Ольга Санечкина - Смерть обреченных на жизнь

— Мне кажется, ты преувеличиваешь.

— А мне кажется, что тебе пора расстаться детской наивностью и посмотреть на этот мир внимательнее.

— Ну, хорошо. Ты уговорил меня. Я присмотрюсь к Морган.

— Раз твой жених занят с другой дамой, может, ты не откажешься прогуляться со мной по городу? В конце концов, я ваш шафер, имею право сопровождать тебя.

— Ммм, даже не знаю, что и ответить, — игриво задумалась Мина. Дэймону удавалось разжигать в ее голове самые порочные мысли. Хотела бы она держаться от него подальше, но просидев всю жизнь почти взаперти, девушка жаждала вкусить прелесть вольной жизни. Если ей когда-нибудь приходилось встречать человека, который бы воплощал собой свободу и дух авантюризма, так это Дэймон.

Хулиан сидел в своем кабинете и вел обратный отсчет. Восемь, семь, шесть… Он отсчитывал секунды до появления Чано. Он почувствовал приближение сына уже два часа назад. Любимец Корина Фоли не торопился прийти в объятья дорого папочки, но и не задерживался без повода. Три, два, один… Дверь открылась, и на пороге появился Касиано Борджиа Диас.

— Здравствуй, отец. — Всегда сдержанный в проявлении эмоций, любимый отпрыск Корина Фоли даже не улыбнулся.

— Рад, видеть тебя, Чано. Ты спокойно добрался?

— Да, вполне. Но, ведь, ты и сам это видишь.

— Конечно, но я всегда тебе говорил, что надо даже будучи наедине создавать впечатление, что мы нормальные люди и ничто человеческое нам не чуждо. К тому же, сегодня нам предстоит нелегкий вечер.

— В чем дело, отец, я не видел тебя таким много лет. — Любопытство было редким гостем на лице Касиано, и тем не менее, оно проступило сквозь маску равнодушия.

— Я не говорил тебе, так как не видел в этом необходимости…, но у тебя есть сестра. — Брови молодого человека еле заметно поднялись и тут же опустились. — Ее мать покойная исконная Хельга сейма Куори. Ты знаешь, я довольно щепетилен в вопросах отцовства, поэтому юридически признал девочку в тот же день, как она родилась. Чтобы там ни было, мои отпрыски не должны быть незаконнорожденными.

— Ты проявил удивительное великодушие, — усмехнулся Чано.

— Когда я получил от Габины Валенте сообщение о том, что родилась очередная Куори, я выслал с нолланом документы, и забыл об этом эпизоде на многие годы.

— Пока…, - продолжил, раздираемый любопытством, Касиано.

— Пока, не увидел девушку вчера на посвящении в сан Хельги сейма Куори.

— Твоя дочь новая Хельга сейма Куори? — расплылся в ехидной усмешке с оттенком неверия молодой человек.

— Совершенно верно. Но дело в том, что от Куори в ней нет ничего, кроме их глаз. Глядя на нее можно без колебаний сказать, что она принадлежит к сейму Фоли.

— И даже…

— И даже голод.

— Я слышал ей 20 лет.

— Да, двадцать один.

— И кто же занимался ее воспитанием в вопросе голода? Неужели Хельге Габине Куори было хоть что-нибудь известно об этом?

— Насколько я смог понять из общения с Джакомо Альфредо, девочка жила где-то вдали от столицы, и ее судьба мало кого волновала, до того момента, как появилась необходимость в очередной кандидатуре на роль Хельги Куори.

— Хочешь сказать, что, скорее всего, она питалась бесконтрольно?

— Хочу сказать, что она еще вообще не питалась. — Касиано встревожено взглянул на отца.

— Как такое возможно?

— Если не дать ребенку Персоны в детстве попробовать крови, он не испытывает такого голода, зависимости. Но при этом начинает физически истощаться. К двадцати годам у нее уже масса седых волос на голове. Еще пара лет, и она умрет от истощения. — Чано нервно подскочил с кресла.

— Отец, ты знаешь, доброта и сочувствие не входят в разряд моих любимых добродетелей…. Но возможно, стоит научить ее выживать. — Хулиану редко когда удавалось наблюдать такое эмоциональное поведение сына. Он был полной противоположностью отца.

— Ты так близко к сердцу принимаешь проблемы сестры, которую никогда не видел, в то время, как тебе абсолютно наплевать на судьбу братьев, которых ты знаешь с детства.

— У всех у них был шанс расти и развиваться. — Касиано редко позволял себе роскошь открыто проявлять эмоции, но он был не в состоянии сдерживаться, когда речь заходила о его братьях идиотах. — То, что они оказались бездарными и ленивыми остолопами не моя вина. Но если моя сестра росла среди этих чертовых Куори, которые не способны дать ей даже шанс на выживание, то это не может не заботить меня. В ней течет твоя кровь, такая же, как течет в моих жилах.

— Я скажу тебе больше. Она не только внешне похожа на меня, она обладает Силой.

— Что?

— Она, как и ты, приняла от меня дар. Какой конкретно не знаю, но когда она зашла в залу, между нами будто канат протянули, я мог пройти к ней с закрытыми глазами, ушами и мозгами. Я ощущал ее кожей, как и тебя. — Чано накручивал круги вокруг отцовского стола и не мог остановиться.

— Отец, но это значит, что у нас может появиться помощница…

— Ты прав, только я не уверен что она захочет ей стать, — увидев недоумение на лице сына, Хулиан усмехнулся, — Чано, двадцать лет она жила никому не нужная, как могла выживала. Все эти двадцать лет она знала, кто ее отец. И если она не дурочка, то прекрасно понимала, возникни у меня подобное желание, я бы ее сразу забрал к себе. Я пытался поговорить с ней сегодня, но, похоже, что она не сильно жаждет общения. Более того, мне показалось, что ей неприятна сама мысль о том, что она больше Фоли, чем Куори.

— Как такое может быть, — возмущено фыркнул Касиано.

— Легко, если ты рос в среде, где быть Фоли проклятье.

— Ну, хорошо, теперь мы знаем о том, что она наша. Почему же я до сих пор не вижу ее?

— Она остановилась в доме Малкани Куори Джельсамины.

— С чего бы вдруг такая честь какой-то Хельге, — все, что не складывалось в стандартные привычные схемы, вызывало у Касиано искренне непонимание. Имея такого могущественного отца и будучи сам сильным телепатом, молодой человек просто не признавал того, что что-то может быть не так, как они хотят.

— Дело в том, что Джельсамина, в отличие от тебя, очень добрая девушка. И когда она познакомилась с Морган, кстати, так зовут твою сестру, то пришла к выводу, что ее нельзя просто так выпускать в свет, а сперва надо научить защищаться от окружающих.

— Учить дочь Хулиана Борджиа защищаться? Что за бред! У нее это должно быть в крови!

— Покопайся в крови твоих братьев, в них есть что-нибудь путное? Джельсамина права, Морган нуждается в паре уроков.

— Что может знать об этом девчонка из сейма Куори? — презрительно бросил Касиано.