Вадим Крабов - Рус - Большой Шаман

Феба, прочтя послание Орифии, сразу обратила внимание на Этруска "царских кровей". В столицу царства, в город с одноименным названием Кафария, полетел голубь с коротеньким письмом: "Любимый, жду как можно быстрее, соскучилась". Адресатом являлся неофициальный посол царствующего в Этрусии дома, Гарант Второй.

Официальных посольств Этрусия не держала нигде, она самоизолировалась. Но такие представители были почти в каждом крупном государстве ойкумены. В самой Этрусии не утихали споры: стоит ли сохранять традиционную самоизоляцию или "открыться" миру, но продуманному решению мешал давний неутихающий спор за корону между двумя династиями. В данное время правили Гроссы и травили своих соперников, Груссов (и в прямом смысле тоже) по всей стране и за её пределами. Те огрызались и не сдавались. За ними шли примерно половина археев, так что силы династий были равны. О таком раскладе в жизни своей новой "родины", Чик даже не подозревал.

Любовник не заставил себя долго ждать, не поскупился на Звездные врата и уже завтра к вечеру предстал перед дорогой Фебой.

- Как я соскучился по тебе, дорогая! - высокий сероглазый здоровяк в возрасте слегка за полтинник нежно обнимал миниатюрную по сравнению с ним, зеленоглазую девушку с каштановыми волосами.

- И я по тебе! Но сначала дело! - Феба мягко отстранилась.

Лицом здоровяк, с учетом на возраст, вылитый Чик: светло-смуглый, узколицый, узконосый с небольшой горбинкой. Сероглазый, как описано выше, но фигура скорее массивная, чем жилистая, не говоря о росте. Гарант за метр девяносто, Чик метр семьдесят пять.

- В Горгоне появился гладиатор - Этруск…

- Но не за этим же ты меня вызвала, дорогая! - здоровяк снова попытался её обнять, - я так по тебе соскучился! Кафарские женщины тебе в подметки не годятся! Надеюсь, ты не ревнуешь? Пойдем быстрее в постель, меня скоро разорвет от желания!

- Когда ты начнешь думать головой, а не этим местом! - Феба отстранилась уже решительно, - выслушай сначала! А потом, конечно, в постель, дорогой, - закончила как можно мягче.

Этого "любовника" она держала исключительно из-за того, что он Этруск - посланник тамошнего царя, пусть и неофициальный. Орден давно точил зуб на то царство, где не было ни одного представительства ни от одного общегеянского ордена. Там был только один местный орден, Призывающие. Это он так назывался по-гелински, так сказать на геянский манер, а на самом деле ордена как такового, как организационной структуры не было. Были Храмы Френома и много склонных к силе археев. Они учились друг у друга без всякой системы и, кстати, против Каганов являлись самыми лучшими воинами. Родящим, как и остальным орденам, хотелось быть первыми из иностранцев, кому позволят организовать свое представительство. Если лично Фебе удастся это пробить, то её карьера обеспечена. Надоело служить на задворках. Горгона хоть и крупный город, но не столица, а там, глядишь, и Верховенство не за горами. Но об этом старалась не мечтать, на все воля Пресветлой.

- Этот Этруск - архей чистейшей крови. Что скажешь.

Гарант нетерпеливо пожал плечами:

- У нас все археи и что?

- Чистейшей крови, какая и у царей не всегда встречается?

Этруск нахмурился, с трудом перегоняя кровь от одного органа к другому.

- Подожди, подожди, как ты сказала: чистейшей крови?

- Именно так. Наш амулет не ошибается.

- Кто таков, откуда взялся, как выглядит.

- Свалился, как с Селены, успел побывать в пятне и выйти живым. А выглядит совсем невзрачно: невысокий, худой, но лицом вылитый ты, - Феба заставила нарисовать угольный набросок со слов Орифии, - смотри.

Здоровяк чуть не порвал кусок пергамента, вырывая его из руки Старшей жрицы. Глядя на портрет, хмурился все больше и больше. Феба снисходительно ухмыльнулась: "Наконец-то задумался о деле".

- Мне надо посмотреть на него воочию, - решительно заявил он, оторвав взгляд от портрета.

- Нет проблем, завтра выступления, он обязательно будет на арене, он популярен у публики.

- Мне надо немедленно, - раздельно произнес посланник.

Феба пожала плечами:

- Сходи к алии Деместоса, скоро они начнут расходиться с тренировок, но после сразу ко мне!

- Непременно, дорогая! Я побежал, - он поцеловал жрицу в щеку, - а кто меня проводит, я не знаю города.

Вместо ответа, Феба позвонила в колокольчик. Зашла служка.

- Выдели этому господину мальчишку из наших сирот. Порасторопней и немедленно, - служка поклонилась и вышла.

- Что за дурацкие законы в ваших городах, не ездить верхом! - в который раз возмутился Гарант.

- Если хочешь, я распоряжусь, и тебя понесут рабы, - усмехнулась жрица.

- Вот еще! Но, дорогая, я быстро, не скучай без меня. Туда и обратно. Только посмотрю и задам пару вопросов.

- Смотри не убей! - предупредила его глава Горгонского ордена Родящих, - мне очень трудно будет замять это дело, не подставляй меня.

- Что ты, дорогая, я очень кроткий, исключительно пара вопросов! - в этот момент после стука зашла служка:

- Мальчишка ждет, сестра.

"Убьет - не страшно, наместник закроет глаза. Отношение с Этрусией важнее какого-то гладиатора, а уж я своего в постели добьюсь, сообщит он царю о раскрытии заговора с помощью Родящих", - является ли на самом деле гладиатор представителем борющейся династии, её абсолютно не волновало, а в то, что может погибнуть сам Гарант, не верила ни на мгновенье.

Чик с Леоном возвращались домой по одной из "центральных" улиц под светом редких масляных фонарей. Южные сумерки короткие, поэтому пока напишешь слово "смеркалось", уже и стемнеет. Вдруг из темного проулка вышел здоровый мужик с полуторником на перевязи под правую руку и кинжалом на поясе с другой стороны. Полуторник смотрелся на нем, как игрушка, хотя и был на ладонь длиннее Леоновского. Мужчина перегородил путникам дорогу и сразу заговорил на непонятном языке.

- Эй, ты кто, ну-ка посторонись, - сказал Леон, положив единственную руку на эфес меча.

Горгона в целом город спокойный и такие наглые ограбления были редкостью, тем более почти в центре, под светом фонарей.

Чик сразу понял - перед ним настоящий Этруск и пришел он к нему. Поговорить? Вечером на пустынной улице? Действительно, лицом похож и только. В сложениях ничего общего.

- Леон, это ко мне, не мешай. Пожалуйста, - добавил более твердо, так как друг распалялся все сильнее, - но последи, - это уже прошептал и шагнул к незнакомцу.

Тот и не думал подходить. Он замолчал и скрестил на груди руки, всем видом показывая: пока разговор, но глаза пылали просто праведным гневом, какие бывают у фанатиков.

- Я не понимаю по-этруски, чего ты хочешь, - спокойно сказал Чик, подойдя на два шага. До собеседника оставалось столько же.