Сергей Ковалев - Блюз черной вдовы

Тут автомобиль остановился, Аманий выскочил из него и засеменил к зданию явно дореволюционной постройки. У входа, украшенного колоннами, я увидел мраморную доску с надписью "Музей искусств и ремесел народов Азии".

"Оп-паньки, — мысленно произнес я, шагая следом за Аманием. — Ничего себе, совпадение!"

"Не верю я в такие совпадения, — отозвалась Хайша. — Сейчас выяснится, что встречу назначил тот тип из бара. И что все это — его ловушка".

"И зачем ему это?"

"Откуда мне-то знать? Может, набьет чучела для коллекции?"

Была середина рабочего дня, но посетителей в музее все равно оказалось полно. Большей частью, конечно, приезжие. Москвичи вообще редко посещают музеи, считая, что уж они-то точно успеют — когда-нибудь потом, когда не будут так спешить. Я тоже принадлежу к этому многочисленному племени. В свое оправдание могу сказать, что находился по музеям в годы студенчества до появления стойкого отвращения к законсервированной культуре. Но здесь я раньше не бывал.

Первый зал — самый маленький — был отдан под стенды с документами об истории самого музея. На планшетах, обтянутых зеленым полотном, желтели страницы, покрытые выцветшими чернилами и старинные фотографии. Здесь почти не было посетителей: девушка, по виду — студентка — изучала стенд, время от времени делая записи в блокнотик. Тут же маялся парень, видимо, пришедший в хранилище культуры исключительно ради девушки. Время от времени он отрывался от телефона и с безнадежной интонацией спрашивал:

— Ну, все уже? Ну, может, пойдем, а?

Девушка его не слышала.

Кроме них в зале ненадолго задержалась только группка японцев, словно послушные школьники следовавших за экскурсоводом. Та водила их от стенда к стенду, нудно вещая что-то казенное, переводчица старательно переводила эту жуть на мяукающий язык, после чего японцы издавали дружное "О-о-о!!!" и принимались поливать стенд очередями из фотоаппаратов.

Аманий окинул зальчик одним цепким взглядом и прошествовал в глубь музея. Я поспешил за ним. Следующий зал — куда больше и светлее — открывал основную экспозицию. Здесь уже бродило с десяток отдельных посетителей и целых две экскурсии, тоже японских, так же активно щелкающих затворами фотоаппаратов. Мне даже показалось, что это группа, которую мы только что видели, каким-то тайным ходом опередила нас и, заодно, раздвоилась.

— Виктуар, останься здесь. У меня разговор с посредником. А ты наблюдай — не следит ли кто за нами!

Я кивнул и сделал вид, что разглядываю каменные наконечники для стрел. С этого места были видны все посетители, но ни один из них не отреагировал на идущего через зал Амания. Впрочем, это я мог заранее предсказать. Зато личность посредника оказалась для меня неожиданностью.

— Ах ты… козел! — проворчал я, наблюдая, как Аманий пожимает руку Харлампию. — И где же вся твоя хваленая осторожность?

Сатир меня естественно не слышал, но видимо почувствовал пристальный взгляд и обернулся. Посмотрел на меня рассеянно и спокойно продолжил разговор с Аманием. Даже не кивнул.

"А чего ты ожидал? Теперь ты работаешь на Амания и обязан соблюдать его интересы. Харлампию ты теперь не союзник".

"Но почему он не обратился к другому посреднику?"

"Мало ли… может, ему надоело отдавать часть заработка ни за что?"

"С его-то паранойей? — возразил я. — Для него безопасность важнее любых денег. Не удивлюсь, если он и пиццу на дом заказывает через посредников".

"Возможно, под рукой никого не оказалось. А продать кольцо нужно спешно…"

"Кстати! Это самая интересная часть. Харлампий никогда не связывается с подделками — бережет репутацию. Выходит, перстень настоящий?"

"Если ты доверяешь сатиру, что само по себе смешно…"

"Ну, я же не нимфа. В деловых вопросах он всегда был честен… ладно, сейчас все узнаем!"

Аманий закончил переговоры с Харлампием и вернулся, держа в руках большой конверт. В конверте оказались фотографии перстня, я забрал их и стал внимательно изучать. Хайша тут была мне не помощница — даже очень качественная фотография не способна передать теневую информацию. Это была работа только для меня. То есть, я хочу сказать, даже из такого сомнительного в наше прагматичное время образования, как искусствоведческое, можно извлечь пользу.

— Если это и подделка, то очень качественная, — произнес я, закончив изучать снимки. — Такую штуку на рынке не купишь и без образца не подделаешь. Большего сказать не смогу, пока в руках его не подержу.

Аманий прямо-таки расцвел и поманил сатира. Тот окинул меня не особо дружелюбным взглядом, но все-таки подошел.

— Я готов приобрести перстень, — сообщил ему маг. — Но моему эксперту необходимо осмотреть товар.

Харлампий пожал плечами:

— Хозяин перстня не я. Нужно сначала договориться с ним.

— Так позвони ему, — буркнул я. — В чем проблема?

Взгляд сатира на мгновение стал отсутствующим, потом он криво усмехнулся и проблеял:

— Виктор, ты слишком тороплив. Серьезные дела так не делают. С хозяином перстня я свяжусь только когда удостоверюсь, что у покупателя есть деньги.

— Конечно, конечно! — Аманий, возбужденный предстоящим пополнением коллекции, даже не обратил внимания на бестактность сатира. — Деньги уже подготовлены.

Не сходя с места, маг позвонил секретарю и приказал упаковать в кейс полмиллиона долларов. После чего мы втроем покинули музей. Уже открыв дверцу автомобиля, я как бы случайно обернулся и тут же быстро поднял голову. На одном из окон фасада вздрогнули жалюзи.

"Ты почувствовала?"

"Как только вышли из музея, — подтвердила Хайша. — Но магического прощупывания не было. Так что я не знаю, кто это был".

"Любопытно… Перстень, похоже, настоящий. Но ощущение, что это ловушка, меня не покидает".

"Одно другого не исключает".

"Использовать настоящий перстень в качестве приманки? Не слишком ли круто?"

"Это могут быть два разных человека, никак не связанных между собой".

Я мысленно согласился с богиней. Вполне возможно, что хозяин перстня действительно обычный коллекционер. И что неизвестный действует независимо от него. Возможно даже не подозревая о существовании перстня. Более того — может быть, ловушки и вовсе нет. Кто-то наблюдал за нами из окна? Ерунда! Это мог быть обычный зевака. Ауру ненависти, которую мы с Хайшой почувствовали, мог вызвать дорогой автомобиль, в который мы садились. Просто стоявший у окна человек подумал: "Вот же, зажравшиеся буржуи!"

Все, казалось бы, легко объясняется. Но вот то, что встреча была назначена именно в этом музее, меня здорово напрягало. Не верю я в такие совпадения! К сожалению, спросить Харлампия я не мог — он с Аманием увлеченно обсуждал что-то. Да и если мои подозрения верны, что помешает сатиру просто соврать?