Роберт Сальваторе - Меч Бедвира

— А кто в Монфоре не слышал? — откликнулся Оливер, и это, казалось, обрадовало всю троицу.

— Мы не все эльфы, — заметила полукровка, оглядываясь через плечо на Лютиена. Подобный взгляд мог действительно растопить любое сердце.

— Сиоба! — строго произнес мужчина.

— А ты не знаешь, кого это мы поймали? — небрежно поинтересовалась женщина, все еще глядя на Лютиена.

— Я — Оливер де Берроуз, — вмешался хафлинг, считая, что его имя известно каждому. Однако, к разочарованию Оливера, никто из них, похоже, даже не обратил внимания на его слова.

— За тобой осталась любопытная тень, — заметила Сиоба Лютиену, — вон там, на улице. Алая Тень.

Лютиен оглянулся, затем повернулся к Сиобе и виновато пожал плечами.

— Алая Тень, — повторил полуэльф-мужчина, на которого это прозвище явно произвело впечатление. Он совсем убрал меч и рассмеялся почти в голос.

— И Оливер де Берроуз! — настаивал хафлинг.

— Конечно, — примирительно кивнул мужчина, не отводя глаз от Лютиена..

— Нам известны ваши дела, — заметила Сноба с лукавой улыбкой. Сердце Лютиена готово было выпрыгнуть из груди. — Не только нам, — продолжала девушка, оглядываясь на своих друзей в поисках подтверждения, — но и всему Монфору. К удовольствию многих, вы изрядно переполошили купцов.

Лютиен был уверен, что цвет его лица теперь не сильно отличался от накидки.

— Это с помощью Оливера, — запинаясь, произнес он.

— Да что ты говоришь, — пробормотал обиженный хафлинг.

— Я думала, ты гораздо старше, — продолжала Сиоба. — Или, может быть, эльф — они ведь живут дольше.

Лютиен с любопытством взглянул на нее. Он вспомнил слова Бринд Амора о том, что накидка принадлежала знаменитому вору, — получалось, Сиоба слышала о ее прежнем владельце. Лютиен улыбнулся, представив себе, какой переполох вызывала первая Алая Тень в Монфоре.

— Скоро утро, — заметила эльфийская женщина, стоявшая подальше в проулке. — Нам надо идти, а ты, — обратилась она к Сиобе, — должна вернуться в дом своего хозяина.

Девушка кивнула.

— Среди нас не только эльфы, — небрежно бросила она Лютиену.

— Это приглашение? — осведомился Оливер.

Сиоба оглянулась на своих друзей, и они дружно кивнули в ответ.

— Считай, что так, — отозвалась Сиоба, глядя прямо на юношу, заронив в его душу слабую надежду, что эти слова значили нечто большее, чем приглашение присоединиться к воровской шайке.

— Приглашение тебе и уважаемому Оливеру де Берроузу, — добавила она, и по ее тону было понятно, что об Оливере она вспомнила в последнюю минуту.

Лютиен оглянулся через плечо на друга — хафлинг слегка покачал головой.

— Обдумайте это, — сказала Сиоба Лютиену. — Дружеские связи имеют немало преимуществ. — Она в последний раз сверкнула улыбкой, от которой могло растаять даже каменное сердце, как бы подтверждая тот факт, что она имела в виду нечто гораздо большее, чем воровское соглашение. Затем, кивнув своим уходящим друзьям, девушка перешла через улицу и направилась к своей импровизированной веревке.

Лютиен неотрывно смотрел на ее грациозные движения, а Оливер покачал головой и вздохнул.

19. В СВЯЩЕННЫХ ПОКОЯХ

Старательно изображая интерес, Герцог Моркней сидел в деревянном кресле, наклонившись вперед, его костлявые локти выпирали из-под свободного пурпурного одеяния, ладони лежали на огромном письменном столе. По другую сторону стола несколько разжиревших купцов пытались перекричать друг друга. Единственные слова, которые удавалось разобрать в этом шуме, были «кража» и «Алая Тень».

Герцог Моркней уже слышал то же самое от тех же самых людей по нескольку раз в неделю, и это ему начинало надоедать.

— И что хуже всего, — завопил один купец, перекрывая общий шум и заставив смолкнуть остальных, — я не могу смыть это проклятое алое пятно со своей витрины! Что я должен отвечать на насмешки всех, кто его видит? Это как клеймо, вот что я вам скажу!

— Слушайте, слушайте! — закричали остальные.

Моркней поднял костлявую руку и поджал губы, стараясь не рассмеяться.

— Он всего лишь вор, не более того, — убеждал их герцог. — Мы слишком давно имеем дело с ворами, чтобы позволить очередному грабителю — пусть он даже имеет привычку оставлять свою метку — тревожить нас.

— Вы не понимаете! — взвыл другой купец, но моментально побледнел и замолк, когда налитые кровью желтые глаза Моркнея обратились на него.

— Чернь может прийти к нему на помощь, — предупредил другой купец, пытаясь изменить направление свирепого гнева герцога.

— Какую помощь, в чем? — скептически отозвался Моркней. — Украсть несколько безделушек? По вашим собственным словам, этот вор кажется не более алчным, чем многие другие, которые обкрадывают вас в последнее время. Или дело в том, что его визитная карточка, эта смутная тень, жалит вашу непомерно раздутую гордость?

— Гном на площади… — начал было купец.

— Будет соответственно наказан, — сообщил им Моркней, откидываясь назад и энергично взмахнув костлявыми руками. Он поймал взгляд купца у стола и подмигнул. — Нам всегда не хватает рабочих гномов, верно? — хитро спросил он, и это, казалось, подняло настроение всем присутствующим.

— Возвращайтесь в свои лавки, — обратился к собравшимся Моркней. — Король Гринспэрроу намекнул, что присылаемые нами налоги существенно меньше, чем им следует быть, — и это, осмелюсь сказать, гораздо более неотложная проблема, чем какой-то маленький воришка или нелепые тени, которые, по вашим словам, нельзя удалить.

— Он выскользнул из нашей ловушки, — принялся объяснять один из купцов, сопровождаемый сочувственными кивками трех остальных, присутствовавших при инциденте на улице Ремесленников.

— Тогда поставьте еще одну ловушку, если это необходимо! — рявкнул Моркней, и сверкнувшие яростью желтые глаза герцога заставили всех четверых поспешно отступить.

Ворча, группа купцов покинула кабинет герцога.

— Как же, Алая Тень, — хмыкнул старый волшебник, шаря среди пергаментов, чтобы найти последнее сообщение от короля Гринспэрроу. Моркней принадлежал к древнему братству чародеев. Он прекрасно помнил те дни, когда настоящая Алая Тень наводила ужас на купцов по всему Эриадору, даже в Принстауне и других городах северного Эйвона. В те давно прошедшие времена об этом грабителе знали довольно много, но его так и не поймали.

И чтобы теперь он вернулся? Моркней считал эту идею совершенно абсурдной. Алая Тень был человеком, теперь уже давно покойным. Скорее всего, какой-нибудь мелкий воришка где-то наткнулся на волшебную накидку легендарного вора. Визитная карточка может быть той же самой, но оставляет ее совсем другой человек.