Юлия Фирсанова - Час "Д"

Пока Гал вещал, жрица и технарь смутились окончательно и, мучаясь угрызениями совести, дали себе обещание возобновить тренировки в самое ближайшее время.

— А за тебя отвечаю я. Пойдем, — закончил речь Эсгал. Тяжелая рука высокого мужчины опустилась на тонкое плечико девушки и легонько подтолкнула ее к двери. Элька едва не отправилась в полет навстречу косяку, ее удержал только все тот же Гал.

— Я тебе уже говорила, что ты тиран? — с возмущенной безнадежностью уточнила Элька, поневоле повинуясь цепкой хватке учителя и совершенно точно понимая, что ей не суждено увидеть самого крупномасштабного и уж точно самого эффектного и необычного за всю историю Дорим-Аверона побега из тюрьмы.

— Неоднократно, — коротко подтвердил воитель, но движения к выходу не прекратил и руки не снял.

Под сочувственными взглядами так и не решившейся вступиться за Эльку команды — все давно усвоили, что с Галом спорить — лбом о каменную стену долбиться — воитель и конвоируемая им девушка исчезли за дверью. Только Лукас напоследок утешил ее, напомнив:

— Не огорчайтесь, мадмуазель, зеркало ведь помнит все, что видит, а значит, позже вы сможете посмотреть любой эпизод, какой вам захочется.

— Так-то оно так, но в режиме реального времени смотреть куда интереснее, комментировать можно, советы вредные давать, — уныло вздохнула Элька, но вырываться от воина не стала, понимая, что он, конечно, жутко вредный и упрямый тип, но как ни печально, на сей раз говорит правду, если уж взялась заниматься, то отлынивать нельзя.

— Будет лучше, если вы подождете меня и мосье Фина у зеркала. Отыщите пока, пожалуйста, в «Дорожном атласе» план района, включающий городскую тюрьму, — обратился к Мирей и Максу маг, когда Елена вышла. — Я должен задержаться на несколько минут и кое-что еще проверить.

— Хорошо, — покладисто согласились технарь и эльфийка и, захватив по просьбе Рэнда крыса, вездесущего и пронырливого, как хозяин, спокойно покинули комнату магии, все равно главное шоу — «Покраска Эсгала», ради которого компания примчалась в подвал, уже завершилось.

— Хочешь устроить маленькую ревизию и узнать, не испортил ли тебе Гал какой-нибудь сложной магической штучки одной силой своего могучего недовольства парикмахерскими услугами? — полюбопытствовал Рэнд, продолжая качаться на стуле.

— И это тоже, мосье, мадемуазель Элька, как ни печально права, из меня получился хреновый цирюльник, — рассеяно отозвался Лукас, доставая из ниши в стене маленькую, с ладонь, деревянную шкатулку, инкрустированную мелким голубым жемчугом и серебром. — Но сейчас я собираюсь наложить на нас заклинание избирательной неслышной невидимости, чтобы в Дорим-Авероне мы могли действовать свободно.

— А-а, — беспечно протянул Рэнд с таким видом, будто не только каждый день слышал слова «избирательная неслышная невидимость», но и сам их выдумал. — Давай, действуй.

Лукас смерил вора ироничным взглядом и вернулся к работе. Поставив шкатулочку на стол, он открыл ее поочередным легким нажатием пальца на три угловых жемчужины с правого торца и достал маленькое, с полкарандаша длиной, мягкое серое перышко. Вор едва удержался от презрительного фырканья: ох уж эти маги — на такую ерунду ценные шкатулки переводить! Голубой раэлинский жемчуг ой как не дешев!

Мосье Д» Агар бережно взял невзрачное перышко в правую руку и, захлопнув крышку шкатулочки, вернул ее в нишу. Рэнд уже хотел высказать свою критическую мысль насчет несоизмеримости ценностей хранилища и хранимого вслух, но в этот момент перышко в пальцах мага повернулось под другим углом и исчезло. Вору показалось, что рука Лукаса пуста, но в следующую секунду перо вновь возникло там, где и было. Фин потряс головой, отгоняя наваждение.

Заметив замешательство приятеля, Лукас снисходительно-менторским тоном пояснил:

— Это — вещь-хранитель, уже содержащая в себе большую часть нужного заклятия. Чтобы наложить его полностью, я должен только сказать несколько финальных слов-ключей и заклинание будет завершено. Очень полезный предмет, когда необходимо действовать быстро, а для плетения нужных чар требуется время.

Глаза Рэнда восхищенно расширились. Опыт вора в работе с магией был не настолько велик, как бы ему хотелось, и, хотя Фин старался тщательно скрывать свои чувства, уроки Лукаса, колдующего всегда настолько легко и изящно, что казались игрой, приводили его в настоящий восторг. Правда, восторг этот был узкоспециализированный. Рэнда привлекало не величие магических сил мироздания и возможность проникновения в суть бытия, как магов-философов и филантропов, мечтающих облагодетельствовать вселенную и сделать ее раем для всех; не обретение небывалого могущества, как властолюбивых магов-карьеристов, а использование чар в любимой профессии. Фина прельщали все заклинания, хоть сколько-нибудь полезные в избранном ремесле шулера и вора.

Конечно, услыхав заманчивые слова «невидимость» и «неслышимость», прозвучавшие многозначительным звоном монеток будущих доходов, Рэнд резко заинтересовался перышком и спросил:

— А что делать мне?

— Встаньте напротив меня, мосье, и постарайтесь не шевелиться, так мне будет проще набросить сеть заклятья сразу на нас обоих, — велел Лукас.

— Надеюсь, влияние Гала нас здесь не достанет и я не превращусь в курицу под действием чар этого перышка, — пробормотал Рэнд, и, поднявшись со стула, приблизился к магу.

— Курицу? — делано удивился маг. — Ни в коем случае, мосье, такие отклонения в строгом строю заклинания совершенного исключены. Вам может грозить только обращение в петуха.

— Утешил, так утешил, — ухмыльнулся Рэнд и получил в ответ такую же хитрую ухмылку.

Лукас коротко махнул свободной рукой, показывая, что шутки кончились, и Фин замер в неподвижности напротив приятеля, кажется, даже дышать перестал. Маг поднял перышко вверх, описал им широкую окружность и разжал пальцы. Неестественно медленно, двигаясь по ровной спирали, перо, то появляясь в воздухе, то неожиданно исчезая, стало опускаться вниз на ковер между мужчинами. А пока оно шло на посадку, Лукас медленно нараспев прочитал:

Иновиз иблэ, иносей сиблэ,

воилэр силэ, крандэй десирэ.

Одновременно с тем, как прозвучало последнее слово мага, перышко мягко коснулось пестрой поверхности густого ковра и исчезло окончательно.

— Сработало? — с надеждой поинтересовался Фин, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь почувствовать хоть что-нибудь необычное, но кроме тяжести в желудке, оставшейся после плотного обеда, ничего уловить так и не смог.