Марица - Александра Европейцева

прикованы к королю Ладарсу, занявшему место на постаменте. В этот момент Демитр наклонился так близко, что губы коснулись моего уха:

— Король выбрал мне невесту. Дочь графа. Мать дала согласие на помолвку.

Мир на мгновение остановился.

— Сейчас я ничего не могу сделать, — его слова резали, как лезвие. — Но клянусь тебе: я разорву эту помолвку. Найду способ. Ты — и только ты — будешь моей женой.

Его когти впились в мои плечи чуть сильнее, будто он боялся, что я исчезну прямо здесь, на этом балу, среди сотен равнодушных глаз.

Я стояла, словно вкопанная, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Голос Демитра звучал где-то далеко, сквозь нарастающий шум в ушах. Король выбрал ему невесту. Дочь графа. Леди Янг дала согласие.

«Это невозможно», — пронеслось в голове, но холодный голос разума тут же возразил: «А почему бы и нет? Ты же сама знаешь, как устроен их мир. И ты же сама не дала ему согласие сразу. Сама сомневалась. Так чего же ты ждешь?»

Мои пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони, но боль не могла заглушить жгучую обиду, что поднималась к горлу. Я заставила себя дышать глубже, боясь, что сейчас задохнусь или — что хуже — разрыдаюсь прямо здесь, на глазах у всех.

«Нет, ну а чего ты хотела?» — упорно твердил внутренний голос. — «Ты хотела подумать? Подумала. Так чего же ты сейчас хочешь разреветься? Не достался дракон? Так стоило его брать раньше!»

— Марица, — Демитр сжал предплечье, его когти осторожно коснулись кожи. — Посмотри на меня. Я не позволю этому случиться, — прошептал он так тихо, что слова едва долетели до меня. — Ты мне веришь?

Я не ответила, оцепенев, замерев, словно статуя и уговаривая себя из последних сил быть стойкой и не разревется. Какая разница, верила я ему или нет. Он ничего не сможет изменить. Даже мне, деревенской магичке, было понятно, что помолвку генерала Ангара и дочери графа, устроенную лично королем, не разорвать никому, кроме смерти. Король не допустит такого позора.

Его рука легла на мою талию, будто он боялся, что я исчезну. Но мне пришлось ее сбросить. Теперь он принадлежал ей, другой. Хотя, он никогда и не был моим.

Я оглядела зал, где уже шептались придворные, бросая на нас любопытные взгляды. Где-то среди них была та самая «невеста» — дочь графа, которую теперь связывали с Демитром.

— Где она? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Он напрягся, но ответил:

— Слева, в голубом платье. Но это ничего не значит, Марица. Я уже сказал — я найду способ.

Я посмотрела в указанном направлении. Девушка была красивой — изящной, с безупречными манерами, в платье, которое стоило больше, чем вся моя деревня. У меня сжалось сердце.

— Она идеальная кандидатура, — пробормотала я.

— Ты — моя идеальная кандидатура, — резко ответил он.

Но я уже отстранилась, чувствуя, как слезы подступают. Сейчас я жалела, что не пустила его в свою комнату. И в то же время была этому рада. Драконы свое не отдают. А я не стала его Марицей. И возможно, благодаря этому, я смогу не стать причиной краха семьи Янг.

Глашатай снова возвысил голос, объявляя начало церемонии. Толпа замерла, и я почувствовала, как Демитр отпускает мою руку.

«Надо держаться», — приказала я себе. «Хоть сейчас, хоть на эту минуту».

Глашатай объявил наши имена и толпа расступилась, пропуская. Я сделала шаг вперёд, чувствуя, как сотни глаз впиваются в спину. Ноги стали ватными, но я заставила их двигаться.

«Что бы с тобой не случилось, как бы больно не била жизнь, тигренок, всегда держи голову высоко и будь сильной. Уважают только тех, кто не сдается и не ломается. Остальные кроме жалости не вызывают ничего!» — вспомнились слова отца и я расправила плечи.

Мир вокруг начал плыть. Звуки музыки и шепот гостей слились в отдаленный гул, а перед глазами вспыхнуло видение.

«Не сейчас!» — я кричала внутри себя, пытаясь прогнать видение, но не могла.

Это странное ощущение, когда одновременно ты находишься в двух местах. Я шла, улыбаясь, к королю, и в то же время была в темном кабинете, освещаемом лишь слабым светом свечи. За красивым и дорогим столом сидел принц Истер, лицо было спрятано в ладонях. Он будто нестерпимо устал. Рядом на столе — бутылка вина, пустой бокал и та самая игрушка — серый заяц с разными ушами, что темноволосый мальчишка отнял у девочки.

Принц протянул к нему руку и взял, бережно, будто величайшую драгоценность. Заяц был небольшим и легко поместился в его ладони. Он провел пальцем по глазам-пуговицам, а губы растянулись в грустной улыбке.

— Элана. Моя милая Элана. Отец меня ненавидит, мать отводит взгляд. А ведь я не хотел. Правда не хотел!

Он прижал игрушку к губам, закрыв глаза, а потом резко подошел к окну, распахнул его и…

— Нет! — я едва не вскрикнула вслух, но картинка исчезла так же внезапно, как и появилась.

Сердце бешено колотилось, а в ушах звенело. Это было то самое видение. То самое, первое, ставшее толчком всему, что случится позже. Я так ждала его, и вот оно.

Мы встали перед королем.

Я посмотрела на принца. Холодный, собранный, с дежурной вежливой улыбкой больше не казался мне расчетливым манипулятором. Просто нелюбимым сыном, отчаявшимся человеком. Сломленным человеком.

Наши взгляды встретились. Принц Истер удивлённо посмотрел на меня, словно спрашивая: «Что?» Его брови чуть приподнялись, но я мотнула головой.

Почему? Почему Вы решили покончить с собой, выпрыгнув из окна, и поставить все королевство на грань хаоса, а меня отправив на погибель?

Сейчас мне уже было не до помолвки Демитра, хотя обида и жгла сердце. Но пусть лучше она жгет ее у меня, у живой. Я хочу жить! Не смотря ни на разбитое сердце, ни на отсуствие семьи, защиты, связей. Просто жить, потому что пока я дышу, все можно изменить. Переломить судьбу, заставить ее встать перед тобой на колени.

Король поднял руку, и зал затих.

— За мужество и верность Ангару, — голос короля, глухой от возраста, но всё ещё властный, разнёсся по залу. — Мы награждаем вас высшими орденами королевства.

«Давай же! Это то самое видение, что станет толчком. Боги, вы знаете, как мне этого избежать! Так покажите же! Ну!»

Я была далеко, но видела,