Пепел на троне - Руслан Рустамович Бирюшев

посторонились, чтобы пропустить дона. Армандо упал на колени перед рыжей донной, схватил её за руку. Пальцы женщины были ледяными. Но когда дон коснулся их, некромаг медленно открыла глаза.

— Слава Творцу! — воскликнул Армандо, тыльной стороной ладони утирая с глаз проступившие слёзы. — У них получилось! Ты жива!

Виттория несколько раз очень медленно моргнула. Беззвучно шевельнула губами. Сдвинула брови, со свистом вдохнула, попробовала ещё раз — и со второй попытки смогла заговорить. Хрипло, с видимым трудом выдавила:

— Прости… Армандо. Не совсем.

Отошедшая в угол комнаты Роза закрыла глаза. Но даже так она всё ещё видела свою наставницу, прямо сквозь веки — как силуэт, сплетённый из тугих жгутов тысяч разноцветных магических нитей…

Глава 27

С тихим вздохом Жанна открыла свой единственный глаз.

— Доброе утро, соня, — улыбнулась Роза, наклоняясь к ней. Девушка сидела на стуле у кровати подруги, терпеливо ожидая её пробуждения. Жанна моргнула, прищурилась, глядя волшебнице в лицо:

— Госпожа. У вас… у нас всё хорошо?

— Да, расслабься. — Девушка невольно хихикнула. — Первый твой вопрос в такой ситуации…

— А… где мы? — Воительница приподняла голову с подушки и тут же скривилась от боли в затылке.

— Дома, Жанна. — Роза оглянулась, будто тоже впервые видя комнату. — У меня дома. Особняк семьи Гранчи в Дерте.

— Сколько я… спала?

— Четыре дня.

— Ох-х… — Женщина тяжело вздохнула, снова опускаясь на подушку. — Кажется, я потеряла больше крови, чем думала.

— Ну ещё я поила тебя сонным зельем, чтоб ты не просыпалась, — развела руками Роза. — Знала же — стоит тебе открыть гла… проснуться, и в кровати тебя цепями не удержишь. А отдых при твоём состоянии нужен. И да, не думай, что я тут дежурила круглые сутки. Просто дала тебе антидот полчаса назад.

— Как все? Как… вообще дела?

— Неплохо. — Роза сложила ладони на коленях. — Минерва и Тивэль живы, они здесь, в доме. Марий и Жабка живы. Литэль жива. Она, оказывается, была не с копейщиками в поле, а на редутах со стрелками. Де Котоци жив, хотя оправляется медленно. Наставница… можно сказать, тоже жива. По большому счёту. Дерт наш, Огюст бежал с небольшой свитой. Боёв нет, Виттория готовит Высокий Совет для формального низложения короля и выборов нового. Это надолго, так как собрать знать сейчас нелегко, а наставница ещё и хочет, чтоб до столицы доехали только нужные ей люди. Жанна… давай позже об этом?

— Хорошо. — Черноволосая воительница приподняла уголки губ. — Потом — так потом. Мне уже можно встать?

— Не спеши. — Роза протянула руку и дотронулась пальцами до обнажённого плеча подруги. — Обед через час, лежи пока. Поешь, помоешься, и я выведу тебя погулять.

— Слушаюсь, — ответила гвардеец всё ещё с тенью улыбки на губах. — Странно видеть вас в платье. Но вам идёт.

— Ещё бы. — Учёная поднялась со стула, чтобы Жанна могла лучше разглядеть её. — Не с чужого плеча перешито, специально для меня делали. Мама зовёт его «Нарядом скромной безупречности». Оно куда дороже, чем выглядит.

На первый взгляд могло показаться, что узкое светло-коричневое платье, вышитое чёрной нитью, облегает тело Розы как перчатка, не скрывая фигуры — однако мастер-портной приложил всё своё искусство, чтобы украдкой спрятать недостатки. Худощавая, слегка нескладная от природы волшебница выглядела грациозной и изящной — с тонкой талией, округлой линией бёдер, высокой небольшой грудью, форму которой выгодно подчёркивал расшитый сложным узором лиф. Воротник-стойка, украшенный золотой пуговицей, привлекал внимание к стройной шее.

— Марий вас уже видел в нём? — поинтересовалась Жанна, окинув девушку довольным взглядом — словно платье было её рук делом.

— Пока нет, но сегодня увидит. — Улыбка волшебницы сделалась хитрой. — Полюбуешься его миной.

— Здорово это… быть дома. — Намёк на улыбку исчез с лица Жанны.

— Да. — Роза наклонила голову к плечу. — Здорово. Огюст узнал о моём участии в мятеже лишь пару недель назад, сразу арестовал имущество семьи Гранчи, слуг допрашивали. Но ничего серьёзного сделать не успели, до пыток не дошло, а дом просто стоял запертый. Я отыскала свои людей в тюрьмах, вернула сюда, выплатила награду за верность. Теперь всё в порядке. — Девушка на миг запнулась. — Будто и не уезжала никуда.

— Ох… — Жанна всё поняла, но не нашла слов. Роза же вновь улыбнулась — на сей раз с грустью:

— Проснулась утром в своей кровати, и показалось, что сон видела. А сегодня последний день каникул и пора собираться в общежитие при Академии. Мама, наверное, опять сама готовит на кухне, отец читает накладные за столом… Встала — а нога ноет. Там, где бедро стрелой пробило. В общем… из гостевой спальни тебя сюда перенесли.

— Так это ваша комната? — Собравшись с силами, Жанна приподнялась на локтях, огляделась внимательней. — Маленькая. И я думала, будет больше книг.

Роза вовсе не считала свою спальню маленькой — скорее уютной. Ровно столько места, чтобы кровать, тумбочка, письменный стол, пара стульев да гардероб не теснились. Хотя книги действительно были лишь на трёх подвесных полках.

— В доме есть библиотека, — пояснила Роза. — Книги здесь — справочники и учебники, для научной работы. То, что должно быть под рукой постоянно.

— Это… тоже для научной работы? — Жанна вытащила руку из-под одеяла и указала на одну из полок.

— О! — Роза сняла с полки тряпичную куклу с рыжими нитяными волосами. — Это Марта. В детстве была моей любимой. Когда я пошла в Академию, все игрушки раздарила младшим подругам. Но Марту оставила.

— У… прошлой моей госпожи куклы были фарфоровые, — заметила Жанна. — Хотя бы с фарфоровыми головами. Ваша семья ведь богатая, вам не покупали таких?

— Покупали, но я же куклами играла. — Роза всплеснула руками. — Фарфоровые не выжили. А тряпичная крепче, и её проще чинить.

Девушка присела на край кровати и дала куклу Жанне. Гвардеец с кривой ухмылкой приняла игрушку, погладила большим пальцем по голове:

— У неё тоже шрам на лице, как у меня теперь.

— Да, я ей сама зашивала. — Роза взяла с тумбочки серебряное зеркальце и показала подруге. — Тобой занимались целители получше. Видишь? Глаз не вернуть, но шрам почти убрали.

Действительно, белые полоски на коже гвардейца слабо напоминали глубокую рану, полученную несколько дней назад.

— Кстати, — спохватилась Жанна, откладывая куклу. — Если я в вашей кровати, то где спите вы? Не говорите, что вместе со…

— В спальне родителей. — Роза вернула зеркальце на место. — Там двуспальная кровать с балдахином. После почти года травяных лежанок и складных коек я заслужила право на постель, в которой могу лежать поперёк или диагонально.

Девушка вдруг принюхалась:

— М-м-м… пахнет мясным бульоном. Обед близко, давай поднимем тебя