Вадим Крабов - Рус Четвертый

- Этот Этруск - архей чистейшей крови. Что скажешь.

Гарант нетерпеливо пожал плечами:

- У нас все археи и что?

- Чистейшей крови, какая и у царей не всегда встречается?

Этруск нахмурился, с трудом перегоняя кровь от одного органа к другому.

- Подожди, подожди, как ты сказала: чистейшей крови?

- Именно так. Наш амулет не ошибается.

- Кто таков, откуда взялся, как выглядит.

- Свалился, как с Селены, успел побывать в пятне и выйти живым. А выглядит совсем невзрачно: невысокий, худой, но лицом вылитый ты, - Феба заставила нарисовать угольный набросок со слов Орифии, - смотри.

Здоровяк чуть не порвал кусок пергамента, вырывая его из руки Старшей жрицы. Глядя на портрет, хмурился все больше и больше. Феба снисходительно ухмыльнулась: "Наконец-то задумался о деле".

- Мне надо посмотреть на него воочию, - решительно заявил он, оторвав взгляд от портрета.

- Нет проблем, завтра выступления, он обязательно будет на арене, он популярен у публики.

- Мне надо немедленно, - раздельно произнес посланник.

Феба пожала плечами:

- Сходи к алии Деместоса, скоро они начнут расходиться с тренировок, но после сразу ко мне!

- Непременно, дорогая! Я побежал, - он поцеловал жрицу в щеку, - а кто меня проводит, я не знаю города.

Вместо ответа, Феба позвонила в колокольчик. Зашла служка.

- Выдели этому господину мальчишку из наших сирот. Порасторопней и немедленно, - служка поклонилась и вышла.

- Что за дурацкие законы в ваших городах, не ездить верхом! - в который раз возмутился Гарант.

- Если хочешь, я распоряжусь, и тебя понесут рабы, - усмехнулась жрица.

- Вот еще! Но, дорогая, я быстро, не скучай без меня. Туда и обратно. Только посмотрю и задам пару вопросов.

- Смотри не убей! - предупредила его глава Горгонского ордена Родящих, - мне очень трудно будет замять это дело, не подставляй меня.

- Что ты, дорогая, я очень кроткий, исключительно пара вопросов! - в этот момент после стука зашла служка:

- Мальчишка ждет, сестра.

"Убьет - не страшно, наместник закроет глаза. Отношение с Этрусией важнее какого-то гладиатора, а уж я своего в постели добьюсь, сообщит он царю о раскрытии заговора с помощью Родящих", - является ли на самом деле гладиатор представителем борющейся династии, её абсолютно не волновало, а в то, что может погибнуть сам Гарант, не верила ни на мгновенье.

Чик с Леоном возвращались домой по одной из "центральных" улиц под светом редких масляных фонарей. Южные сумерки короткие, поэтому пока напишешь слово "смеркалось", уже и стемнеет. Вдруг из темного проулка вышел здоровый мужик с полуторником на перевязи под правую руку и кинжалом на поясе с другой стороны. Полуторник смотрелся на нем, как игрушка, хотя и был на ладонь длиннее Леоновского. Мужчина перегородил путникам дорогу и сразу заговорил на непонятном языке.

- Эй, ты кто, ну-ка посторонись, - сказал Леон, положив единственную руку на эфес меча.

Горгона в целом город спокойный и такие наглые ограбления были редкостью, тем более почти в центре, под светом фонарей.

Чик сразу понял - перед ним настоящий Этруск и пришел он к нему. Поговорить? Вечером на пустынной улице? Действительно, лицом похож и только. В сложениях ничего общего.

- Леон, это ко мне, не мешай. Пожалуйста, - добавил более твердо, так как друг распалялся все сильнее, - но последи, - это уже прошептал и шагнул к незнакомцу.

Тот и не думал подходить. Он замолчал и скрестил на груди руки, всем видом показывая: пока разговор, но глаза пылали просто праведным гневом, какие бывают у фанатиков.

- Я не понимаю по-этруски, чего ты хочешь, - спокойно сказал Чик, подойдя на два шага. До собеседника оставалось столько же.

- Щеночка спрятали так далеко, что забыли научить речи предков? - насмешливо спросил незнакомец, не меняя позы.

- Щеночек, это как понимаю - я. Ты все сказал? Тогда дай пройти.

- А щенок так и не вырос в волкодава, - Этруск продолжил вещать, словно пустому месту, - хотя и твои гнусные родители не отличались сложением, но не до такой же степени! Ты с папочкой общаешься, сыночек? Не подскажешь, где он? тогда я тебя отпущу. Может быть.

- Скажи прямо, за кого ты меня принимаешь? - Чик не сдавался выяснить хоть что-то перед неизбежной битвой. Она будет. Кровь заполнилась адреналином под завязку, своего зверя удавалось сдерживать с большим трудом.

- За того, кто ты есть и не пытайся улизнуть от ответа! Где твой папочка Грусс, возомнивший себя Третьим!?

- Он кто, царь?

- Настоящий царь Гросс Пятый и ты это прекрасно знаешь, щенок! - Гарант не вытерпел и выхватил меч, одновременно входя в боевой транс с призывом духов.

Чика обдало огненным вихрем, не причинившем ему никакого вреда. В нем самом запели разные голоса, но пока он их придавил, пока хватало мечей. Он легко уходил от стремительного Этруска, у которого полуторник летал чуть ли не легче его парников. Гладиатора обдавало холодом, страхом, пронзало непонятной тьмой, но никакого вреда, лишь легкий сбой с ритма. Вскоре в глазах здоровяка появился страх, и это решило его судьбу. Френом не любит слабых духом. Он стал пропускать удар за ударом, покрылся кровью с головы до ног. Мастерства хватало только на то, чтобы не получить смертельные ранения и он зашептал… открытие звездной тропы. Это было стыдное бегство, но он им воспользовался, успокаивая себя тем, что важную весть надо передать самому царю.

Гарант вывалился в покоях Фебы, это были первые координаты, пришедшие ему в голову. Да и на более длинное расстояние у него сейчас не хватало сил. Он и по этой тропе еле доковылял. В принципе, угадал. Кто лучше окажет медицинскую помощь? Разве только Исцеляющие.

- Сволочь! - орал Чик, брызгая слюной и топая ногами, - трус! Сбежал!

- Кхе, - за спиной раздался кашель, и Леону пришлось отскочить от брызнувших кровью клинков друга. Чик мгновенно успокоился, - прости, друг, это я в запале. Ну не сволочь ли он!? Сбежать!

- Что это было, - тихо поговорил Леон.

- Что? Бой конечно, а что, - и только сейчас обратил внимание на спаленные брови "продюсера" и покрасневшее от ожога лицо.

- Осмотрись вокруг, - еще тише сказал друг.

Окружающие кусты и столб с масляным светильником были обуглены и покрыты инеем.

- Это… бежим, вот что это! - и друзья припустили. Не засекали, но олимпийский рекорд на средние дистанции наверняка был побит.

В пансионе Леона лечила сама хозяйка. Любовно намазала бальзамом и велела лежать до утра. В своей спальне. Больной нуждался в непрерывном присмотре лично её, вдовы Галатеи.

Чик вбежал в комнату Андрея. Друг сидел, обложенный свитками, что-то учил.

- Послушай меня, мой друг и попробуй объяснить, - начал он говорить, бесцеремонно сметя свитки на пол, - я встретил Этруска и он на меня напал.