою он и не силен, но силы у него немалые. Не знаю, как и что там у них было, Лодиус подробности не рассказывал, он вообще об этом неохотно говорит, только злодея он поймал. Оказывается, тот разучил кое-что из колдовских штучек. Сил он был невеликих, но с помощью амулетов получалось у него умертвить людей, да после того и ограбить. Способности, увы, не делают людей, ни лучше, ни хуже, лишь позволяют проявить себя.

Я внимательно слушал. Дим сидел, замерев, видимо, история эта для него тоже была в новинку. Литса продолжала свой рассказ.

- В общем, суд был скор и единогласен - злодея приговорили к смерти. А пока к процедуре этой шли недолгие приготовления, Лодиуса оставили посторожить преступника. Приговоренный взмолился, клялся, что больше никогда, обещал исправиться и просил его отпустить. А Лодиус мягок. В общем, отпустил он душегуба. Да так неудачно получилось, что все свои клятвы позабыл пойманный уже через минуту и, убегая, зашиб егеря, который встал у него на пути. А у егеря семья да двое малых детишек остались. Поймать-то душегуба поймали, не смог он далеко уйти, а вот Лодиуса простить не смогли. Не смогли и не захотели. Не пошли впрок прошлые заслуги. Не вспомнилось все то добро, что он сделал людям. Да что там, он сам себя винил, а здесь еще и люди от него отвернулись. Если и приходили с просьбами, то лишь с такими, что и выполнять их не хотелось. Помучился он так месяца три, да и подался в глушь, подальше от людей. Года два терзался он виною, хотя и виноват был лишь в том, что слишком добр да чересчур доверчив. Вот с тех пор и живет здесь неподалеку - полдня пути всего. Ко мне в гости иногда наведывается. Вот так она обернулась - излишняя доброта.