Варвара Еналь - Не все карты можно прочесть... (СИ)

- Ну, Игмаген, между прочим, строит свою Белую башню. И на этом строительстве погибают люди.

- Строить за чужой счет, за счет чьих-то жизней - это не значит создавать. Такое строительство не принесет мира и радости. И сделанное зло однажды обязательно вернется тому, кто его сделал. И на те земли, где оно было сделано. Пролитая кровь всегда вопиет о возмездии.

- Месть - святое дело. Так говорят Верхние маги.

- Месть - это не выход. На сделанное зло человек отвечает новым злом. Удваивает это зло, увеличивает его.

- Тогда я вообще не знаю, что надо делать. Вот что надо делать с Игмагеном и его рыцарем Стубором? Это Стубор отобрал поле моего отца и обрек меня и братьев на голод. Это Стубор велел сечь меня на конюшне за воровство, и сказал, что я грешница, я прогневала Создателя своими грехами. А я всего лишь воровала для того, чтобы мои братья не умерли с голоду. Кто из нас грешник, а Галь? Кто из нас больший грешник?

Галь снова прижал к себе Лису и пообещал:

- Я сделаю все, чтобы тебе не пришлось больше воровать. Сворованный кусок хлеба - это не страшно. Если ты только не украла его у тех, у кого больше ничего нет.

- А если бы даже и так? Если бы я тащила даже у таких же нищих, как я? Что тогда? Мне просто надо было выжить. Мне надо было выбирать - я или они. И я всегда выбирала себя. Это ведь правильно? Или нет?

- Я не знаю, - честно ответил Галь, - я не могу порицать тебя, я не был в таких условиях. Мне не приходилось выбирать между злом большим и меньшим. Я просто не знаю, Лиса.

- Вот потому я и говорю тебе, что на самом деле лучше вообще уничтожить таких, как мы. Даже бедные в нашем королевстве способны делать зло. Даже я, Галь. Я тоже могу убивать, воровать, лгать ради того, чтобы выжить. Я плохой человек, Галиен, я не заслуживаю Суэмы. И тебя тоже не заслуживаю.

Голос стал совсем хриплым и тихим, и казалось, что собственное сердце пляшет в неровном ритме. Скачет без толку, без остановки.

- А знаешь что? - Галь вдруг улыбнулся совсем некстати. - Джейк перед отъездом сказал мне кое-что. Он сказал, что ты - моя судьба, Лиса.

- Что? - растерянно переспросила Лиса.

- Джейк сказал, что ты - моя судьба. А Джейк никогда не ошибается. Так что, какой бы ты не была грешной, Лисаэн, ты все равно будешь моей. Ты мне веришь?

- Что это значит?

- Это значит, что я влюблен в тебя, Лиса. И мне очень хочется надеяться, что и я тоже хоть чуть-чуть тебе нравлюсь.

Глава 26

Темнота озарилась быстрыми искрами от костра, и мир вспыхнул жарким разноцветьем. Галь сидел рядом, и тепло его плеча, его рук, его слов поднимало волну огня в груди Лисы. Он в нее влюблен? За что? За что можно любить ее?

Ведь не за что же совсем. Ни красоты, ни доброты. Она - как дикая собака, готовая укусить каждого, кто угрожает или кажется подозрительным. С ней опасно, с ней нелегко. У нее за плечами - темная жизнь в темном королевстве.

- Ты... ты говоришь правду? - глупо спросила Лиса и всмотрелась в темные глаза Галиена.

Он говорит правду. Он суэмец, он никогда не лжет. Ему всегда можно верить. За что ей такое счастье? За что такая боль?

- Ну, конечно, - легкая улыбка, ласковые нотки в голосе.

- Я... Я, наверное, тоже, - Лиса закивала, не отводя глаз от Галиена, - я тоже тебя люблю... или влюблена... не знаю, как правильно будет. И что нам теперь делать?

- Ничего. Сейчас ничего. Я просто поцелую тебя и мы еще посидим у огня. Приготовим ужин, что ли... Я же говорил, что увезу тебя в Суэму? Говорил. Значит, и увезу.

- Но ведь тебя заберет Игмаген, Галь!

- Мы справимся. А даже если и заберет - сейчас-то мы рядом друг с другом. И я хочу тебе сказать, что люблю тебя.

- Но почему? Почему ты в меня влюбился? Разве ты не должен презирать меня? Разве я подхожу к суэмцам?

- Что ты имеешь в виду? Достаточно ли ты хороша для нас?

- Да, вроде того...

- Лиса, такие как вы, люди май-нинос, полны загадок. С одной стороны вы можете быть источником невообразимого зла, пристанищем тьмы. А с другой - вы способны на самоотверженные, добрые поступки. Ведь именно май-нинос закрыли проклятую Дверь и победили дракона Гзмарданума. Это значит, что вы обладаете удивительной силой. Вопрос лишь в том, на какой вы стороне. Я знаю, Лиса, что ты на стороне света.

- Я не молюсь Создателю... - покачала головой Лиса.

- Если ты умеешь любить, то ты уже несешь в себе свет Создателя. Любовь приходит к нам от Бога.

- Наверное... Наверное... я не знаю. Мне кажется, что я совсем не знаю себя. А ты меня не знаешь тем более.

- Это тебе только кажется. На самом деле ты гораздо лучше, чем о себе думаешь. В вашем дрянном королевстве просто привыкли унижать девушек. Все вот эти правила о черных платках, о грешных взглядах и страшных соблазнах - это такая чепуха...

- Тогда почему у нас такие правила?

- Власть, Лиса. Правила и традиции позволяют контролировать человеческую массу. Праведные Отцы имеют власть, они управляют народом. В Суэме никто ни кем не управляет. У нас старейшины только для того, чтобы принимать важные решения и нести ответственность за город. Быть старейшиной - это значит быть первым в сложной ситуации, служить людям, давать советы и поддерживать молитвой. Вот что значит быть старейшиной.

- А у нас Праведные Отцы - это те, кто все решает, всех наказывает и все забирает. Ворюги они самые настоящие...

Галь приподнялся, подкидывая в огонь веток. В раскрытом вороте его шерстяной клетчатой рубашки блеснул круглый бок медальона.

- Зачем тебе талисман на шее? - совсем некстати спросила Лиса. - Вы же не верите в амулеты на удачу?

- Это не амулет, - Галь улыбнулся и потянул тонкую цепочку, - это память о родителях. Тут портреты моей мамы и моего отца. Хочешь посмотреть?

- Не амулет? - Пальцы ее скользнули по шее Галя, и это смутило и заставило почувствовать неловкость.

Но Галиен тут же наклонил голову - и украшение оказалось в руках у Лисы. Тяжелый медальон тянулся к земле и медленно раскачивался.

- Открой его. У него крышка легко открывается, надо просто поддеть ногтем, - посоветовал Галь.

Золото вдруг заиграло оранжевыми всполохами от костра, и тонюсенький узор гравировки блеснул тонкими, как волос, линиями. Крышка действительно открылась легко, и на Лису глянули два смуглых лица с карими глазами. Мужчина и женщина, еще молодые, красивые и счастливые. Галь походил на них обоих.

- Они живы? - спросила Лиса, хотя могла бы и не спрашивать. Конечно, живы, это же суэмцы, а они так просто не сдаются смерти.