Дмитрий Колодан - Новые мифы мегаполиса

По словам шефа, у Семена имелось окно минут в десять-пятнадцать, после чего неведомые террористы вернутся. На вопрос — что ж это за террористы такие, которые двери в квартиру с бомбой не запирают, шеф хмыкнул и многозначительно сообщил:

— Они-то как раз заперли…

В общем, через какое-то время Семен, напряженный и потный от страха, стоял в чужой квартире перед загадочным устройством, помещенным в коробку из-под обуви. Квартира была явно съемная, из мебели только стол на кухне, пара табуретов да вешалка в прихожей. Плюс несколько матрасов на полу в комнате, и тут же клетчатые рыночные сумки с какими-то вещами.

Бомба в коробке покоилась на табурете, Семен стоял перед ней на коленях.

— Там должен быть мобильник выпотрошенный, скорее всего без корпуса, только дисплейчик и кнопки. А может, и кнопок нет.

— Есть дисплейчик! — подтвердил Семен.

— Что на нем?

— «Билайн», индикатор батареи… — пробормотал Семен.

— Ага, значит, в сети, отлично. Проводки к нему идут?

— Идут.

— Сколько?

— Четыре. Синий, зеленый, еще зеленый и коричневый.

— Должны быть три примерно в одно место и один отдельно. Так?

— Да, один зеленый отдельно.

— Перекуси его! — велел шеф.

Семен, вынимая из кармана «Викторинокс», опасливо поинтересовался:

— А оно того… Не бабахнет?

— Сейчас нет, — заверил шеф спокойно. — У тебя будет время уйти, а потом я ее по эсэмэске взорву вместе с террористами, да и все.

Семен, уже откинувший ножнички швейцарского ножа и наладившийся было перерезать одиночный зеленый провод, невольно замер.

— То есть как взорвете? Где?

— Да прямо там, где оно лежит, — ответил шеф. — Давай, не тяни время, хозяева вот-вот вернутся!

— То есть я эту бомбу не буду никуда выносить? Вы хотите взорвать квартиру?

— Времени нет выносить! — нетерпеливо сказал шеф. — Не успеем! Перекусывай давай, иначе эсэмэска не пройдет!

Семен решительно убрал руку с ножничками от перемотанной изоляционной лентой адской машинки.

— Я не буду взрывать жилой дом, — твердо сказал он.

— Семен! — разозлился шеф. — Эта долбаная хрущоба стоит на снос, жильцы почти все отселены! Дом практически пустой!!!

— Почти? — переспросил Семен, вставая с корточек. — Практически? Да пусть эти уроды хоть десять подстанций взорвут! В подстанциях люди не живут.

— Ты не понимаешь! — заорал шеф. — Если они взорвут подстанцию, это будет начало самой страшной техногенной катастрофы за время существования человечества!!!

— Я не буду взрывать жилой дом, — упрямо повторил Семен и решительно сбросил вызов.

Со всей возможной поспешностью он покинул квартиру, потом дом и отошел к соседней хрущобе. Обернулся, пригляделся.

Дом и вправду выглядел покинутым, но на одном из балконов все же сушилось белье, около дальнего подъезда жалась к бордюру «Газель»-фургон, куда грузили хозяйский скарб рабочие в линялых синих комбинезонах, а рядом мирно беседовали две бабульки.

Это лишь укрепило Семена в принятом решении. Он отключил телефон и вынул симку «Неба-ТФ» из гнезда. Хотел размахнуться и зашвырнуть ее в сторону мусорника, но в последний момент передумал и сунул во внутренний карман ветровки.

Он уже знал, что сделает дальше: снимет с карты все деньги, заскочит домой за вещами и прямиком в аэропорт. Рейс на Николаев улетел утром, но это не важно, стартанет куда получится — в Симферополь, в Одессу, в Киев. Куда-нибудь, главное — поближе к дому.

Вынырнув из дворов на Большую Черкизовскую, Семен поспешил в сторону метро, на площадь. По дороге он без всякого умысла глянул на витрину «М-Видео», полную всяческой электроники.

В витрине помимо всего прочего было выставлено три телевизора. Именно в тот момент, когда Семен на них поглядел, изображение с экранов всех трех синхронно исчезло и сменилось одинокой строкой с текстом: «Семен! Вернись!»

Он вздрогнул, втянул голову в плечи и ускорил шаг.

«Чертовщина какая-то, — думал Семен, приближаясь к остановке. — Вся моя жизнь в последние месяцы — сплошная техногенная чертовщина!»

Юркнув в подходящую маршрутку, Семен с некоторым облегчением умостился в кресле. Однако в следующее мгновение от облегчения не осталось и следа: на экранчике «Маршрут-ТВ» после очередного рекламного ролика возникла надпись: «Семен! Не убивай меня!»

И подпись: «Небо-ТФ».

У Семена внутри все замерло.

Из маршрутки он пулей выскочил на ближайшей же остановке и дальше решил добираться пешком, избегая вездесущих экранов. Едва он свернул на Сиреневый бульвар, зазвонил мобильник. Обычный, московский, первая симка.

«Номер не определен», — прочел Семен на экранчике и подрагивающими руками утопил кнопку питания. Утопил и удержал.

Трель прервалась, экранчик погас. Телефон выключился.

Минут пятнадцать Семен шагал по Сиреневому, ежесекундно ожидая какого-нибудь подвоха и с подозрением косясь на витрины магазинов. Он специально вышел в центр бульвара, подальше от возможных видеокамер.

Идея зайти за вещами уже казалась ему плохой, но в девяносто пятую квартиру стандартной шестнадцатиэтажки-свечки между Седьмой и Пятой Парковыми попасть все равно было нужно: там остался украинский паспорт.

Пробираясь туда, Семен чувствовал себя Бучем из «Криминального чтива», вернувшимся за отцовскими часами. Тем не менее ни Винса Веги, ни его пушки с огроменным глушителем дома не обнаружилось, даже в туалете. Семен наскоро похватал вещи, ключи повесил в коридоре на гвоздик, вышел и захлопнул двери.

Теперь он мог вернуться, только взломав замок. Эдакий маленький Рубикон.

На бульваре Семен поймал машину, потому что втайне побаивался новых текстовых посланий от шефа — например, в вагоне метро, бегущей строкой.

Неразговорчивый кавказец гнал «жигуль»-универсал чуть ли не дворами — на основных улицах уже начали формироваться добротные вечерние пробки. Тем более что в правом ряду то и дело попадались стоящие троллейбусы. Даже МКАД, как выяснилось чуть позже, еле полз.

На юге, примерно в районе Битцы и Варшавки, водитель в очередной раз свернул на заправку — но эта, как и несколько предыдущих, не работала.

— Нет света, — флегматично сообщил рабочий у бензоколонок.

«Нет света, — эхом отдалось в голове у Семена. — Рванули-таки подстанцию? Или просто совпадение?»

Семен еще не знал, что примерно в эти же минуты обрушились Останкинская башня и Крымский мост, а в подвалах высотного дома на Котельнической набережной впервые с момента постройки отключились криогенные установки, замораживающие грунт под фундаментом. Вопрос сползания дома в реку стал просто вопросом времени. И это было далеко не все, что произошло в этот день в Москве.