Некромант. Чужая война (СИ) - Агишев Руслан

— А-а-а-а-а! — заверещал он, следом за плащом сдергивая и свой кафтан. — Прочь, прочь!

Свечение прекратилось, едва он избавился от своей верхней одежды. Она бесформенной грудой валялась у самого берега, и ничего ужасного с ней не происходило. Вдруг, Мариот подозрительно огляделся по сторонам, как будто кто-то следил за ним и ожидал удобного момента, чтобы напасть. Потом он также на четвереньках, даже не пытаясь встать на ноги, подполз к своей одежде и стал осторожно искать что-то в кармане.

— Вот он! — с восторгом сжимал он небольшой перстень, искрившийся в лучах солнца. — Как же ты чудесна слеза Дракона!

Прозрачный каплевидный камень на перстне продолжал слегка светиться и мощными толчками отдавать свою силу новому хозяину.

Глава 34

Молоденькая учительница, поправив белоснежную блузку, торжественно произнесла:

— Дорогие ребята, сегодня наш с вами урок литературы посвящен одному из самых важных дней в календаре любого гражданина нашей страны — девятому мая, дню великой победы над немецко-фашистскими захватчиками, дню скорби и радости. Мы с вами договорились, что каждый из вас приготовит к сегодняшнему дню небольшое сообщение о той страшной войне. Кого мы послушаем первым? Ты, Олечка, хочешь нам что-то рассказать?

К доске вышла крошечная девочка с огромным ярко-алым бантом и начала читать с небольшого тетрадного листка.

— Я хочу рассказать о своей бабушке, Антонине Степановне Кирилюк, которую почти в самом начале увезли на работу в Германию, — звенел по классу детский голосок. — За годы войны с территорий СССР, оккупированных фашисткой Германией, было угнано на принудительные работы более пяти миллионов человек, из которых вернулось лишь треть. Содержание советских граждан в Германии было очень плохим, так как фашисты не считали их за людей и обращались, как с дикими животными.

Колонна автомобилей въезжала в деревню, громко сигналя, словно давно ожидаемые гости. Жители еще только выглядывали из окон, спросонья тря глаза, как единственная дорога из деревни была перекрыта солдатами.

— Вы выставили заслон? — брезгливо поднося к носу надушенный платок, спросил офицер подбежавшего к машине капрала.

— Так точно, господин обер-лейтенант! — рявкнул, вытягиваясь как на плацу, капрал. — Я направил двух солдат с пулеметчиком вон к той высоте. Оттуда прекрасно просматривается дорога в обе стороны.

Обер-лейтенант слегка привстал с места, чтобы разглядеть, куда махнул рукой его подчиненный.

— Смотрите, Кранке! — с угрозой посмотрел он на капрала. — Ни один из этих скотов не должен уйти! Германия остро нуждается в рабочих руках, и мы не имеем права упустить даже одного из этих животных! Пусть начинают!

Козырнув Кранке побежал к грузовикам, где через несколько секунд стал раздаваться его зычный ор:

— Построиться! Шевелитесь, шевелитесь, баварские задницы! А тебе, толстяк, нужно особое приглашение?!

Из грузовика стали быстро выпрыгивать и строиться солдаты. Последним слезал полный пехотинец, внушительный зад которого целую секунду висел на заднем борту грузовика.

— Жирный кусок дерьма! — не смог пройти мимо такого капрал. — Что ты там возишься? Ждешь, когда русские сами к тебе придут?

Дождавшись, когда тот встанет в строй, он строго обвел солдат глазами и начал орать:

— Деревню обыскать! Всех жителей вывести на улицу! Вперед, марш!

Через мгновение солдаты бросились в рассыпную по всей деревне. Они врывались в дома и пинками выгоняли всех на улицу. Немощных стариков и старух за руки и за ноги выкидывали из домов, где их подбирали сердобольные соседи.

Вскоре перед запыленным автомобилем уже стояла толпа жителей, а люди все шли и шли.

— Скоро уже? — недовольным тоном спросил обер-лейтенант. — А то так, мы до вечера здесь просидим.

— Еще несколько минут, господин обер-лейтенант! — ответил капрал. — Пара домов осталось. Здесь так много земли, что эти свинья живут очень раскидисто.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вот-вот, Кранке! Здесь слишком много земли! И это в то время, когда добропорядочный бюргер страдает от тесноты и нехватки хорошей пашни, — оживился офицер. — Ничего, мы здесь наведем порядок! Так, хватит ждать! — наконец, не выдержал он, открыв дверцу автомобиля. — Я начну говорить. Пусть переводят дословно!

Вдруг, совсем рядом кто-то жалобно заголосил. Недовольно поморщившийся офицер обернулся и увидел, как какая-то старуха с воплями цепляется за солдата, который вел молодую девушку.

— Что же ты, ирод, делаешь? — плакала она, преграждая солдату путь. — Куда ты тащишь мою кровиночку?

Увидев какое лицо стало у обер-лейтенанта, капрал быстро добежал до старухи и пинками отогнал ее.

— Пошла прочь, старая ведьма! — буркнул он на нее. — Что бы я больше тебя здесь не видел!

Толпа людей заколыхалась, словно бурлящая вода в весенней плотине. Несколько крепких мужиков пытались было помочь старушке, но родственники гроздями повисли на них.

— Жители деревни! — офицер поднялся на капот автомобиля. — Немецкое командование извещает вас о начале набора молодых мужчин и женщин на работы в Германию. Вам выпал чудесный шанс побывать на территории Великой Германии! Вы узнаете, как нужно эффективно трудиться, как следует организовывать трудовой процесс на сельскохозяйственных и промышленных предприятиях. Тот, кто своим прилежным и исполнительным трудом хорошо себя зарекомендует, будет допущен к работе на современной немецкой технике и в последствии вернется домой настоящим мастером.

Великий фюрер германского народа Адольф Гитлер предоставляет вам уникальную возможность внести свою посильную лепту в достижении скорейшей победы над еврейско-коммунистической заразой! Спешите записаться, и ваш правильный выбор будет замечен и оценен по достоинству!

Толпа вновь всколыхнулась и выплюнула из себя крупного, кровь с молоком, мужика. Сделав вперед шаг, он нерешительно замялся, с некоторым страхом смотря на офицера.

— Я Степан, — невнятно произнес он, комкая ручищами свою шапку. — Это…, а кормить там будут?

Обер-лейтенант, усмехнувшись, ответил:

— Все, кто поедут на работы. Будут получать полноценное трехразовое питание, включая утренний и вечерний кофе с бутербродами. Вам обеспечат квалифицированную медицинскую помощь, выдадут рабочую одежду. Вы в полной мере познакомитесь с немецким порядком!

— Три раза?! Это хорошо! Я люблю покушать, — глупо заулыбался Степан. — А, Анютку Митронину, заберете, а то мне скучно будет?

Со скабрезной ухмылкой он показал пальцем на молодую девушку, которую пыталась у солдат отбить старуха. Девушка стояла с самого края толпы, закутавшись в длинную шаль. Однако, ни стиранный-перестиранный сарафан, спадавший до самых пят, ни плотно укутавшая ее шаль, совершенно не скрывали достоинств ее фигуры.

Проследив, куда показал пальцев первый доброволец, офицер в восхищении забормотал:

— О! Вот это экземпляр! Это же просто сокровище, бриллиант, который просто требует, чтобы его огранил опытный ювелир!

Прищелкивая языком, он подозвал капрала.

— Ее отдельно от всех. Лучше в мой автомобиль, — негромко приказал он. — остальных в грузовики.

— Так точно, господин обер-лейтенант! — козырнул капрал. — Все сделаем в лучшем виде!

Развернувшись к солдатам, капрал закричал:

— Молодых мужчин и женщин грузить в грузовики! Старое мясо, гнать обратно! Выполнять!

Сразу же, как замолкли его слова, в толпу бросилась часть солдат, прикладами начавшаяся отделять подходящий контингент. Люди такому напору практически ничего не могли противопоставить. Здоровые мужики уже давно были на фронте, а оставшиеся на звание настоящего вряд ли бы стали претендовать. Кто-то из них, как Степан, всю призывную кампанию просидевший у мамки в погребе, сам, добровольно лез в грузовик, а кого-то браковали, как увечного.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В деревне стоял страшный ор. Девчонок, едва закончивших школы, молодых женщин отрывали от родителей и закидывали в кузов. Следом заталкивали мальчишек и парней, в свое время не попавших под призыв.