Вильгельм (СИ) - Лисина Александра

Кряхтя и с трудом опираясь на крючковатую палку, старик поднялся со стула и, еле переставляя ноги, поковылял к выходу. Колдун так же молча последовал за ним. Последним из кабинета выскользнул Нум, успев по пути обменяться с главарем быстрым, но весьма выразительным взглядом.

Дождавшись, когда он выйдет, я достал из-за пазухи еще один мешочек.

— Мы ценим надежных партнеров, господин Леман. И благодарим вас за проявленное участие.

— Не стоит благодарности, — качнул головой. — Мне это не составило труда.

— Услуга, о которой не просили, но которая тем не менее была оказана, ценится намного выше, чем простое выполнение партнерских обязательств, — возразил я. — И она заслуживает не только благодарности, но и уважения. Именно поэтому здесь…

Я положил перед мужчиной небольшой конверт.

— Наше предложение о расширении сотрудничества. Возможно, оно будет вам интересно.

Тот молча распечатал конверт. Неспешно пробежался глазами по его содержимому. После чего помолчал. Затем так же неспешно отложил бумагу в сторону. После чего поднял на меня откровенно задумчивый взгляд и в наступившей тишине медленно проговорил:

— Я вас внимательно слушаю…

[1] Уважительное обращение к неодаренному.

Глава 19

С этого дня моя жизнь разительно изменилась и стала намного насыщеннее, чем раньше.

Леман не подвел, поэтому теперь вместо Нардиса в моем доме проживали не один, а сразу два человека: нэл Тарио, которого действительно избавили от всех бытовых хлопот, и предоставленный Нумом помощник, которого звали Киро.

Собственно, я его недавно видел — именно он передал мне приглашение на нашу последнюю встречу. На мой взгляд, довольно перспективный паренек — старательный, шустрый и, главное, неглупый, на которого можно было полностью положиться. Он и готовил, и убирал, и бегал по самым разным поручениям, которые старик мог только придумать.

Тот факт, что за ним присматривало доверенное лицо Лемана, меня не смущал — выводы старика были интересны только тому, кто в них понимает. Тогда как ни сам Леман, ни Нум, ни даже Ишра толком не соображали в запрещенных магических искусствах. Хотя колдун, как и ожидалось, проявил недюжинный интерес и даже соорудил у меня в подвале полноценную лабораторию.

Я не возражал. Напротив, всячески поощрял и приветствовал его интерес. Разумеется, в личных целях. Более того, некоторое время понаблюдав за тем, как двое стариков активно спорят, я убедился, что Ишра вовсе не прочь расширить свой кругозор. Точнее, он самым незаконным образом уже его расширял. Поэтому спустя некоторое время я поручил ему необычное задание, от которого тот попросту не смог отказаться.

Эта идея пришла ко мне после того, как мы с Мором в очередной раз сходили порталом к Лазоревой долине и с неприятным удивлением обнаружили, что теперь она вообще недоступна для посещения. И дело было вовсе не в охраняющих ее грифонах — тот купол, который ее окружал, по непонятным причинам вдруг стал видимым, но при этом затвердел и теперь представлял собой непреодолимую преграду, на которую не действовало ни оружие, ни магия, ни даже мое проклятие.

Попытавшись проникнуть сквозь него так и этак, но не добившись результатов, я отступил и был вынужден искать другие пути решения проблемы. Но ни по земле, ни под землей добраться туда не удалось.

— Скорее всего, твоя кровь что-то в нем повредила, — предположил Мор, когда мы в очередной раз потерпели неудачу. — Пока ты действовал мягко, он не особенно сопротивлялся. Но стоило только его ударить, да еще и кровью полить, а потом отравить проклятием, как защита активизировалась, и теперь снять ее может только время.

— Думаешь, когда-нибудь защита ослабнет?

— Ничто не вечно в этом мире, — ответил тогда призрак. — Даже магия ведьм рано или поздно утратит силу. Нам остается только периодически сюда наведываться и проверять, что и как. И если окажется, что барьер постепенно слабеет, то это будет означать, что шанс его преодолеть у тебя еще есть.

— А у тебя?

Мор испустил тяжкий вздох.

— Я для него враг. А ты, возможно, наследник ведьм, поэтому для тебя он и стал проницаемым. Меня же оттуда не только отбрасывает, но еще и распыляет каждый раз на мелкие частицы.

— Так, может, тебе пора стать сильнее? — предположил я.

— Может, — с еще одним вздохом согласился призрак. И после этого мы возобновили поиски проклятых камней, без которых Лазоревая долина оставалась для нас закрытой.

Ишра же мне понадобился для изучения мертвого грифона.

Когда они пытались остановить меня в первый раз, их под мостом порядочно осталось как в виде костей, так и в виде обычных трупов. Забрать их почему-то никто не забрал… Может, после того как я их проклял, им было какое-то время не до похорон… Ну а вечная мерзлота Норейских гор любезно сохранила тела, одно из которых я и умыкнул для исследования.

Живых рядом с мостом я тоже больше не видел. Ни в тот год, ни в следующий. По-видимому, проклятие оборотней здорово потрепало, и на какое-то время они стали неопасными, но тогда меня это уже не волновало.

Появлению грифона старый колдун обрадовался, как ребенок, которому на праздник подарили вкусную конфету. О том, что это оборотень, я ему не сказал (если умный, сам сообразит, не маленький), а вот насчет порталов информацией поделился.

К сожалению, никакого загадочного органа внутри «птички» Ишра не обнаружил, однако сама идея ему понравилась. Поэтому, потратив на исследования еще пару лет и изучив выкладки Кариура, он все же сумел видоизменить свои индивидуальные порталы. Совместив старые наработки, ведьминские знаки и магию крови, он получил совершенно новый вид артефактов. Да, пускай они были одноразовыми, зато стоили очень дешево, имели малые размеры и, в отличие от тех, что бытовали в империи, воспользоваться ими мог каждый. Для этого всего-то и надо было капнуть несколько капелек крови на амулет, а потом забросить в нужное место маячок.

Это увеличило спрос на подобные артефакты в десятки раз. Благодаря им количество краж в столице и не только возросло на порядок, не говоря уж о прочих преступлениях. Черный рынок загудел. Городская стража стояла на ушах. Имперская служба безопасности тоже зашевелилась. Но Леман поступил мудро, выбрасывая артефакты на рынок малыми партиями и исключительно анонимно, через посредников, тогда как Ишра на какое-то время превратился в персону номер один, которую берегли пуще зеницы ока, вплоть до того момента, пока он не отыскал ученика и производство индивидуальных порталов не перестало зависеть лишь от одного человека.

Естественно, деньги потекли к Леману рекой. Почуяв, что способен на большее, он даже частично вышел из тени, превратившись во вполне себе успешного, имеющего совершенно официальное дело и уважаемого торговца. Однако резкое усиление одного из игроков не могло не вызвать волнения среди конкурентов, поэтому на протяжении довольно долгого времени Леману и его людям приходилось многократно доказывать свое право на существование. Раньше они все больше грабежами, вымогательством, заказными убийствами промышляли. Однако теперь ставки выросли. Аппетиты тоже. И поскольку продукция эрта Ишры, основанная на уникальных идеях одного из величайших умов своего времени, пользовалась бешеным спросом, то, само собой, очень скоро Леман стал вызывать раздражение у менее везучих коллег, и его решили убрать.

Я, правда, никогда не интересовался, сколько угроз, попыток откровенного шантажа и даже подкупа пережила его организация, пока пыталась урвать себе лакомый кусок. Меня до определенного времени эта проблема вообще не заботила — в Дамане я тогда показывался крайне редко, потому что ночью мы с Мором активно разыскивали необходимые нам обоим камни. Тогда как днем… днем я теперь обитал совсем в другом месте.

Не желая лишний раз посещать дом, который навевал слишком много невеселых воспоминаний и к тому же стал пристанищем уже не для двух, а для трех (Ишра в конце концов переселился к нам) посторонних людей, я вскоре после смерти Нардиса вернулся в свою старую пещеру. Забрал туда же Кость и своих землекопов. Кое-что там переделал. Переоборудовал. И, пользуясь тем, что даже в яркий солнечный день внутри было сухо и темно, упорно работал над созданием нового вида нежити, которую планировал потом использовать в своих целях.