Сладкий праздник драконьего сердца - Ксения Лита

Она шутила, но я почувствовал себя последней сволочью, которая просто не может порадоваться за любимую.

— Что? — Я остановился и заключил ее в объятия. — Даже не думай о таком! Я счастлив, когда счастлива ты. И ты, в отличие от некоторых, не жульничала, поэтому достойна этой победы, как никто другой!

— Тогда в чем причина? В том, что я не ответила тебе, когда ты признался в своих чувствах?

Драконы! Я совсем забыл об этом, увлеченный мыслями о Бюро. А теперь почувствовал, как во мне вспыхнуло пламя.

— Если честно, я просто не успела…

— Ты не обязана отвечать, — перебил ее я. — Не обязана отвечать и не обязана меня любить. Я просто хотел, чтобы ты знала. Знала, что ты забрала мое драконье сердце. Я люблю тебя, Катя. Я хотел сказать это в более романтичной обстановке, но получилось так, как получилось.

Я носил в себе эти слова долгие недели, но сейчас они звучали легко и искренне. Словно я говорил их сотни, тысячи раз.

На лице Кати расцвела робкая улыбка, она положила пальчики на мои плечи и шепотом призналась:

— Ты сказал эти слова в самый нужный, в самый важный для меня момент. Романтичнее не придумаешь.

Она была так близко и смотрела на меня с такой застенчивой нежностью, что мое сердце пустилось вскачь, а драконье пламя разлилось по телу яростным пожаром.

— Это означает, что…

— Что я тоже люблю тебя, Кириан.

Сердце пропустило удар, счастье в огромной концентрации разлилось во мне, словно растопленный шоколад. Я склонился и поцеловал Катю так страстно и одновременно с такой трепетной нежностью, что все сгустившиеся над нами тучи разогнал яркий свет нашей любви. Все отошло на второй план, в этом мире были только мы вдвоем. Этот вечер, эту ночь, всегда. Когда любили друг друга, когда ласкали и шептали слова страсти…

О приказе отца я вспомнил только на следующее утро. Когда проснулся и любовался спящей Катей. Всю ночь я показывал и доказывал своей иномирянке, как сильно люблю ее, и словно был на небесах. Ей требовался отдых после такого насыщенного дня и не менее насыщенной ночи. Поэтому я решил ее не будить, осторожно выбрался из постели, принял душ и, одевшись, отправился во дворец. Правда, не успел даже покинуть территорию академии.

Ко мне навстречу выбежал запыхавшийся Марстерс.

— Ваше высочество, регент ждет вас в кабинете ректора.

Казалось, ничто не могло испортить это прекрасное утро, но если дело касалось отца, я мог поспорить на обратное и, вероятнее всего, выиграл бы этот спор.

Регент действительно ждал меня в ректорской берлоге, сидя в кресле в одиночестве и потягивая кофе.

— Где ректор? — поинтересовался я. Романтичный флер слетел с меня еще в коридоре, сейчас же интуиция сигналила о подвохе. Регент не просто так здесь, а еще он не злится, наоборот, выглядит очень довольным.

— Мы с ним решили все наши вопросы, — скучающим тоном ответил отец. — Осталось довести все до твоего сведения.

— О чем ты? — насторожился я.

— Я решил, что нужно отодвинуть твои испытания и коронацию еще не год. Пока я не вижу, что ты готов править Плионом, Кириан.

Когда я понял, что он сделал, во мне все зажглось пламенем ярости. Я сдавал все предметы, моя драконья форма была идеальной, но все это не имело значения, если так решил регент!

— Ты. Сделал. Что? — прорычал я. — Ты мстишь мне?

Глаза отца сверкнули: дракон в нем отреагировал на мою силу.

— Мщу? Зачем мне мстить родному сыну? Я руководствуюсь исключительно заботой о тебе.

Кто ему речь писал? Звучит донельзя фальшиво!

— Или заботишься о себе, продлевая срок своего правления, — теперь мой голос больше напоминал шипение змея.

Отец яростно прищурился.

— Я слишком забочусь о своем мире, чтобы отдавать его в руки мальчишки, для которого все игрушки!

Я сложил руки на груди:

— Я так этого не оставлю. Закончу академию и пройду испытания. Ты не можешь все отменить. Ты не всесилен, регент.

— Ректор не пойдет у тебя на поводу, — отец вернулся к скучающему тону. — Но я могу передумать, если ты избавишься от своего плебейского интереса и перестанешь заниматься иномирянами.

Избавиться от Кати? Ну конечно.

— Сначала угрозы, теперь шантаж… Что дальше, отец?

— Это не шантаж, — процедил он.

— Забота обо мне, — процитировал его я.

— Именно.

Чашечка звякнула о блюдце, когда отец вернул ее на место, а затем быстро поднялся. Проходя мимо меня, он сообщил:

— Я надеюсь, что к следующему году у тебя из головы выветрится вся эта блажь, и ты сможешь стать настоящим королем, Кириан. Если решишь ускорить процесс, ты знаешь, что делать и где меня искать.

Напоследок окинув меня взглядом, он стремительно покинул ректорский кабинет.

7. Катя

Проснувшись, я обнаружила, что Кириан куда-то ушел. Поскольку у него близились экзамены и выпускное испытание — обязательное условие для его вступления на престол, я предположила, что его выдернули к ректору или что-то вроде. Занятия у него начинались позже, но я не была уверена, что мы успеем пересечься, поэтому оставила ему записку «До встречи вечером. Твоя дикая капибара. PS: Люблю тебя». И убежала вниз, поскольку работу на кухне никто не отменял.

Мне пришлось забежать к себе в комнату, чтобы переодеться, и уже там я поняла что-то не так. Вчера я оставила свою постель в комнате аккуратно заправленной, но сегодня она была перевернута, одеяло, подушку и простыни вымазали в грязи. Что произошло на моей кровати, выяснить не представлялось возможным: девушки-соседки уже разошлись.

Обычно шумный коллектив на кухне встретил меня тишиной. Такого я точно не ждала, поэтому опешила. Девочки отворачивались и осторожно обходили меня стороной. В ответ на вопросы отмалчивались и отговаривались занятостью, хотя никакой особенной занятости ни у кого не было, просто все делали свое дело, как и всегда.

В конце концов, замесив тесто, я включила печь на разогрев и спросила прямо:

— В чем дело?

Мой вопрос зазвенел в тишине кухне, срикошетил от стен.

— А ты не догадываешься? — спросила одна из девушек, Ирма, воинственно сложив руки на груди.

— Прости, но нет.

Я не ждала оваций и подкидывания в воздух по поводу вчерашнего, мне был хватило улыбок и мимолетно брошенных теплых слов.

— Ты разрушила карьеру месье Ламбера!

От такого выпада я на мгновение лишилась дара речи. Нет, я не одобряла публичную порку,