Наследник огня и пепла. Том IХ - Владислав Добрый

Мы долго ехали вверх. Медленно, молча. Тропа была не опасной, но упрямая, как сами долгобороды — эти бородачи были из тех, что идут в гору, даже когда можно обойти. Не на гору, а в гору. Ветер становился холоднее с каждым поворотом. Копыта скользили по камню, мох под ногами лошадей издавал глухой влажный хруст.

Перед закрытым обществом долгобородов спасовала даже вся ловкость в интригах Фанго. Он не смог найти концов, за которые можно зацепиться и достигнуть неких предварительных договоренностей. Даже о встрече не смог договориться. Ладно, надо отдать ему должное, он каким-то образом вышел на Хогспора. Как я и подозревал, это был нетипично скользкий бородач, который вел дела с баронами за Перевалам. Толкал им железо за меха, которые через подставных людей перепродавал в Отвине. Само по себе это знание только укрепило меня в мысли с ним не связываться. Я запретил Фанго выходить на Хогспора. Может во мне говорит Магн, но мне не нравятся торгаши, они подлые. Вообще я еще в том мире не любил всякие мутные темки.

Мы просто приехали к Ченти, я представился и сказал, что хочу поговорить с Аном. Ченти был облеплен долгобородами, которые ворочали огромные камни с помощью… других камней. Они остановили работу, чтобы не выдавать секреты своего мастерства чужим, и навстречу мне вышли их главные. И мне просто показали, куда ехать. Ан меня ждал? Это многое говорило — долгобороды не любят слов напрасно. Они редко приглашают. Ещё реже — ждут. И почти никогда — чтобы выслушать.

По трудной дороге мы доехали до двух башен, запирающих вход в их долину. Огромные камни полигональной кладки впечатляли. А вот высота и защитные свойства башен и стены — нет. У каменной арки, перекрытой небольшой дверью из грубо обтёсанных бревен, скреплённых бронзой, меня остановил седобородый Хранитель врат в роскошной кольчуге и с вычурным бронзовым шлемом на голове. Я не успел представиться — он узнал меня. Видимо, был там, когда я отдал меч.

— Дальше ты можешь пройти только один, — сказал он. И молчал, как камень, пока я объяснял, что мне нужен оруженосец и паж.

Чуть вдали у стен была почти типичная караэнская деревня, только без стен вокруг и наполовину состоявшая из постоялых дворов. Тут было много людей. В основном, горцы. Было и много долгобородов. Конюшни, овчарни.

Ворота не открывались — кажется, нижние концы бревен вросли в камень. Из долины шёл сплошной поток грузов, но их поднимали на башни с помощью подъёмников и тросов, работающих от огромных деревянных колёс, прямо внутри которых тяжело шагали долгобороды.

Очень давно мне не было так трудно на что-то решиться. Но я решился. Забавно, что они оставили мне оружие. Но без свиты за спиной, да хотя бы пары щитоносцев и Сперата, я чувствовал себя так, как будто был без лат и меча.

Ничего похожего я никогда не испытывал. Может, если бы меня выбросили из машины голым в чёрном гетто в Америке, с надписью на спине «я ненавижу негров» — тогда бы я приблизился к этому ощущению, что испытывал сейчас. Почти полной беззащитности.

Успокаивала только рукоять Крушителя, который я забрал у Сперата, прежде чем ступить на подъёмник. Глупо — так бояться, я ведь не ребёнок. Я сам по себе — оружие.

С вершины стены я увидел долину — узкую, с тонкой полоской плодородной земли внизу и террасами, вырубленными в склонах. Выше, на пологих лугах — коровы. А в некоторых местах, как гроздья грибов — дома с плоскими крышами, сложенные из серого гранита. Красиво, как из сказки. Всё вокруг занимались своими делами. Мне пришлось несколько раз спросить, прежде чем мне ответили, куда идти.

Вскоре я вошёл в тоннель, вписанный в гору. Просто улочка деревни долгобородов заворачивала за угол и уходила дальше в гору. Стены домов сменились сплошной скалой, но в ней по-прежнему были и окна, и двери. В стенах — угловатые узоры фасок с идеально прямыми углами, заполненные светящимся мхом.

Всё тут было не похоже на Караэн. Кроме детей — те скакали вокруг меня, тыкали пальцем, пытались незаметно потрогать латы.

— Мне нужен Ан. Ваш главный. Где он?

— В Великом Холле, — ответил смышлёный пацан лет десяти. Он ещё не раздался вширь, и почти не отличался от обычного человеческого ребёнка, разве что был уже виден небольшой пух на щеках, который грозился скоро превратиться в бакенбарды. Я достал сольдо. Очень легко определить умных детей — обычно они не играют со всеми, а стоят в отдалении и внимательно смотрят.

— Покажешь?

«Я покажу, я! Я!» — загомонили остальные дети и даже попытались выхватить серебряную монету. Прямо как если бы дело было в Караэне. Но я уже знал, кто мне нужен, и поторопил пацана. То, что он колебался, думая, только укрепило меня в правильности выбора — только дурак делает не колеблясь.

Вскоре он вёл меня запутанными переходами, и каждые сто метров я просил его остановиться и рассказать очередное чудо. Закованная в искусственный канал река, вращающая колёса водяных мельниц — судя по грохоту, они там не зерно мололи. Уходящие вдаль коридоры с каменными нишами, похожими на полки супермаркета, на которых росли тугие, округлые, аппетитные на вид грибы. Лифты с кабинками, похожими на огромные плетёные корзины, двигались непрерывно. Или это элеваторы? Так или иначе, но на один из них мне пришлось заскочить, призвав всё своё мужество — пацан даже не постеснялся расхохотаться. Мы меняли уровни и делали повороты, пока я совсем не потерял ни малейшего представления, где нахожусь. А потом мы пришли.

Сначала коридор не выделялся особой роскошью — только качеством отделки. А потом его перегородила отлитая целиком из бронзы дверь. Круглая, как люк космического корабля, только украшенная выпуклыми бородатыми рожами, чтобы таран соскальзывал и труднее было выбивать. Утопленная в камень. Произведение искусства. Если взять эту долину штурмом и приволочь только эту штуку в Караэн, я бы посчитал, что поход уже окупился.

Страж вышел из ниши рядом с дверью. Судя по отблескам, запаху и характерному стуку кружек доносившимся изнутри, это была сторожка, в которой выпивали. Седобородый грозно нахмурил на меня брови, каждой из которых хватило бы на пару не самых маленьких усов.

— Говорит, в Великий Холл ему надо, — пискнул пацан и сбежал. Я кинул ему в спину сольдо и обернулся к стражу. Прежде чем я успел открыть рот и