Некромант. Чужая война (СИ) - Агишев Руслан

По распаханному взрывами полю шла в очередную атаку немецкая пехота. Враг бросил в решающий бросок все свои резервы — отборных гренадеров, бронетранспортеры и оставшиеся танки.

— Разве смогут сломить нас, советских граждан, немецкие танки? — встал тогда комбат перед своими бойцами. — Разве есть на свете силы, которые смогут нас, советских бойцов, заставить отступить? Нет! Нет и еще раз нет!

Он оглядел всех, кто остался, и, вытащив пистолет, пошел на врага. Следом, плечом к плечу несокрушимой стеной встал весь батальон. С горящими глазами, с искаженными яростью лицами, они бросились вперед.

— Товарищ майор, товарищ майор! — кто-то настойчиво стучал в закрытую на засов дверь. — Товарищ майор, вам молния!

Продрав воспаленные от постоянного недосыпа глаза, он недовольно посмотрел на дверь. «Опять кто-то приперся, — пронеслось у него в голове. — Так ведь и не уймется, негодяй». Шумно вздохнув, майор сдвинул щеколду и нос в нос столкнулся с посыльным из штаба.

— Чего тебе Потапенко с самого утра надо? — ворчливо пробормотал он вытянувшемуся в струнку бойцу.

— Здравия желаю, товарищ майор! — пытался втянуть живот слегка полноватый боец. — Вам молния из штаба!

— Чего тогда молчал? — оживился тот, требовательно вытягивая руку. — Рожал, что-ли?

Посыльный промолчал, по-видимому, предпочтя не вступать в спор. Из сумки на боку он достал запечатанный конверт и отдал майору.

— Свободен! — бросил майор, закрывая за умчавшимся бойцом дверь. — Так, посмотрим, чем нас порадуют?!

Взгляд сразу же зацепился за адрес отправителя. «Особый отдел 15 стрелковой дивизии, — пробежал он глазами. — Так, атака превосходящими силами. До двух полков, усиленных танками и бронетранспортерами. Солидно! — аж присвистнул он. — И это против одного батальона!».

— Чего-то я понять не могу?! — с трудом подавляя поднимавшееся раздражение, пробормотал майор. — Ну, орден дайте ему! Ну, остальным по медали! Я то здесь причем, вообще?!

Однако, изложенное дальше заставило майора напрячься. Среди кучи неинтересной для него информации промелькнула знакомая фамилия. Логинов! Петр Логинов! «Попался! — мысленно чуть не запел майор. — Попался, голубчик! Где же это ты так долго бегал?».

Распечатанный конверт полетел в сейф, пистолет в кобуру, и через несколько минут майор несся на аэродром, где уже под всеми парами стоял латанный-перелатанный Дуглас. Через четыре часа полета он уже открывал обшарпанную дверь кабинета, где с самого утра его дожидался задержанный.

— Как же долго я вас искал! — более чем искренно улыбнулся майор, протягивая руку сидящему человеку.

Того, по-видимому, уже пытались довести до нужной кондиции, поэтомупротянутую руку он пожал после видимой задержки. На его лице было прекрасно видно несколько гематом, и сразу было сложно сказать, возникли они от близкого знакомства с традиционным гостеприимством НКВД или это последствия боя.

— Вас били? — вдруг спросил майор задержанного, пристально глядя ему в глаза.

С трудом выдержав направленный на него взгляд, тот хрипло ответил:

— Били, товарищ… Извините! Гражданин майор!

Майор неожиданно встал и, резко открыв дверь, заорал в пустоту:

— Дежурный! Дежурный!

Через мгновение по коридору послышался грохот сапог отлучившегося куда-то дежурного. Вскоре, майора ужу «поедал глазами» широкоплечий боец с глуповатыми глазами.

— Фамилия! — ему прямо в лицо рявкнул майор. — Что вылупил зенки?! Как твоя фамилия, я спрашиваю!

Губы дежурного задрожали, казалось, еще секунда и он заплачет.

— Семен Фирсов я! — заикаясь из себя выдавил тот. — Товарищ майор, я же тильки на минуточку отлучился.

— Молчать! — гремел майорский голос по коридору. — Кто бил задержанного?

Не услышав ответа, майор в бешенстве вновь повторил свой вопрос:

— Кто бил задержанного?

— Так это…, - голос украинца, вообще, начал пропадать. — Я и Ваня.

— Ты и Ваня, — ярость словно по мановению волшебной палочки исчезла из его голоса и сменилась какой-то добротой и мягкостью. — Значит, ты и Ваня. Прекрасно! Ты и Ваня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Боец, видя, что начальство вроде бы как и оттаяло, счел возможным даже слегка оправдаться.

— Дык, он брыкался, — с улыбкой пробормотал боец, пытаясь показать руками, как тот это делал. — Як кобылка.

Эта последняя фраза окончательно добила майора. От его лица в данный момент можно было свободно что-то зажечь. Глаза превратились в маленькие щелочки, а побледневшие руки непроизвольно потянулись к кобуре.

— Брыкался, говоришь?! — со злостью прошипел он, вытаскивая пистолет. — Я тебе сейчас покажу, что надо делать, когда люди брыкаются! На! На!

Выстрелы в закрытом помещении прозвучали оглушающе и коридор наполнился кисловатым запахом.

— Ты, тварь, что же это тут делаешь? — тряс он пистолетом у самого затылка съежившегося в испуге дежурного. — Тебе кто разрешил избивать задержанного? Значит, ты, тыловая крыса, здесь можешь бить фронтовиков?! Правильно, я тебя понял?

Задавая риторические вопросы, майор и не требовал ответа. Он просто пытался хоть как-то выпустить пар, так как, чувствовал, что еще самую малость, и все! Палец, лежащий на курке, слегка подрагивал от возбуждения, словно просил его не мучить и отпустить.

— Товарищ майор! — со стороны поворота раздался незнакомый голос. — Товарищ майор, отпустите бойца!

Высокий лейтенант НКВД тряс его за плечо, осторожно отводя руку с пистолетом от виска дежурного.

— Товарищ майор! — лейтенант настойчиво пытался достучаться до помрачневшего сознания начальства. — Что тут случилось? Я слышал выстрелы.

Наконец, майор присел в себя и его глаза приобрели осмысленное выражение.

— Что же, дорогой лейтенант, у вас тут твориться? — невозмутимо спросил майор. — Задержанных избивают, со старшими по званию спорят. Я что-то не могу понять, это НКВД или сброд каких-то оборванцев?!

У лейтенанта задрожала нижняя губа. Его еще никто так не оскорблял. Да, его ругало начальство! Да, он не раз ругался со своими сослуживцами! Но, чтобы так замысловато и виртуозно…

— Сопли подобрать, слюни вытереть! — неожиданно рявкнул майор, наконец-то, пряча пистолет на место. — Этому первое и последнее предупреждение! В условиях военного времени, я не потерплю такого бардака! А теперь все вон!

Громко хлопнув дверью, он вновь оказался в своем кабинете.

— Видите, Петр Игнатьевич, с кем приходится работать? — со странной усмешкой спросил он. — Или вы может быть думаете, что у нас работают лишь святые люди? Нет, мой дорогой Петр Игнатьевич! Все мы с вами люди и, заметьте, люд разные!

Майор вышел из-за его спины и сел напротив задержанного.

— Я так и не представился, — извинительным тоном проговорил он. — Я Игорь Сергеевич Карпатый, майор НКВД! Можете называть меня просто по имени отчеству.

Логинов, чуть поерзав на стуле, задал так долго мучивший его вопрос:

— Товарищ майор, я задержанный? Я что-то нарушил? Понимаете, тут так много такого наговорили, что я до сих пор в себя прийти не могу.

— Я хочу, чтобы между нами было полное взаимопонимание, — доверительным тоном начал майор. — Вы никакой не задержанный и не преступник! Вы были и остаетесь, несмотря на нахождение на оккупированной территории, сержантом советской армии, которая, я полностью уверен, в само ближайшее будущее разгромит врага и погонит его обратно, в волчье логово! В настоящее время вы также можете внести свой посильный вклад в нашу победу.

Сержант совершенно преобразился. Он даже как-то выглядеть по другому стал: вместо сгорбленного, подавленно человека, перед следователем уже сидел подтянутый и уверенный в себе солдат.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я готов сделать все, что потребует Родина! — в этой громкой фразе было столько искренности, что невольно верилось. — Хоть сейчас рядовым… в самое пекло!

— Петр Игнатьевич, мы очень ценим ваш боевой настрой, — оживился следователь. — Но для начала хотелось бы кое-что прояснить. Во-первых, вы точно подтверждаете, что являетесь Логиновым Петром Игнатьевичем, 1902 года рождения, из местечка Павлово в Полтавской губернии?