Вергилия Коулл - Мой враг, моя любимая

— Тебе легче? — спросил он и погладил по спине.

— Нет, — я опустила голову, — как может стать легче, когда предаешь своих?

— Тогда подожди меня, остальное я все-таки доделаю сам.

Ивар ушел за дом. Оттуда донеслось еще несколько выстрелов, после чего он вернулся. Держась за руки, мы молча пошли по дороге между деревьев и роз. Я оглянулась. Старинный дом возвышался на фоне ночного неба. Через приоткрытую дверь на крыльцо падал свет. Стояла тишина. Ветви яблонь склонялись по обе стороны дороги, образовывая арку. В полутьме белели цветочные бутоны.

Жуткая мертвая красота. С легким восковым налетом.

Я вышла в распахнутые ворота и увидела знакомый черный внедорожник и троих лекхе возле него. Девушка сжалась в комок между Байроном и Лексом, хотя те не делали попыток ее удержать или обидеть. Я вздохнула. Похоже, пройдет много времени, прежде чем она перестанет шарахаться от других. Даже от лекхе.

Медведь Родион фыркал носом и смотрел на меня умными черными глазами, а сокол Байрона сидел на плече хозяина. Я поймала себя на мысли, что больше не испытываю страха перед фамильярами. Может, потому что свыклась с тем, что они — часть людей?

— Лекс, сядь за руль, — попросил Ивар и приобнял меня.

— Без прав? — засомневался тот. — А если патруль остановит?

— Если остановит — я разберусь. Будь другом, не заставляй себя уговаривать, а?

Тот пожал плечами и дал знак Байрону. Вдвоем они усадили девушку на переднее кресло и пристегнули ремнем безопасности. Та поскулила от страха и затихла.

— А Лекс умеет водить? — тихонько шепнула я Ивару.

— Умеет. Я сам учил, — он проводил взглядом друзей, которые забирались во внедорожник. — Они все умеют. Только документов им никто не даст.

Я кивнула. Пора бы уже перестать удивляться.

Ивар потянул меня за руку и устроил на заднем сиденье между собой и Байроном. Прижал к груди крепко-крепко, выдохнул в висок. Машина плавно тронулась с места, развернулась, напоследок осветив фарами каменную ограду, и стала набирать скорость.

Я положила голову Ивару на плечо и тихонько призналась:

— Я успела позвонить папе. Он знает, что я жива. И очень скучает.

— Ты сказала, где находишься? — в его голосе мне почудилась тревога.

— Нет… Седой не позволил рассказать. Но папа меня ждет. Завтра должен был состояться обмен… — к горлу подкатил комок, и после перенесенного стресса я не смогла справиться с эмоциями и расплакалась. — Пожалуйста, я так хочу домой! Отпусти меня, Ивар!

Байрон, похоже, услышал и заерзал на своем месте. Наверно, не стоило начинать разговор при свидетелях, но я так долго старалась держать себя в руках в клане Седого, что моральные силы просто истощились.

Дрожащими руками Ивар обхватил мою голову и приблизил к своему лицу. Складка его губ стала жесткой. Мне показалось, что он испытывает невыносимую боль — так перекосилось его лицо гримасой страдания.

— Ты все равно будешь рваться домой, даже если я скажу, что ты очень нужна мне? — понизив голос, сказал он.

Я схватила его за запястья. Все его тело содрогалось, словно он пытался сдержать что-то, рвущееся наружу.

— Я знаю, что нужна тебе, Ивар. И охотникам была нужна. Отец готовит для обмена оружие. Забери все, что приготовлено, если хочешь. Нам только надо подумать, как все объяснить.

Его губы искривились, но я не поняла, усмешка это или очередная гримаса боли.

— Ты нужна мне по-другому.

Он произнес эти слова таким тоном, что мне отчаянно захотелось все бросить. Но разве можно отказаться от семьи? И от будущего?

— Мы — враги. Ты вырвал меня из привычной жизни. И мне придется как-то ее восстанавливать.

— Ты по-прежнему стыдишься, что спала со мной?

Я помедлила, а потом кивнула.

— Ты заставил меня обманом. Сама бы я на такое не согласилась.

Легкий поцелуй обжег краешек моего глаза. Я потянулась, сомкнула веки и подставила лицо губам Ивара, которые осторожно ласкали мою кожу. Это было приятно.

— Мне очень жаль, что я так с тобой обращался, — прошептал Ивар с горькой нежностью, от которой мне сдавило горло. — Но я не могу отпустить тебя, охотница. Может быть, позже ты вернешься к отцу. Постарайся меня понять.

— Насколько позже? — вздохнула я.

— Дай мне еще несколько дней… неделю.

Я вцепилась в его футболку. Неделю? Опять оказаться в его постели? Снова зависеть от него?

Словно прочитав мои мысли, Ивар добавил:

— Я больше не трону тебя, если ты сама не захочешь. Обещаю.

— Зачем тогда держать меня целую неделю? — удивилась я.

Ивар задумчиво отвернулся к окну и замолчал. Некоторое время я разглядывала его профиль, а потом поняла, что ответа не будет. Вспомнила, что мы в машине не одни и выпрямилась. Байрон отчаянно делал вид, что его здесь не существует. Лекс сидел неестественно прямо и смотрел перед собой. Только девушка, кажется, задремала…

В поселении меня встретили насторожено. Доверие жителей снова было утрачено из-за побега. Я опустила голову, следуя за Иваром. Как мне продержаться тут еще неделю?

Едва вошли в дом — Никитка бросился и обнял мои ноги.

— Ты вернулась! Я ждал, что вернешься!

Мила только хмыкнула, сложив руки на груди. Как ни странно, ее сердитый взгляд был направлен не на меня, а на Ивара. Тот с каменным лицом подтолкнул меня к лестнице. Я послушно поднялась в комнату. Присела на краешек кровати и с опаской покосилась на дверь. Ивар задержался внизу, объясняя Миле, что случилось в клане охотников. Его появления я ждала с бешено стучащим сердцем. Он же обещал меня не трогать. Сдержит ли слово?

Но когда Ивар появился в дверях, мое сердце оборвалось и остановило бег. В руках своего тюремщика я увидела толстую железную цепь, похожую на ту, которой приковывали его самого к дереву во время поединка. Она оказалась достаточно длинной, чтобы позволить передвигаться в пределах комнаты и ванной, но почему-то легче мне не стало.

— Не делай этого… — хрипло пробормотала я и следила расширившимися от ужаса глазами, как Ивар вбивает в стену железное кольцо, дергает, чтобы проверить на прочность. Затем он подошел ко мне, опустился на одно колено. Смотреть в глаза избегал. Я не могла шелохнуться, пока Ивар подкатывал штанину моих джинсов.

Холодный железный обруч сомкнулся на щиколотке, и тогда Ивар, наконец, поднял голову и встретился со мной взглядом.

— Зачем? — только и выдавила я.

Он поморщился.

— Я больше не могу рисковать, Кира. Не могу доверять тебе.

Ивар потянулся, чтобы поцеловать. Его губы коснулись моих, язык ласково лизнул, приглашая ответить. Но я оставалась неподвижной.