Наталья Гладышева - Такой любви не бывает

— Лиль. Ты чего стоишь как статуя? — поинтересовался он. — Руки растопырила и не двигаешься.

— Они у меня грязные, — жалобно проскулила я. — Помоги дойти до ванной. А то я все вокруг испачкаю.

— Вот блин, — проворчал Славик, но добраться до ванной помог.

А потом помог дойти и до моего дивана.

— Эх, сестренка, — вздохнул брат. — Угораздило же тебя за этого козла замуж пойти. И чем я тебя не устраивал?

— Ты о чем? — насторожилась я, и попыталась нащупать одеяло, под которым спала.

— Неужели не помнишь? — совсем не по-братски положил он руку на мою коленку.

— Не помню, — испуганно сглотнула появившийся в горле ком и потянула одеяло на себя. — Убери, пожалуйста, руку.

— Вызываю отвращение? — как-то насмешливо грустно произнес Славик. — Раньше ты была более покладистой.

— Я ничего не помню. Пожалуйста, не надо меня трогать, — жалобно протянула я, понимая, что если он станет настаивать, то меня просто некому будет спасти.

— Я и не трогаю, — устало произнес он и убрал руку. — Мама звонила. Сказала вчера тебя какой-то мудак из-под машины вытащил, и этот мудак хочет отвести тебя к чудо — врачу. Мама согласилась. Она на него чуть ли не молится теперь. Но я тебя одну не отпущу. Поняла. Да и мама сказала за тобой присмотреть.

— У тебя смена, как ты собираешься меня не отпускать, — целиком погрузилась в обдумывание того, почему я узнаю об этой новости только сейчас.

— Смена с восьми вечера. Успею. Он должен к половине первого появиться. Вроде как ехать далеко. Так что готовься.

— Сколько сейчас времени? — лихорадочно прикидывала, как мне переодеться без помощи брата, но ничего не придумывалось.

— Одиннадцать. Время еще есть. Что? Думаешь, во что принарядиться для своего героя? — с легкостью угадал он мои мысли.

— Пожалуйста, помоги мне найти подходящую одежду. Только не мини-юбку, — униженно попросила я его о помощи.

— Какая ты вежливая. Раньше тебе палец в рот положить нельзя было. Что же с тобой стало, сестричка? — послышался звук открываемой дверцы. — Джинсы подойдут? Футболку твою любимую?

— Джинсы подойдут, — кивнула я на звук его голоса. — А футболку выбирай на свой вкус. Какая моя любимая я не помню.

— О'Кей. Одеться помочь?

В ужасе отрицательно помотала головой.

— Я сама.

— Тогда я пошел. Погрею поесть. Понадобиться помощь, зови, — послышался звук удаляющихся шагов.

Когда он на кухне загремел посудой, я начала борьбу с одеждой. От волнения и желания поскорее закончить с процессом одевания, пальцы не очень слушались. А еще мешало то, что я постоянно держала ушки на макушке, не идет ли братец. Странные, у нас с ним отношения. Неужели мы действительно того…? Ужас. Даже не представляю, как жить дальше с такими открытиями. Я девочка-оторва. Этого просто не может быть. Но все говорит о том, что жизнь до свадьбы у меня была очень бурная. Надеюсь, что это все мои поклонники. Муж и брат. И больше никто на меня заявлять права не станет. Тогда уж действительно, лучше сразу броситься под машину.

Не знаю, сколько прошло времени, но пришлось признать. С одеванием без помощи Вячеслава я провожусь очень долго. Хорошо если успею к приходу Сергея. Пришлось звать брата. Молча, он помог мне одеться. Только чуть больше чем нужно, он задерживал руки, когда они касались моего тела.

— Спасибо, — сдавленно произнесла я.

Хорошо не могу видеть выражения его лица. Неприятно. Но иначе я бы возилась еще долго.

— А расческу ты можешь мне подать? — обратилась я к нему с еще одной просьбой.

— Держи, — вложил он просимое в мою руку. — Помочь расчесаться? А то ты очень уж взъерошенная.

— Если тебе не трудно, — тихо сказала я.

— Зачем ты красишься в черный цвет? — я вздрогнула, так неожиданно прозвучали его слова.

— Не знаю, — зябко повела плечами. — А какого цвета мои волосы. Когда не выкрашены в черный цвет.

— Ты и этого не помнишь, — болезненный процесс расчесывания прекратился. — Русые. Темно-русые, как и у меня.

— Прости, если тебе неприятно слышать что я чего-то не помню. Но я действительно не помню, — грустно завершила я свою маленькую речь.

— Ладно. Проехали. Кушать хочешь? — я кивнула головой, колбаса как-то быстро переварилась и я снова чувствовала себя голодной. — Ты что колбасу всю слопала?

— Да, — стыдливо затеребила я край футболки. — Нельзя было? Просто я котлеты не сразу нашла.

— Ладно. И это проехали. — Славик помолчал. — Я или мама все равно будем тебе еду оставлять на столе. Так что в следующий раз, если захочешь колбасы, скажи. Я сделаю тебе бутерброды.

— Честно, — слезы подступили к глазам, плаксивая стала очень. — Я не хочу быть для вас обузой. Но я же не виновата, что со мной все это произошло.

— Конечно, глупышка, — брат обнял меня совсем не по-братски. — Ты не виновата. Твой козел муж, виноват. Не плачь. Я не упрекаю тебя. Просто ты ничего мне не говоришь, к себе не подпускаешь. Будто я чужой. А я же для тебя готов очень многое сделать. Только скажи.

— Хорошо. Скажу, если мне что-нибудь понадобится. А сейчас отпусти меня, пожалуйста. Очень хочу есть, — объятия разжались, и я стала чувствовать себя более спокойно.

— Идем, — обхватил он меня за талию, давая возможность опереться о его плечо.

Молча, мы добрались до кухни. Пока Славик возился с тарелками, вилками и раскладыванием порций, я мысленно вернулась к известию, что Сергей появится снова в моей жизни. Зачем ему это? Я со своим спасителем распрощалась навсегда. А тут он снова нарисовался. И это странное сладкое чувство в груди. Откуда оно? Неужели я рада, что этот человек решил принять участие в глупой малолетней девчонке? Уж не влюбилась ли? Не знаю. Но радость с каждой минутой нарастала все сильней. Только не хватало вдобавок ко всем моим несчастьям безответно влюбиться. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, что объектом для ответного чувства вряд ли могу стать. Кому нужна калека, с которой нужно нянчиться, за которой необходимо следить и помогать даже в мелочах? Никому. А значит, лучше Сергея из головы выкинуть. Мало мне мучений с обнаружившимися поклонниками.

Колбасу есть проще, к такому выводу я пришла, когда попробовала применить к котлетам вилку. Все время пустую до рта доносила. Долго мои издевательства над бедным столовым прибором Славик терпеть не стал. Просто забрал вилку из рук и стал кормить как ребенка. Процесс тоже не очень веселый. Не получалось угадать с какой стороны появится вилка. С трудом приноровилась не дергаться, а просто покорно и неподвижно ждать, когда очередную порцию отправят мне в рот. Ощущение, я вам скажу, не очень. И так беспомощной дурочкой себя чувствую, а еще и это унижение. Даже сама поесть нормально не могу.